Читаем без скачивания Няня с большой дороги (СИ) - Геррер Мария

— Почему? — удивился Макс.

— Не могу найти работу. Но это не страшно. Буду теперь няней.

— У нас? — обрадовалась Маша.

Настя посмотрела на меня.

— Конечно, у нас, — я был рад.

— Это отлично! — Макс тоже был доволен.

— Для нас отлично, — поправил я сына. — Не для Анастасии. Не сомневаюсь, вы сможете вернуться к преподавательской работе, не расстраивайтесь, — приободрил я Настю.

— Я и не расстраиваюсь. В принципе, это совсем неплохо. Жизнь меняется, буду подстраиваться под нее. Поскольку я больше не «училка», можешь обращаться ко мне тоже на «ты», — разрешила Настя Максу.

— Хорошо, — расплылся он в довольной улыбке.

— Тогда и вы зовите меня Стасом, — попросил я Асю. — Не люблю официоз.

— Это можно, — кивнула она.

— Итак, за ваш новый статус, за очаровательную няню Асю, — поднял я чашку с чаем. — За то, чтобы вы работали у нас очень долго.

— Спасибо… Стас, — она смогла произнести мое имя и широко улыбнулась.

Вечером мы играли в лото. Старая игра из моего детства. Маленькие деревянные бочонки с цифрами, потертые карточки. Детям игра нравится. У нас в ней свои правила. Можно придумывать разные названия для цифр и запутывать противников.

Ждал, когда дети угомонятся и уснут. Сегодня, как назло, Маша долго не засыпала. Мечтала о предстоящем «бале», фантазировала. Как же девочки любят праздники! Максу это не особо надо. Ему интереснее играть в боулинге с друзьями.

Маша уговорила почитать ей сказку. Долго вертелась в постели, наконец заснула. Я спустился в гостиную. Аси там не было. Может, тоже отдыхает? Налил себе коньяк, подошел к окну. По дорожке, ведущей к дому шла Ася. Она закуталась в палантин и зябко обхватила себя руками.

— На улице очень свежо, — заметила она, переступая порог. — Роса выпала. Но какая дивная ночь! Звезды огромные, яркие.

— Будете коньяк? — предложил я. — Он согреет.

— Нет, спасибо, — девушка сбросила палантин и села на диван.

Я плеснул немного в пузатый бокал и подал ей. Она взяла и неуверенно покрутила его в руке.

— Тут всего-то капля. Для профилактики, против простуды, — настаивал я.

Хорошо, если она сможет немного расслабиться. А еще лучше, если много. Уж слишком сегодня Ася скованная. Ночь чудесная, а мне так хочется романтики… Мы могли бы немного пройтись по саду. А потом… Сейчас не стоит думать о «потом». Рано еще.

Подал ей шоколад. Она взяла дольку.

Как бы мне хотелось кормить ее с рук. Ее мягкие губы касались бы моих пальцев. Осторожно, трепетно…

— Если только против простуды, — с сомнением произнесла девушка.

Она пригубила коньяк, закашлялась.

— Не умею пить крепкие напитки, — призналась она. — Я хотела с вами поговорить.

— О моих рисунках?

Настя кивнула. Надо же, как они ее задели. Это хорошо.

Я подлил Насте еще коньяка. Но она отставила рюмку на подоконник.

Протянул ей блокнот.

— Можете взять себе на память. Я нарисовал вам платье.

Анастасия посмотрела на рисунок.

— Мне нравится. Вы здорово рисуете.

— Я собирался поступать в Академию Художеств. Но не сложилось.

— Только вы мне польстили. Я не такая.

— Вы намного лучше. Я не смог передать всего вашего очарования. У вас одухотворенный взгляд. Как у ангелов на итальянских фресках.

Она подняла на меня глаза. Темные, подернутые поволокой.

— Спасибо. Вы умеете говорить приятные вещи.

— Это правда.

Девушка молчала и улыбалась, глядя на рисунок.

— Знаете, я никогда не считала себя красивой. И никто не считал. Только родители.

— Это странно.

— Нет. Это правда, я знаю. Ник всегда говорил, что у меня неброская внешность. Почему вы нарисовали меня?

— Просто вы мне очень нравитесь. Не спрашивайте, почему. Не знаю. Нравитесь и все. И вы красивы. Очень. Не верьте тем, кто говорит о вашей неброской внешности. Это ложь.

Я говорил то, что думаю. Она нравилась мне, как ни одна из моих знакомых. Никакая Александрина, Жанна, Лика ей и в подметки не годятся.

И дело не только во внешности. Ася добрая, умная, веселая. В ней сочетается несочетаемое. Мягкость и решительность, застенчивость и отвага. С Настей я понял, что броская внешность в девушке не главное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И я уже не хочу просто добиться Анастасию на одну ночь. Я хочу быть рядом с ней. Но как объяснить это девушке? Тем более что и сам не могу разобраться в своих чувствах.

Учитывая то, как мы познакомились, вряд ли я нравлюсь Насте. Она считает меня снобом и эгоистом. Плутократ. Так назвала меня Ася при нашем знакомстве.

Девушка смотрела в окно, на ночной сад и загадочно улыбалась. О чем она думала?

— Знаете. Это странно, но мне кажется, мы сможем стать друзьями, — повернулась она ко мне. — Если, конечно, будете вести себя как джентльмен.

— Понял, — я утопил улыбку в бокале. — Без разрешения не целовать.

Она смутилась и покраснела:

— Да.

Как же мне хочется обнять ее, зацеловать, измучить. Но я вижу, что она боится этого. Почему? Не верит, что у меня могут быть серьезные намерения? Она права, я пока и сам не знаю, как дальше будут складываться наши отношения. Но они будут, обязательно будут. Я так хочу. А я привык получать желаемое. Всегда.

Что за каша у меня в голове? Я хочу быть с Настей. Знаю, как добиться ее. Можно пойти привычным путем. Да, все будет чуть дольше, чем с другими девушками. Но уверен, и тут это сработает. Засада в том, что я не хочу покупать ее.

С каким удовольствием я завалил бы Асю подарками. Но тут главное не переусердствовать, не отпугнуть. Эту девушку так просто не покорить.

Я уже не хочу добиться ее и забыть. Мне хочется быть рядом с ней. Долго. Очень долго. Всегда? Бред! Что за идиотские мысли!

Хочу обладать ею, и боюсь оттолкнуть. Хочу немедленно, и не решаюсь ничего предпринять для этого. Веду себя как мальчишка. Мечусь из крайности в крайность.

— А давайте, я вас сейчас нарисую? Как вы сидите у окна. Это быстро.

— Можно, — кивнула Ася. — Только не приукрашивайте меня. Хорошо?

— Я — художник. Несостоявшийся, правда. Рисую, как вижу. Не судите строго.

Взял блокнот, отцепил от него карандаш и начал рисовать. Ася замерла и не шевелилась.

— Можете дышать, — разрешил я ей. — И пить коньяк. Мне это не помешает.

— Мне, как ни странно, коньяк нравится. Вкус интересный.

— Вы начинаете входить во вкус и ценить благородные напитки. Как видите, не всегда надо отвергать то, что я вам предлагаю.

— И что же вы мне еще предложите? — спросила то ли с насмешкой, то ли с любопытством.

Я замер от неожиданности. Это она, о чем? Словно прочитала мои мысли.

— Водку? — продолжила Ася.

Блин, а я уж подумал…

— Нет, что вы, ни в коем случае. Водка — напиток неблагородный. Хорош только для коктейлей.

— Вы в этом знаете толк.

— Немного. Поверьте, я не пьяница, я — гурман, — карандаш легко скользил по бумаге. Мне нравилось то, что получалось. Я смог передать выражение ее глаз. Озорство и томность. Сочетание несочетаемого.

— Даже не сомневаюсь, — она снова пригубила коньяк. Пальцы с шоколадом замерли на ее губах. Она облизнула сладкую дольку.

Не пойму, соблазняет она меня или нет? Похоже, мое воображение разыгралось не на шутку. Но не могу не любоваться девушкой.

Я протянул ей законченный рисунок. Она долго смотрела на него.

— Я такая? — в ее голосе удивление мешалось с радостью. — Правда?

— Вам не нравится?

— Нет, наоборот. У меня взгляд задорный.

— Уж что есть, то есть.

— И что-то в нем… Не могу подобрать слово…

— Загадка?

— Пожалуй.

— Давайте я угощу вас одним замечательным коктейлем. Там будет водка. Немого. Для пикантности.

— Думаю, с меня хватит коньяка. Я что-то сегодня расслабилась. Ник меня выбил из колеи, испортил настроение. А теперь все отлично.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тем более коктейль не помешает. Мартини, апельсиновый сок и капелька водки. И, конечно же, оливка.