Читаем без скачивания Парк Пермского периода - Дмитрий Скирюк

— Полностью с вами согласна, — широко улыбнулась та, на мгновение показав мне свои белые иглообразные клыки. Я гулко сглотнул и отвернулся.

Протрезвевший Кабанчик «раскололся» в десять минут. Раскололся, раскаялся и вообще выглядел до ужаса расстроенным и трезвым. Ихана как-то связалась со своими, вокруг сразу забегали люди (наверное, точнее будет сказать — вампиры), ликвидируя последствия аварии и очень нервируя нашего оборотня. Как только Серега сообщил, в каких местах он спрятал технику, сразу же вылетели эвакуационные бригады, и через пару часов в пещеру стали поступать мотоциклы, мотоциклы; у меня в глазах зарябило от хромированных труб, рулей, кожаных седел и разноцветных бензобаков. Это был какой-то мотоциклетный фетишизм, мне оставалось только поражаться Серегиному воображению. Здесь были «харлеи», два шоссейных «БМВ», «сузуки», «кавасаки» и какие-то совсем уже тяжелые монстры, названия которым я не знал. Последним агрегатом за номером 18 был роскошный трайк[7] «хонда» Gold Wing, похожий больше на какой-то недоделанный автомобиль. Страшно подумать, до каких высот мотостроения добрался бы Кабан, не отгони пришельцы вовремя останки корабля!

Как проходила эвакуация, я, честно говоря, не знаю — что-то шуршало, гудело, потолок пещеры, похоже, раскрывался-закрывался, ибо время от времени сильно тянуло сквозняком. Работать пришельцы предпочитали в темноте, Мы все были здорово измотаны и потому расположились в дальнем уголке, где у пришельцев было оборудовано что-то вроде комнаты отдыха. Там было тепло и сухо, нам принесли чаю и бутербродов. Ленка сразу заснула, калачиком свернувшись на узком диванчике, Фил тоже клевал носом, но время от времени вскидывал голову и настороженно стрелял по сторонам глазами из-под надвинутой шляпы. Серега мрачно сидел в уголке, трогал распухшую нижнюю губу, курил, поглядывал на длинный ряд мотоциклов и тяжело вздыхал, пока их наконец не утащили прочь. Джинсы ему вернули. Димыч лежал под Денисовским креслом, опустив раскрашенную морду на вытянутые передние лапы, и угрюмо следил, что творится вокруг.

— Загадочное существо, — произнесла Ихана, глядя на него. — Нам так и не удалось заполучить ни одного экземпляра.

— Не смогли поймать?

— Смогли. Несколько наших сотрудников едва не погибли при этом. Но изучение на месте результатов не дало, а исследовательский кодекс запрещает вывозить разумных.

— Как он превращается? Как вообще такое может быть возможным?

— Тоже что-то вроде наномодулей, только биологической природы. Нестабильная коллоидная система. Мы подозреваем, что ключом к началу трансформации для них является какой-то запах.

— Ваш?

— И наш в том числе. Есть гипотеза, что они были созданы искусственно для какой-то определенной цели, но вот для какой, нам неизвестно. Возможно, что тоже для сбора информации, еще в доисторические времена.

Подобный механизм очень сильно способствует выживанию в первобытных условиях. Возможно, мы не единственные исследователи на вашей планете.

Нестерпимо хотелось спать. Я плеснул себе еще чаю из большого серебристого термоса и некоторое время смотрел, как пенка от сахара закручивается на поверхности в спираль, словно маленькая галактика.

— Послушайте, э-э-э… Ихана, — сказал я. — Зачем вы все это делаете? Зачем вам все это? Не вывозите их, этих животных, эти растения, оставьте нам. Хотя бы половину. Хотя бы треть. Вам же не трудно, а у нас ученые от радости с ума сойдут.

— Зачем это вам? Я замялся:

— Ну, я не знаю… Будем изучать. Уточним классификацию, разберемся с эволюционной лестницей. Организуем заповедник где-нибудь на островах, восстановим исчезнувшие виды — мамонтов, дронта… тилацина, стеллерову корову…

Она покачала головой:

— Вы рассуждаете, как наивный идеалист. Люди, подобные вам, на Земле никакой власти не имеют. Боюсь, ничего не удастся. Ваш вид разрушает окружающую среду с пугающей скоростью, а наука до сих пор направлена в сугубо утилитарное русло. Зачем вам наш биобанк? Вы только-только начали баловаться с самым примитивным клонированием, а во главу угла уже поставили не восстановление исчезнувших видов, не проблему пищевых ресурсов, а выращивание искусственных людей и донорских органов.

— А это плохо?

— Само по себе — нет, но этот путь ведет в тупик и вызовет в обществе этический дисбаланс. У вас и так перенаселение. А ваши аппараты власти все больше довлеют над личностью. Вы стали слишком агрессивны. Знания, подобные нашим, могут вызвать настоящий взрыв. Отчасти из-за этого мы вынуждены эвакуировать хранилище.

Я помолчал.

— Будет война? Ихана пожала плечами:

— Она у вас никогда не прекращалась.

Я потупился. Взболтал в своей кружке остатки чая.

Вздохнул.

— Наверное, мы во Вселенной одни такие дураки. Девушка посмотрела на меня, и в ее огромных глазах мне померещилось сочувствие.

— К сожалению, не одни.

Глаза мои слипались. Денисыч. с Кабанчиком уже откровенно дрыхли, оборотень под креслом тоже стал сладко посапывать. Узкое, пугающее и вместе с тем какое-то нечеловечески-изящное лицо инопланетной девушки расплывалось перед моим взглядом. Я зевнул.

— Не думайте о плохом, — глухо, словно бы издалека сказал ее голос. — Все в ваших руках. Может быть, лет через триста, если вы к нашему следующему приходу еще не уничтожите свою цивилизацию, мы и поможем вам кое-что восстановить.

— Вы ведь… вы ведь сразу могли нас усыпить и вытянуть информацию, — сонно пробормотал я. — Вы ведь вампиры, вы умеете вводить в транс… Тогда, на той поляне с бабушками, вы же усыпили всех… Я прав? Зачем тогда было… все это?

Ихана приблизилась, — я почувствовал ее холодную и узкую ладонь на своем лбу, с усилием приоткрыл отяжелевшие веки, поймал взгляд девушки и почувствовал, что тону в ее огромных глазах.

— Я ксенолог, — сказал она. — Людовед. Мне интересно человеческое поведение. К тому же вы мне понравились, вы и ваш друг тоже. Вы нестандартно мыслите, с вами интересно иметь дело.

— Пользы от этой нестандартности… — пробурчал я, в основном чтобы скрыть накатившее смущение. — Кстати, о друге: а Серега после укуса — не того… не станет вампиром?

— Конечно, нет! — Я впервые услышал от Иханы что-то, похожее на смех. — Вы же понимаете, что это было бы нелепо. Я уже объясняла: его организм теперь просто не переносит алкоголя, и все. Других последствий… Впрочем, постойте, — она прищелкнула пальцами, — я кое-что вспомнила. Кажется, один побочный эффект все-таки есть. У вашего друга резко увеличится… как это по-русски… Влечение?.. Мужская сила?..

— Потенция?! — вскричал я. Потрясение от сказанного ею чуть не заставило меня проснуться.