Читаем без скачивания Кровь Дракона - Лоуренс Уотт-Эванс

— Ты все так красочно расписываешь. Даже не верится, что твои слова могут обернуться правдой.

— Все это абсолютно реально, — заверил драконшу Думери. — Да, мне придется многому научиться. Пожалуй, я начну с того, что поступлю учеником к купцу. Надо же узнать, как вести деловые переговоры, подписывать контракты. И вы будете давать мне вашу кровь каждый месяц. Как только дела пойдут в гору, я начну поставлять вам скот. Вам, возможно, понадобится освободить драконов со старой фермы, чтобы они откладывали яйца и размножались.

— Я все-таки... — Она помолчала. — Как получилось, что обычный мальчик додумался до всего этого? А мне за четыре столетия не пришла в голову столь простая мысль?

— Возраст — еще не все, — ответствовал Думери. — К нему надобно приложить решительность и честолюбие.

— И ты, дитя, в этих качествах превосходишь меня?

— Видите ли, у нас в Этшаре, если хотят охарактеризовать кого-либо как человека решительного, не пасующего перед трудностями, говорят, что он стал учеником в свой двенадцатый день рождения. — Алдагон явно не ухватила суть, поэтому Думери пояснил: — Это первый день, когда юноша или девушка может подписать контракт на обучение. Более молодых брать в ученики запрещено законом. Большинство ждут еще несколько месяцев и определяются с выбором профессии.

— А ты, значит, стал учеником в свой двенадцатый день рождения.

— Нет, — признал Думери. — Не стал. Но именно в тот день, когда мне исполнилось двенадцать лет, я попросил отца определить меня учеником к магу. И не моя вина, что из этого ничего не вышло.

— Ага, а из нашей затеи что-нибудь да выйдет?

— Обязательно, если мы постараемся.

Глава 36

Они проговорили не один час, благо было чего обсуждать. Когда солнце закатилось за горизонт, перебрались из гнезда на большую поляну. Думери собрал ветки, которые Алдагон подожгла, дыхнув на них. Костер давал достаточно света и согревал Думери.

Речь шла о том, сколько времени нужно для организации слаженной работы, какую часть операции надобно держать в секрете, сколько потребуется людей для создания скотоводческого ранчо, для продажи крови.

Учитывая возраст Думери, они решили, что спешить некуда.

— Действительно, зачем устраивать гонки, — рассуждала Алдагон. — Я проживу еще не меньше тысячи лет. Надеюсь, сердце у меня выдержит и не откажут другие жизненно важные органы. А ожидание мне не в диковинку.

Наконец разговор зашел о возвращении Думери в Этшар.

— Ты не можешь идти туда пешком, — твердо заявила Алдагон. — Это слишком опасно.

— Почему? — удивился Думери. Он пережил встречу с дикими драконами. Какие еще опасности могли встретиться ему на пути?

— Тебе придется пройти менее чем в двух лигах от Камня Ворлоков!

— Так близко? — Ему представился случай убедиться в том, что Тенерия сказала ему правду. — И что из этого?

— Отрок, разве ты не знаешь, чем это грозит людям? — воззрилась на него Алдагон. — Этот камень служит источником энергии для ворлоков, но в какой-то момент эта энергия оборачивается против них. Не могу сказать, что все это понимаю, но я говорила со многими ворлоками, которых тянуло к Камню. И ни один из них не вернулся. Обычные люди становятся ворлоками, приблизившись к нему, но едва ли могут воспользоваться своими новыми способностями, потому что их тут же притягивает к нему. Я не могу допустить, чтобы ты сгинул, проходя мимо Камня!

— Но у меня нет абсолютно никаких способностей к ворлокству, — заметил Думери. — Мне об этом говорили.

Алдагон обдумала его ответ.

— Что ж, такое возможно. По правде говоря, я сама пролетала в лиге от Камня и ничего не почувствовала, кроме каких-то неприятных ощущений. Но зачем рисковать?

— А как же я вернусь домой?

— Разумеется, кружным путем, по реке. Знаешь, я ведь могу и отвезти тебя домой. Я не бывала в Этшаре Азрада уже триста семьдесят лет, но, думаю, дорогу найду. Могу доставить тебя прямо на Рынок у Западных ворот. Если он еще существует.

— Существует, будьте уверены.

Теперь задумался Думери. Это же потрясающе — прилететь домой на спине дракона! Однако и страшновато. Но колебания его длились недолго.

— Я согласен, но не стоит вам залетать в город. Вас все увидят. Захотят узнать, кто вы и откуда. А кто-то может и испугаться и наложить на вас заклятие.

— Это справедливо, — признала Алдагон. — Тогда я доставлю тебя на большак, что уходит от Этшара на север, скажем, за час до рассвета, и оставлю неподалеку от городских стен.

— Дельная мысль, — согласился Думери. — Я буду в безопасности и вас никто не увидит.

На том и порешили.

Думери завернулся в одеяло и заснул, а Алдагон вернулась в гнездо.

На следующий день к моменту отлета возникло еще одно препятствие: как везти Думери.

— Я могу держать тебя в когтях, — предложила Алдагон.

— Едва ли мне будет там удобно, — запротестовал Думери. — Мне бы лучше устроиться у вас на спине.

— Но за что ты будешь держаться?

Думери признал правоту драконши. Не мог же он оседлать ее как лошадь: очень уж широкой была спина. Но он не сдался. Очень уж не хотелось лететь в когтях.

— А если я сяду вам на шею, у самой головы? — предложил он. — Будет куда упереться ногами, а руками я ухвачусь за ваши уши.

— А ты меня не задушишь?

— Нет, конечно. Да и вешу я совсем ничего.

— Ты прав, — согласилась драконша. — Давай попробуем.

Алдагон положила голову на землю. Думери с победной улыбкой вскарабкался ей на шею, уселся словно в седле.

Драконья чешуя оказалась более скользкой, чем он ожидал. Дважды он чуть не упал, успевая в самый последний момент ухватиться за стоящие торчком уши Алдагон.

Наконец ему удалось найти более или менее устойчивое положение. Ногами уперся в челюсти, телом прижался к затылку драконши, а руками крепко схватился за ее уши.

— Как вам? — спросил он.

— Не очень удобно, — от движения челюстей ноги Думери отлетели в стороны, — но терпимо.

— Не разговаривайте, — предупредил Думери. — Теряется опора для ног.

— Я постараюсь. Готов, отрок?

Думери еще крепче схватился за уши Алдагон, и гигантская драконша взмыла в воздух.

Леса и холмы уходили вниз с фантастической скоростью, серые облака стремительно увеличивались в размерах.

Скоро они уже находились на расстоянии вытянутой руки.

Алдагон прекратила подъем и полетела на юг.

Они практически не разговаривали, и не только потому, что движение челюстей драконши лишало опоры ноги мальчика. Все равно его слова уносило ветром, так что диалога не получалось.

Да и Думери было не до разговоров: он во все глаза смотрел на проплывающий внизу Мир.

Лес превратился в зеленое море, покрывающее холмы. Изредка его прорывали каменистые или сверкающие снегом вершины.

От открывшейся ему красоты у мальчика захватило дух. Не меньшее впечатление производили на него и огромные зеленые крылья его «скакуна», размерами не уступающие парусам самого большого корабля Дорэна-старшего.

А сам «скакун»! Даже самому генералу Азраду, не говоря уже о нынешнем Правителе, Азраде Седьмом, не доводилось летать по небу. А вот он, Думери, летел!

Алдагон мерно взмахивала крыльями, не догадываясь о мыслях Думери.

Поглядывая вниз, Думери видел все те же холмы и леса, как ему казалось, совершенно одинаковые. Откуда они взлетели, куда летят? Ему оставалось только гадать, как удается Алдагон выбирать нужное направление.

Вероятно, решил он, она ориентируется по солнцу и по тем вершинам, что выделяются в зеленом лесном море.

Солнце уже скатывалось к горизонту, облака заметно сгустились, и вскоре они уже летели в полной темноте, отделенные от лун и звезд плотным слоем облаков. Лес внизу сначала стал серым, потом черным.

Тем не менее Алдагон уверенно летела вперед. Может, подумал Думери, она руководствуется каким-то особым чувством, свойственным лишь драконам?

Прошел не один час, прежде чем далеко впереди, у самого горизонта, Думери заметил слабое свечение.

Его удивило это. Неужели так быстро наступил рассвет? И когда они успели повернуть на восток?

Еще через какое-то время он посмотрел вниз и увидел огни, слабенькие, разделенные большими расстояниями, но огни — костры, фонари, факелы. Лес остался позади, теперь они летели над освоенными землями.

А вскоре они пролетели над движущимися огнями. Думери догадался, что он видит фонари, горящие на судах, которые плыли по Великой реке.

Свечение на горизонте все усиливалось.

Этшар — наконец-то дошло до него. Светился город, Этшар-на-Пряностях, светился тысячами факелов, фонарей, ламп, горящих на улицах, во дворах, в окнах.

Он дома!

До Этшара оставалось не больше лиги.

— Отрок! — услышал он голос Алдагон, — Впереди, до самого города, одна вода. Где же большак?

Думери еще сильнее ухватился за уши, вновь уперся в челюсть соскользнувшей правой ногой.