Читаем без скачивания Брачные узы (СИ) - Мишина Юлия

Себастьян был готов и вернулся ко мне. Теперь мы ждали выхода к людям.

— Здравствуйте, — возле нас возник высокий представительный мужчина. Пожал мужу руку. — Поздравляю, Себастьян Стефанович.

— Спасибо. Это моя жена, Миланья Демидовна.

Мужчина слегка поклонился мне.

— Добрый день, — сказала в ответ.

— Я говорил вам о ее фонде, — напомнил муж.

— Да, обязательно внесу свою лепту, — многообещающе отозвался собеседник.

Нас прервал один из помощников. Себастьян повернулся ко мне, заслонив собою от окружающих, и прошептал:

— Твоя задача просто быть рядом и всем своим видом показывать, как ты рада за мужа.

— Даже притворяться не придется, — улыбнулась я.

Чмокнул меня в лоб. Закрыла глаза и выдохнула.

Перед нами распахнулись двери. Прошли на широкую площадку парадного входа в администрацию. Вспышки камер слепили. Едва сдержалась, чтобы не прикрыть ладонью глаза.

Себастьян сделал два шага вперед. Я осталась позади. Подошел к микрофону и начал свою речь.

Мое сердце выскакивало из груди. Растерялась перед множеством изучающих глаз. Минуты тянулись вечностью. Думала, что выгляжу перепуганной и все порчу!

В какой-то момент Себастьян обернулся ко мне. Теперь видела только его лицо, ставшее спокойным и вдохновленным. Он ждал от меня чего-то. Не могла понять. Опустила взгляд. Муж протягивал руку. Вложила в нее ладонь, и он увлек меня к себе. "С первого взгляда и до последнего вздоха", — прошептал и вернулся к речи.

Себастьян говорил твердо и четко. Глаза скользили поверх толпы. Люди отзывались на его фразы. Сильный, уверенный, волевой. Таким сейчас был мой муж. Выпрямила спину. Расправила плечи. Слегка приподняла голову. Гордилась им и старалась соответствовать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 30. Катя

Встретились с консультантом у здания суда за полчаса до назначенного времени. Предъявили документы на пункте охраны и направились к кабинету. Я выполнила все указания юриста. Оделась строго и скромно, настроилась спокойно переносить доводы мужа, какими бы нелепыми и неправдоподобными они ни были, пообещала быть сдержанной в словах, но не обделять себя в требованиях.

Мы отыскали нужную дверь и расположились в паре метров от нее. Григорий Степанович предложил занять скамью для ожидающих, но мое взвинченное состояние не позволяло расслабиться в удобной позе. Я мерила коридор шагами или постукивала каблуком, прислонившись к стене, бегала глазами по окружению и вздыхала.

Григорий Степанович в тесном костюме, со сползающими на нос очками и взъерошенными волосами выглядел заполошно. Но за время нашего общения я научилась понимать его эмоции. Он был спокоен как скала. Думаю, этот человек уже и не помнил что такое волнение.

Григорьевы появились за пять минут до начала заседания. Мы сухо поздоровались, стараясь не встречаться взглядами. Митя был одет в темно-синий костюм. Спрятал обе руки в карманы и держался непринужденно. Он с любопытством рассмотрел моего юриста и ухмыльнулся его несуразности. Вера Вячеславовна в утонченном бежевом платье, с собранными в аккуратную высокую прическу волосами, производила впечатление милой почтенной дамы. Ярослав Станиславович, такой же представительный, как и все семейство, подался вперед, словно хотел поговорить со мной, но вовремя остановился. Свекровь уже буравила его недовольным взглядом.

Нас пригласили в кабинет. Мы с юристом первыми вошли внутрь и сели за один из столов. Григорьевы расположились напротив. Всех попросили встать. В зале показалась судья. Тучная строгая женщина в черной мантии неторопливо заняла свое место. Пока мы опускались на сиденья, окинула нас пристальным взглядом.

— Григорий Степанович, — удивленно хмыкнула, — не ожидала повстречать вас в стенах районного суда.

Резко глянула на мужа. С его лица сползла улыбка. Да-да, Митенька, не так прост мой представитель, как кажется!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так… — протянула судья, просматривая бумаги, — по имуществу стороны договорились. Совместную опеку не рассматривают. Истец, — сказала и подняла глаза на Митю. Тот встал с места. — Вы просите суд возложить ответственность за ребенка на вас.

— В интересах сына. Екатерина Егоровна не трудоустроена. Родственников у нее нет. И случился неприятный момент, который заставляет меня переживать за безопасность ребенка, — твердо и четко изложил Григорьев.

Ощутила, как кровь прилила к лицу. Глянула на свекровь. При последних словах ее брови скорбно сдвинулись, а на глазах навернулись слезы. Она что-то шепнула Ярославу Станиславовичу, и тот передал ей платочек. Целый спектакль разыгрывает! Я закипала от злости.

— Суд изучил характеристики ответчицы, представленные обеими сторонами, — говорила судья. — И они абсолютно противоположны. Григорий Степанович, ответчица еще не устроилась на работу?

Юрист поднялся со стула.

— Екатерина Егоровна в активном поиске. Только на следующую неделю у нее запланированы три собеседования. Помимо этого, у ответчицы есть "подушка безопасности" в виде вклада на сто пятьдесят тысяч рублей. Я могу представить суду выписку ее банковского счета? — юрист с разрешения судьи передал документ и продолжил: — Учитывая размер средней заработной платы, такой суммы хватит более чем на четыре месяца.

Судья изучала выписку. Григорьевы перешептывались. Вера Вячеславовна не сдержалась и раздраженно выкрикнула:

— Это деньги моего сына! Она скрыла их!

Судья уколола ее взглядом.

— Прошу соблюдать правила поведения в суде, — прогремела на весь кабинет.

Митя успокаивал маму. Григорий Степанович терпеливо пояснил:

— При разводе учитывается имущество супругов на дату подачи иска. Вклад на имя ответчицы открыт позже. Деньги Екатерине Егоровне безвозмездно перевела Ферро Миланья Демидовна — подруга, которая готова помогать ей и в будущем. Это к вопросу об отсутствии родственников. Кровное родство в таких моментах не обязательно. У Екатерины Егоровны есть необходимая поддержка.

Судья кивала головой, просматривая документы на своем столе. Митя попросил слово:

— Уважаемый суд, минимального материального достатка для ответственности над жизнью ребенка недостаточно. Я настаиваю, что с Екатериной Егоровной он будет расти в неблагополучной обстановке. Мы представляли суду доказательства неадекватного поведения ответчицы, когда она рубила топором дверь моей матери. Но это еще не все. Я хотел бы показать фотографии, подтверждающие безнравственный образ жизни, который ведет Екатерина Егоровна.

С этими словами Митя передал судье и нам снимки. Опустила глаза и еле сдержала возмущенный возглас. На них были мы с Юрой в тот самый вечер, когда он устраивал ужин и удивленно спрашивал меня про инцидент со свекровью. Но на снимке все выглядело иначе: мы стояли близко друг к другу, Юра держал меня за руку, и можно было решить, что далее последует поцелуй.

— В это время в квартире находился мой малолетний сын, — разгорячено, даже драматично продолжал Митя, — и кто знает, какие еще "гости" бывают там?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Догадка резко ударила в голову. Участковый! Нас заснял участковый!

Я была настолько поражена, что нарушив этикет и данные себе обещания, поднялась с места и возмутилась:

— И как ты можешь так?! Лгать прямо в глаза, перед судом! Ваша честь, — повернулась к судье, — человек на фото — мой друг! С самой школы! А снимок сделал участковый! Разве он имел на это право?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Чувства накрыли меня с новой силой. Обида застилала глаза слезами. Ярость душила. Смотрела на ненавистное мне семейство. В ответ получала заносчивые, озлобленные взгляды. И только Ярослав Станиславович отводил глаза.

Знала, что ему стыдно слушать такую откровенную ложь, и решила довериться интуиции.