Читаем без скачивания Бронебойный диалог - Александр Тамоников

– Александр Владимирович, позвольте мне решать, что делать, а?

– Все, все. Решай.

– Если потребуется поддержка, отряд может рассчитывать на нее?

– Ну, если только на резерв, который реально может быть переброшен от Таргана в течение двух-трех часов. Или на пару вертолетов, имеющих на вооружении кассеты с реактивными снарядами.

– Уже лучше.

– Ты серьезно предполагаешь, что отряду может потребоваться поддержка?

– Все, Александр Владимирович, будет зависеть от того, как сложится обстановка утром в понедельник.

– Это понятно, я имел в виду другое.

– То, что я не уверен в успехе операции?

– Только без обид, Валера.

– Мы на войне, товарищ полковник, а на войне очень часто происходит то, что ни просчитать, ни предусмотреть заранее невозможно.

– Я понял тебя. Возникнут проблемы, связывайся со мной. Я организую поддержку.

– Спасибо.

– Не за что!

Седов подозвал командира экипажа транспортного «Ми-8».

– Да, Седой! Извините, мне приказано только так называть вас.

– Нормально. Машина к вылету готова?

– Так точно.

– Как высадишь нас на плато у Кайбака, останешься там до особого распоряжения – моего или полковника Трепанова. Ваша безопасность на стоянке гарантирована.

– Понял!

Седов посмотрел на часы и включил радиостанцию:

– Бек! Я!

– На связи!

– Давай людей на выход и сразу же на борт вертолета.

– Есть, командир.

В 22.30 «Ми-8» поднялся в небо, оставив у площадки полковника Трепанова, проводившего отряд взмахом руки.

Как только вертолет, набрав высоту и скорость, пересек границу и отошел от нее в глубь Афганистана на тридцать километров, Седов пересел к капитану Лерою и приказал:

– Вызови мне на связь Пегаса!

– Момент, командир!

Французский капитан развернул спутниковую станцию, включил ее и передал трубку командиру отряда.

– Пегас! – вызвал заместителя Седов.

Майор Коновалов ответил тут же:

– На связи, командир!

– Где ты и что ты?

– Группа находится в развалинах Тарбая. После нашей здесь работы укрыться можно только в сохранившихся подвалах. Мы выставили пост наблюдения за плато в направлении Чидара. Сам кишлак не видим, подходы к ущелью контролируем. Этот же пост смотрит и за северным направлением. Ни противника, ни мирных чабанов не видим. Кругом тихо и пусто.

– Ущелье смотрел?

– Пока провели разведку восточного направления на удалении в три километра от Тарбая. Все чисто.

– Западный завал?

– Под контролем.

– Значит, все тихо?

– Как на полигоне после учений. А вы где?

– Летим к печально известному каньону.

– Там вас ждет Редзай.

– В курсе. Вы сами прошли от каньона до Тарбая без приключений?

– Спокойно прошли.

– Спускались через проход от Хайрана?

– Так точно.

– Мы ориентировочно подойдем к нему в 3.00 – 3.30. Ты отправь к серпантинам встречающих. Бакира и пару бойцов. Пусть посмотрят, не закрыли ли «духи» проход?

– Сделаю!

– Как отправишь группу встречи, сообщи, кто войдет в нее.

– Да я и сейчас могу доложить. К серпантину вместе с Бакиром пойдет Грач и Пахом. Старший – Грач.

– Кстати, как он?

– Нормально. После освобождения Наимы пришел в себя, правда, злой, как собака.

– То, что злой, это хорошо. Передай Грачу, что я свяжусь с ним на подъезде к ущелью, примерно за полчаса до выхода непосредственно к серпантину.

– Есть!

– У меня все! До встречи.

– Счастливого полета. До встречи.

Седов вернул трубку Лерою.

– У наших все в порядке? – спросил капитан.

– Пока да.

– Ну и хорошо.

– Понятно.

В 0.20 субботы, 28 сентября, «Ми-8» с группой Седова приземлился на плато близ каньона у селения Кайбак. Борттехник открыл дверь, выставил трап, бойцы группы покинули борт.

Командира отряда «Z» встречал Редзай.

Седов пожал руку афганскому разведчику:

– Здравствуй, Фархад, вот и встретились вновь. Хотелось бы в другой обстановке, но война диктует нам свои условия.

– Салам, Седой. Рад видеть тебя и твоих бойцов. С радостью узнал, что вы сумели отбить у шакалов Джемала Наиму, вот только не могу понять, как им удалось похитить ее из самой Москвы?

– А что Москва, Фархад? В столице, как, впрочем, и во всей России, международный терроризм пустил свои щупальца. А число подонков, желающих заработать на несчастье и крови мирных людей, увы, не уменьшилось. Напротив, их становится все больше.

– К сожалению, вы правы! – вздохнул Редзай. – Нам бы спасти Асада с семьей.

– Спасем. Мы вновь здесь не для того, чтобы быть свидетелями казни.

– Верно! Мне сообщили, что ваша группа состоит из семи человек?

– Да.

– Тогда троим придется ехать в кузове. Но я там постелил матрасы и подушки. Особых неудобств не испытают.

– Это все ерунда. Я не вижу тех, кто должен охранять вертолет.

– Мне передали, что спецгруппа подойдет в 4 часа, и приказали не ждать ее. Командир группы свяжется с пилотами, и они вместе определятся насчет места стоянки вертолета и его охраны. Мы же должны следовать в район Хайранского ущелья.

– Где твоя машина?

– За холмом.

– Ну, так веди к ней. Едем к ущелью.

– Да. Следуйте, пожалуйста, за мной.

Группа Седова прошла к ближайшей высоте, за которой стоял пикап. Редзай занял место водителя, Седов – старшего, на заднем сиденье расположились капитан Лерой с чемоданом аппаратуры, капитаны Озбек и Власов. В кузове устроились старший лейтенант Аппель и прапорщики Котенко и Николаев.

В 0.50 «Ниссан» начал движение на юго-восток.

Поездка заняла три часа. Пройдя в обход селение Хайран, Редзай по просьбе Седова сбавил скорость. Командир отряда достал из чехла радиостанцию малого радиуса действия Р-10 «Призрак», бросил в эфир:

– Грача вызывает Седой!

И тут же услышал в ответ:

– Грач на связи!

– Мы в семи километрах от серпантина, доложи обстановку.

– Обстановка спокойная. Контролируется как с севера, так и с юга. На базе также все спокойно.

– Принял! До встречи.

– До встречи.

В 3.58 Редзай остановил внедорожник перед стоящим на середине дороги капитаном Грачевым.

– Привет, Грач! – вышел к офицеру Седов.

– Здравия желаю.

– Настроение?

– Боевое.

– Отлично. Где Шахри, Пахом?

– Бакир внизу в ущелье, Пахом на противоположной стороне, контролирует подход от Чидара.

– Отзывай Пахома и прыгай в кузов.

– Командир, Пегас приказал встретить вас, на час остаться здесь, посмотреть, что к чему. Конечно, если ты приказываешь…

– Выполняйте приказ Пегаса до того, как я приму командование, – старший он.

– Есть.

– За вами машину выслать?

– Зачем? Пять километров мы пешком пройдем. У завала на посту Варан. Он обозначит себя.

– Хорошо. Как чувствовала себя Наима по возвращении на базу?

– Ты знаешь, гораздо легче, чем я ожидал. Никакой истерики, слез и прочих бабьих дел. Вот только на квартиру возвращаться не хочет.

– Это пройдет. Доставим в Москву ее родственников, успокоится. Ну, а при необходимости поживете на базе или у меня на даче под охраной. С этим, Грач, разберемся. Разобраться бы с сукой Джемалом. Но, – Седов похлопал боевого товарища по плечу, – и с ним разберемся, ведь так, Андрюха?

– Конечно, командир! – улыбнулся Грачев.

– Ну давай, смотри тут за дорогой, мы поехали.

Седов сел в машину и приказал Редзаю:

– В Тарбай!

– А что, встречавших не берем с собой?

– Нет. Они сами доберутся до базы.

– Хоп! Как скажете.

В 4.20, пройдя завал и поприветствовав обозначившего себя прапорщика Романова, «Ниссан» остановился у развалин кишлака Тарбай.

Справа буквально из-под земли появились майор Коновалов и прапорщик Лисенко. Бойцы штурмовой группы покинули пикап, который Редзай подвел к кустам северного склона, поприветствовали друзей. Лисенко повел прибывших бойцов в оборудованный для отдыха подвал бывшего дома, где когда-то содержались высокопоставленные заложники, освобожденные отрядом «Z». Седой, Лерой и Коновалов спустились в соседний подвал, где заместитель командира спецподразделения организовал командный пункт. Французский капитан тут же начал разворачивать аппаратуру на складном столе. Седов присел на второй складной стол, Коновалов – на самодельную лавку.

На столе лежала карта района и несколько схем. Помещение освещалось лампой-прожектором, непрерывность работы аккумуляторов которой составляла семьдесят два часа.

– Ну, и что ты тут узнал, Юра? – спросил Седой.

– Только то, что в Чидаре появлялись посторонние люди со стороны Хайрана. В ущелье, кроме нас, никого, я имею в виду участок от переезда до небольшого изгиба в трех километрах от Тарбая на восток. О чужих в Чидаре известно потому, что они приезжали на машинах. С верхнего южного поста селение практически не видно. Через оптику лишь купол мечети да крыши крупных домов.

– Наверху постоянный пост?