Читаем без скачивания Темный Падший (ЛП) - Джаспер Эль

— Да, девушка. Значит, ты направляешь к Пику? — спрашивает он.

Я останавливаюсь.

— Да, туда, — отвечаю я. — А что?

— О, настоящая янки. Приехала в отпуск? — продолжает он. Он невысокий, с красным носом картошкой. Очевидно, этот мужчина любит виски.

Я улыбаюсь.

— И снова правы.

Его глаза с морщинками в уголках скользят по моим нарисованным крыльям.

— Точно. Что ж, возможно, ты захочешь свернуть направо и пойти по Радикальной дороге. Это труднопроходимая трасса, которая приведет тебя прямо к Пику.

Я киваю.

— Спасибо.

— Ага, — отвечает он и поворачивается, чтобы запереть дверь.

Помахав рукой, я бегу дальше. В конце квартала я поворачиваю направо, и, конечно же, вокруг дворца, который выглядит довольно впечатляюще, начинается ухабистая дорога. Радикальная дорога. Я сворачиваю на нее и, никого не увидев вокруг, стартую.

Даже на максимальной скорости я не могу не заметить, какой дикий и в то же время великолепный пейзаж вокруг. Трава все еще зеленая, даже в октябре, и тянется до самого острого холма, который возвышается над нами — Места Артура, — и его красота поражает меня. Я должна помнить, что если зло вторглось в Эдинбург, это еще не значит, что город сам по себе злой. Он… потрясающий. И я больше всего на свете хочу, чтобы Эли был здесь и увидел это вместе со мной. Однажды, снова. Скоро.

Не успеваю я оглянуться, как солнце быстро садится, но мне все равно. Я все еще вижу улицу и полна решимости добраться до верха Места. Сладкий аромат, отличный от городского, бьет мне в нос. Клевер? Что бы это ни было, мне нравится. Успокаивает меня. Заставляет двигаться быстрее. Вскоре я оказываюсь у подножия Места и начинаю подниматься. Подъем не прямой, поэтому я бегу под углом и в какой-то момент наклоняюсь, используя руки и ноги, чтобы забраться на вершину. Повсюду острые камни, что-то губчатое, что я не могу определить, и заросли увядших коричневато-фиолетовых кустов, которые я приняла за вереск. На ощупь они не мягкие. Как и чертополох. Но я не обращаю на это внимания и продолжаю карабкаться все выше и выше. У меня, как у полноценного человека, на это ушло бы, не знаю, наверное, час или два. Сейчас? Скажем так, я покинула Полумесяц около пятнадцати минут назад и уже почти добралась до вершины. Я замечаю, как быстро солнце скрывается за горизонтом, а небо с фиолетово-розовыми прожилками становится серым и темным. Это еще не начало проявляться, но уже приближается. Мне лучше поторопиться, а то я пропущу этот вид.

Меньше чем через три минуты я на вершине. В городе уже горят огни, и замок подсвечен, словно путеводный огонек в его сером центре. Высокие темные шпили, похожие на зазубренные тени, устремляются ввысь. Я слышу, как шины шлепают по лужам. Двери, закрываясь, скребут по деревянному полу. Шипит жир, как при жарке рыбы в кляре или чего-то еще. Разговоры сливаются воедино, и мне приходится не обращать на них внимания, потому что от попыток разобрать разные диалекты и акценты у меня начинает болеть голова. Я делаю глубокий вдох. Здесь, наверху, так сильно пахнет клевером, что кажется, будто кто-то только что скосил траву и пробежал по огромной куче, ну, клевера. И еще чего-то, с чем я не знакома. Заставляет задуматься, что в городе никогда не бывает так плохо, как сейчас.

Но, черт возьми, это так и есть.

Поскольку спускаться, должно быть, еще легче, чем подниматься, я знаю, что вернусь к Полумесяцу за считанные минуты. Как только я начинаю спускаться, резко останавливаюсь. И тут же замираю.

В двадцати футах от меня стоит одинокая фигура. Его лицо скрыто в тени, и я не вижу ничего, кроме его силуэта. Мое сердце подпрыгивает.

— Эли? — говорю я вслух. Господи Иисусе, он так на него похож. По крайней мере, мне так кажется. Его рост, фигура, широкие плечи. Даже то, как он стоит. Я медленно приближаюсь к нему. Он ничего не говорит, но я чувствую… что-то знакомое. В нем есть что-то знакомое. — Эли, это ты? — Я знаю, звучит абсурдно, что даже думаю об этом. Я видела, что с ним случилось на станции Уэверли. Невозможно отрицать, что произошло. И все же… я все еще сомневаюсь. «Эли! Если это ты, то, черт возьми, тебе лучше ответить мне!»

Я уже почти добралась до фигуры, а он не двигается. Он не говорит.

Он не дышит.

Я не слышу сердцебиения.

Я замираю. Стоя на месте, я ничего не делаю, только смотрю.

Изображение расплывается, смещается и исчезает.

Моргая, я смотрю в пустоту, протираю глаза костяшками пальцев и смотрю снова. Я оглядываюсь по сторонам. Я сижу на Месте в полном одиночестве.

И я, должно быть, схожу с ума. Теперь я вижу того, кого приняла за Эли? Качая головой, я снова опускаюсь на землю и через пару секунд уже мчусь во весь опор. Я пересекаю парк, сворачивая с тропинки и направляясь прямо через поросшее травой поле, и прохожу мимо небольшого водоема. Озера. Может быть, однажды я смогу вернуться и насладиться всем этим в полной мере.

Я огибаю дворец, и в ту секунду, когда мои ноги касаются земли разрушенного аббатства, из тени вылетает тело и врезается прямо в меня. Я отлетаю в сторону и приземляюсь под его весом.

— Что за черт? — бормочу я и двумя руками легко отталкиваю от себя тело. Я вскакиваю на ноги. — Что ты делаешь? — говорю я парню, поднимающемуся с земли, куда я его бросила. Из тени аббатства появляются еще пятеро. Всего шестеро парней, и в этом свете я бы сказала, что им от восемнадцати до двадцати трех лет. Молодые. Наверное, панки.

Дерьмо.

У меня нет на это времени.

— Куда это ты, девочка, так спешишь? — спрашивает один из них и подходит ближе ко мне. Остальные следуют за ним. Один за другим они расходятся веером. Окружая меня.

— Кто ты? — спрашивает другой. — Мы видели, как ты убегала с Места. Ты ненормальная.

— Я совершенно нормальная, — говорю я. — А теперь отойди. Мне нужно кое-куда.

Один смелый делает несколько шагов вперед и отталкивает меня назад.

— Ты никуда не уйдешь, мисс. — Он наклоняет голову, его лицо наполовину скрыто тенью. — Что это за татушки? — он протягивает руку и пытается коснуться моей щеки.

Неудачный прием.

Я хватаю его за руку и в мгновение ока заламываю ее ему за спину. Остальные надвигаются на меня, и я дергаю его за руку повыше. Он ругается и кричит.

— Ты, блядь, сломаешь мне руку, сука!

Я дергаю еще несколько раз, и он вскрикивает.

— Нет, — говорю я ему на ухо, прикидывая. — Нужно еще немного потянуть, прежде чем кость сломается.

— Отстань от меня! — кричит он с сильным акцентом.

Остальные приближаются. И без колебаний.

Я смотрю на того, кто впереди.

«Падай на колени».

Он с воплем делает это.

— Черт!

Следующий уже смотрит на меня.

«Ложись на бок, хватайся за яйца и кричи, как девчонка».

Он кричит, но крик такой раздражающий и громкий, что я останавливаю его.

«Кричи беззвучно».

Его рот широко открыт, но из него ничего не выходит. Идеально.

Остальные, все в поношенной одежде и футболках с куртками, падают таким же образом. Молча извиваясь на земле. Я веду того, кто стоит, все еще заламывая ему руку за спину, к разрушенной стене аббатства. Я поднимаю глаза и замечаю потемневшее небо, проглядывающее сквозь то, что когда-то было большим окном, а теперь превратилось в зияющую каменную пасть. Я прижимаю парня к стене, лицом к камню.

— Тебе что, правда нечем заняться, кроме как прыгать, или пытаться прыгать на женщин в парке? А? — Я толкаю его сильнее, и он хмыкает. У него короткая стрижка, иначе я бы схватила его за волосы и сильно дернула. — Перестань быть бесполезным куском дерьма для общества и займись чем-нибудь. Найди работу. Что угодно. — Я наклоняюсь ближе, касаясь губами его уха. — Но будь осторожен с теми, с кем связываешься.

Я в последний раз прижимаю его к каменной стене. Он снова хрюкает.

«Теперь встань на колени, веди себя тихо и не оборачивайся в течение пяти минут».

Я отпускаю его, и он опускается на колени.