Читаем без скачивания Дерзкая - Наталья Шитова

— Она не шевелилась, не разговаривала…

— Ей было больно, — Юрка тоже возразил не Олегу, а лично Зинченко.

— Она не открывала глаз и не реагировала ни на что… — продолжал Олег.

— Просто была без сознания, — немедленно парировал Юра. Зинченко, лицо которого выражало искреннее сочувствие, переводил взгляд с одного на другого, слушал и молчал, поняв, что друзьям сейчас легче разговаривать через посредника.

— Кровь напоследок уже не текла из ран, — выдохнул, наконец, Олег самое страшное и склонил голову.

— То есть ты хочешь сказать, что Катька умерла? — холодно отчеканил Юра.

— Не знаю! Не знаю!! — Олег отчаянно замотал головой и ударил кулаком дверь так, что чуть не сбил ее с петель. — Не знаю!!! Я!.. Ничего!!.. Не знаю!!!..

Его сумасшедшие крики оборвались внезапно, он метнулся обратно в холл и изо всех сил захлопнул за собой дверь. Юрий закрыл лицо руками, постоял несколько секунд в наступившей тишине и, добравшись до столика, сел рядом с Зинченко.

— Мне не хотелось бы показаться жестоким, — начал Зинченко, — но впустую обнадеживать тебя было бы еще более жестоко…

Юра оглянулся на него:

— Ну?

— Судя по тому, сколько крови было на мостовой, когда я нашел Середу, тысяча против одного, что человек, потерявший эту кровь, умер.

— Может быть, эта кровь не только Катина…

Зинченко вздохнул и положил руку на плечо Юрия:

— Послушай меня… — снова мягко начал он. — Конечно, я не могу ничего утверждать, тем более если учесть, что в этом месте невозможно провести элементарную судебно-медицинскую экспертизу… Если говорить о подробностях случившегося, то там не было второй жертвы… Я верю всему, что рассказал Олег. Конечно, его здорово потрепали, но поверь мне: с головой у него все в порядке.

— Да, я знаю, — процедил Юра и замолчал, задумавшись.

— Давай сделаем так, Орешин, — Зинченко поднялся на ноги и взял куртку с кресла. — Пока не стемнело, я доберусь до Кепы и попробую несколькими звонками расшевелить кое-кого… Если кому-то и выгодно похерить этот городок и оставить его в заложниках у маньяка, то я знаю нескольких парней наверху, которым не все равно.

— Если ты выйдешь не на тех, тебя сделают, — мрачно предупредил Юра. — По себе знаю, это место под особым покровительством.

— Руки у них коротки меня сделать. Пусть я взял отпуск, я помню, кто я такой, и какие мне даны полномочия. И они это помнят. Не знаю, чем еще занимается окопавшийся здесь придурок, но это похлеще всего, что я видел до сих пор, — Зинченко раздраженно передернул плечами. — Взорвать бы эту махину к чертям! Вместе с ее содержимым… Значит, договорились?

— Твои штурмовики тут не помогут. Его не взять внутри Рая.

— Значит, возьмем его в аду, — отозвался Зинченко. — Выманить можно кого угодно и откуда угодно. Только нужно узнать, чем. Вот вы тут пока и помозгуйте. Особенно меня интересует, ограничивается ли сфера влияния этого парня границами Сылве. Могут ли его прихвостни орудовать за пределами города? Если нет, то почему?

— Не забудь про серебро, — напомнил Юра, когда Зинченко уже взялся за ручку двери.

— Это, ей-богу, смешно… — вздохнул Зинченко, и тут же поправился. — Извини меня, я не это хотел сказать.

Зинченко вышел. Юрий прижал сигарету, от которой остался один фильтр, к поверхности столика и затем смахнул ее на пол. Несколько секунд он сидел неподвижно, потом согнулся, накрыв голову сцепленными руками и простонал что-то сквозь зубы.

Открылась дверь и вошел Олег, в других, целых джинсах и черной майке. Он был уже спокоен, только разметавшиеся длинные волосы и кровь, проступившая сквозь повязку на руке, напоминали о его недавнем взрыве.

— Что дальше, Юрка? — он сел рядом с другом.

— Дальше вот что, — отозвался Юра, резко разогнувшись. — Ты помнишь наш разговор с Александром?

— Да, и что?

— Он говорил, что Катя очень нужна Извекову. Значит, он не мог убить ее.

— И тем не менее, он сделал это.

— Стоп! — Юра нетерпеливо поднял руку. — Он не мог убить ее… совсем.

Олег гневно нахмурился:

— Ты о чем, босс? Ты считаешь, что существование в таком же виде, в каком жил Сашка Извеков, это нормально? По-твоему, это не значит, что мы ее потеряли?!

— Мне все равно, кем она теперь будет, — ответил Юра.

— А мне нет! Превратить живую девчонку в мертвечину! Да я ему своими руками голову оторву!! — возмутился Олег. — Живой труп — это уже не Катеринка…

— Спокойно, старик. Сейчас мы с тобой…

Как ни старалась я удержать картину, злоба, отчаяние и острая жалость к себе и ребятам так подогрели меня, что изображение порвалось на глазах. Это было как безнадежный кошмарный сон, когда просыпаешься в ледяном поту от собственного крика.

Кажется, я тоже кричала. Но проснуться мне было не суждено. С воплем я поднялась с кресла, пытаясь разглядеть в искаженной и искривленной пока комнате моего ненавистного смертельного врага. Валерий лежал на софе бледный и неподвижный. Если бы он умер! Но увы! Он зашевелился и медленно встал на ноги.

Взглянув на меня, он поднял руку.

— Я предупреждал, что это будет трудно. Мне тоже досталось: так долго пропускать через себя навылет полноценный контакт…

— Что ты понимаешь про такие вещи, как «легко» и «трудно»? Ты же о меня ноги вытер!

Извеков пожал плечами. Разумеется, он не понимал, разве такому объяснишь что-нибудь о чужих страданиях, если для него не существует неприятностей, кроме своей собственной физической боли…

— Постарайся забыть то, что сейчас видела, — посоветовал Валерий. — Твои друзья, конечно, переживают, но пройдет совсем немного времени, и они смирятся. Ты тоже перестанешь горевать, потому что мы с тобой вместе начнем делать нечто такое, что заставит тебя забыть свою жизнь…

Он опять пустился в свой горячечный бред, излагал, как по-писанному. Я не стала вслушиваться в его уже набившие оскомину обещания. Я до сих пор толком не поняла, что он от меня хочет, ради чего он мучает меня.

Я забралась в кресло, подобрала ноги, сцепила пальцы на колене и, закрыв глаза, переключилась на свои горькие мысли. Мне было жаль, что контакт прервался по моей вине. Я не смогла спокойно выслушать протест Олега. Я представляла, что ему не все равно, жива я или нет, но все же… Если бы только можно было вернуть все назад. А если это невозможно, то все теряет смысл, и меня, действительно, не должно больше быть, ребята никогда не должны узнать, что я все еще существую. Валерий прав, скоро они смирятся, и все у них пойдет своим чередом.

А я никогда не смирюсь. Потому что есть одна очевидная вещь, о которой я ни разу за три года толком не задумалась. Потому что я оставила по ту сторону Рая не просто сводного брата и коллегу. Я потеряла единственных людей, которые были для меня всем. И прежде всего Олежку. Он был мне больше, чем просто друг, неважно, знал он об этом, или нет. И потеря Олега страшнее всего, потому что я была уверена — брат примет меня любую. А Олег нет. Извеков отнял у меня Олега навсегда. Этого я ему никогда не прощу…