Читаем без скачивания Из Тьмы. Арка 4 (СИ) - "Добродел"

Дерзкий.

И не трус: не испугался шкафообразного немёртвого охранника, который хоть не такой здоровый и страшный, как Прапор, но тоже внушает уважение. Для крестьянина это плохо: аристократы и их слуги не любят потенциальных смутьянов. Но как по мне, лучше иметь дело с таким типажом, чем с забитым фаталистом.

— Останешься. Я дам тебе денег, сможешь построить нормальную ферму или начать иное дело.

— А родителям выбрать не даёшь? А, твоё благородие? Иль не благородие? А? — подросток продолжал смотреть с недоверием и недовольством. — Я не видел за околицей повозок и лошадей. И этот здоровила за порогом на татя больше похож. Мож вы только прикидываетесь честным людом, а на деле сгубить всех хотите! А?!

Слабо улыбаюсь. Похоже, придавленные эмоции помалу возвращаются…

— Мне не нужны подобные ухищрения. Я и мой слуга — воины духа, если ты понимаешь, о чем речь.

— А чего ж не генеральша? — скептически хмыкнул юный шатен.

— Генеральша — это жена генерала, — с всё такой же лёгкой полуулыбкой отвечаю я.

Удивительно, однако нагловатый паренёк меня не раздражал. Напротив, он даже где-то забавлял, словно «грозно» рычащий на хозяйских гостей щенок. Наверное, это потому, что его агрессия обуславливалась не личной неприязнью, а беспокойством за приёмных родителей и сестрёнку. Ну и из-за притупленных эмоций. Но поведение мальчишки (который мог оказаться даже старше меня, ага) легко понять: учитывая состояние отца, вероятно, именно этот Джин считал себя главным защитником семьи.

— Тише, сынок, тише, — женщина погладила слишком развоевавшегося парня по голове. — Давайте, раз мы все собрались, я поснедать на стол намечу. Куроме, доченька, кликни своего, э-э, охранника, пока я соседей обегу, разносолов соберу, — протараторила женщина.

— Хм… нет. Лучше немного подожди здесь. Мы с Горо сейчас вернёмся с гостинцами, — произношу, поднимаясь.

Особой взаимной приязни с семьёй у нас не сложилось, разве что кроме маленькой Рейки и отчасти матери, которая хоть и немного меня побаивалась, но относилась с явной симпатией. Но если беседа не пошла «на сухую», то почему бы не повторить заход за поздним обедом? Тем более что Коврик, кроме запасов крупнокалиберных «гостинцев» для многоножки и приготовленной для неё же взрывчатки, уже выгруженных в одной из холодных и сухих пещер, где раньше хранилось зерно, нёс более чем солидные запасы ресторанной еды в специальных контейнерах, которые со времён отлёта из Столицы пусть и успели несколько оскудеть, но после возвращения на Северо-восток ещё раз пополнились.

Ну а что? Зачем вообще нужен пространственный карман, если не таскать в нём запасы пищи? Я ещё Акаме при встрече об этом твердила! Яцу — лучшая!

Выйдя на свежий вечерний воздух, неспешным шагом направляюсь прочь от дома, следом шагает немёртвый.

Времени, которое придётся потратить на застолье — не думать о том, что меня объедят, не думать! — и мягкие попытки повлиять на родню, конечно, немного жаль. Но вариант, где я вырубаю родителей и сестрёнку с приёмышем, после чего перемещаю спящие тела в новое место дислокации, мне не нравился даже под пологом наведённого равнодушия, которое, по счастью, начало отступать. Сбегут ещё потом.

К своему удовлетворению отмечаю, что частично вернувшиеся эмоции не прихватили вместе с собой навеваемую тёмной тварью злобу на всё и всех. Уйти с улицы, от раздражающего внимания посторонних, стало хорошей идеей.

Что ж — значит, можно будет во время грядущего застолья воспользоваться и деэмпатией.

Покивав своим мыслям и ощутив исчезновение последнего направленного на нас потока внимания, рывком ускоряюсь. Через секунду мы со слугой уже перемахнули ограждающий поселение забор с той стороны, где нас нельзя увидеть с облюбованных детьми и подростками дозорных башен. Запрыгнув на мгновенно призванного небесного ската, мы в быстром темпе собрали контейнеры с угощением в объёмистую сумку. На всё про всё ушло около десятка секунд, после чего наша парочка снова перемахнула забор и вернулась в дом тем же прогулочным шагом.

Когда я вновь появилась в пованивающем и не особо тёплом помещении, его обитатели только-только успели начать обсуждать нежданно-негаданно появившуюся кровиночку и изрядно смутились такому быстрому возвращению предмета обсуждений.

— Вот, держи угощение и накрывай на стол… мама, — и почему мне так сложно произносить это слово? Неужели в душе действительно тлеет обида? Или всё дело в отвычке?

Глупо. Меня со старшей сестрой пусть и продали, что в некоторой степени можно назвать предательством, но это если не вспоминать о подоплёке данного поступка. Всё же я прекрасно знаю, как мрут деревенские дети в голодные годы.

Конечно, мы с Акаме, даже несмотря на свою прожорливость, имели шанс пережить данный кризис, питаясь откровенной дрянью, ядовитой для нормальных людей. Только вот что дальше? Жизнь слабых и бесправных крестьянок? Муж, дети, кухня, скотина и много-много иной тяжёлой работы? По Кае отлично видно, к чему это приводит. Б-р-р! Нафиг-нафиг!

Или, зная свой и сестры характер, а также силу, которая у нас имелась даже без тренировок, всё могло кончиться кровавым или не очень конфликтом с деревенской общиной и последующим побегом… куда-нибудь. Не факт, что шансы двух молоденьких, имеющих некоторые задатки воинов духа, но не таких уж и сильных девчонок, преуспеть в большом и жестоком мире, были бы выше, чем в Отряде или, тем более, Семёрке с её мягкими методами обучения. А каков шанс, что удалось бы подняться на нынешний уровень силы, не говоря уж о тейгу в собственности?

Да, безусловно, Испытание, отсеявшее две трети от первоначальных трёх сотен — являлось риском, как и последующая служба в Отряде Убийц. Но именно полученные в Отряде знания и приобретённая там Яцуфуса позволили мне пробиться так высоко, как не могла и мечтать простая крестьянская дочь. Таким образом, можно сказать, что родители действительно дали нам шанс пробиться в люди, как они надеялись, отдавая своих детей людям Империи.

А ведь могли, подобно некоторым иным, продать в бордель или в учение — читай в рабство — какому-нибудь мастеровому… который опять же мог перепродать полученный «товар» в бордель. Быть может, даже чёрный, для любителей насладиться детской плотью в прямом и переносном смысле этого слова.

— Откуда?! — воззрившись на содержимое сумки, удивлённо ахнула женщина, не подозревающая о текущих в голове старшей дочери мыслях. Впрочем, сервировать стол она начала даже раньше, чем высказала изумление. Хлопнуть по рукам вечно голодной Рейке, которая попыталась стянуть мясной рулетик — ну, точно мини-Акаме! — удивление ей тоже не помешало.

— Предусмотрительность и капелька магии, — изображаю тёплую улыбку я. Или уже просто улыбаюсь?

— Сестрёнка — волшебница? — округлила алые глаза девочка. — Настоящая?!

— Конечно, — вот тут моя улыбка точно стала несколько более настоящей.

— А ты добрая или злая?

— Для тебя — самая добрая, — ласково глажу девочку по тёмным волосам. А потом повторяю нехитрый жест. И ещё раз…

Переварив ответ, сестрёнка округляет глаза.

— А можно, я тоже стану волшебницей?! — от обуревающих её эмоций Рейка стала аж подпрыгивать на месте.

— Только если будешь хорошо учиться и усердно тренироваться.

— Я буду-буду-буду! А что умеют волшебницы?! Покажи-покажи-покажи!

— Так, егоза, хватит баловаться, — скомандовала хлопочущая женщина, — помогай накрывать стол! Учись быть хозяйкой, инда замуж никто не возьмёт, — дальше они стали заниматься столом вдвоём.

Глава 5 часть 3

Вторая попытка знакомства прошла значительно лучше. Отец принял от меня таблетку обезболивающего, которая уняла его больную ногу. Это сделало мужчину значительно добрее и веселее. После, вкусно и сытно поев нормальной еды, а не того, чем обычно питаются небогатые крестьяне, мы выпили вина (все, кроме маленькой Рейки, которая в порядке компенсации натрескалась сладкого) — и возросшая взаимная симпатия позволила наладить контакт.