Читаем без скачивания Телохранитель - Деон Мейер

Повязки у нее на голове и на плече были свежими и не такими пухлыми, как предыдущие. И все равно выглядела она такой же хрупкой.

— Здравствуй, Эмма! Я нашел твою сумочку. Все твои вещи целы. И твой телефон, и кошелек. Я заглянул в твои записи. Мне кажется, теперь я лучше все понимаю. Но все равно как-то… Все как-то бессмысленно. Но больше всего меня беспокоит то, почему он так по-разному выглядит. Из-за чего его лицо так сильно изменилось между восемьдесят шестым и девяносто четвертым годами? Именно поэтому я до сих пор сомневаюсь, один ли и тот же это человек. Я знал, что ты считаешь по-другому. Ты верила. Может быть, из-за того странного телефонного звонка. А потом ты поняла: он покинул «Хёнингклип» незадолго до того, как погибли ваши родители. Может, было и что-то другое, о чем ты мне не говоришь.

Женщина, чье обнаженное тело я видел два дня назад, лежала под простыней. Тогда она отражалась в стекле картины — она была такая совершенная, такая живая.

Я посмотрел на книгу, которую держал в руках. У нее была зеленая обложка, увеличенный снимок листа. В книге лежала закладка; я открыл ее на заложенной странице.

— Эмма, я решил почитать тебе вслух. Надеюсь, тебе понравится.

И я начал читать. Я читал описание охоты на единорога. Когда преследователь становится преследуемым.

28

Большую часть своей взрослой жизни Жанетт Лау провела в военной форме. Подозреваю, что она не смогла бы без нее обойтись. Она придумала для себя нечто вроде формы и сейчас, став главой «Бронежилета». Форма состояла из костюмов мужского покроя, купленных в дорогих бутиках на Ватерфронте. Кроме того, она носила блузки скромных расцветок и пестрые галстуки. В рабочее время пышные высветленные волосы были собраны в пучок и скреплены чем-нибудь в тон галстуку.

Я увидел ее в окно. Сегодня костюм был черный, рубашка кремовая, а галстук — желтый в синий горошек. Между пальцами у нее был зажат окурок «Голуаз»; подходя к зданию больницы, она швырнула его в кусты, и окурок исчез, испустив фонтанчик искр. В нескольких шагах позади следовали Би-Джей Фиктер и Барри Миннар, мрачные, худощавые мужчины, неприметные, как им и положено по роду занятий. Каждый тащил черную спортивную сумку.

Я спустился им навстречу.

— С тобой ничего страшного, — заявила Жанетт, обливаясь потом.

— Тебе стоит взглянуть на мои раны, когда я разденусь.

— Боже сохрани! Как она?

— Состояние стабильное.

Я пожал руки Фиктеру и Миннару.

— Где можно поговорить?

— В моем номере для особо важных гостей.

— Теперь это наш номер, — заявил Би-Джей.

— Но вы — не особо важные гости, как я.

— Конечно нет. ОВГ можно расшифровать не только как «особо важный гость», но и «особо выпендрежный гость».

— Особо выпендрежный гусь, — поправил его Барри Миннар.

— Вы мне завидуете, — сказал я. — Зависть — страшное чувство.

Би-Джей все не мог остановиться.

— Особо выпендрежный говнюк…

— Хватит! — прикрикнула на нас Жанетт Лау и покачала головой. — Уж эти мужчины!

И мы вошли в здание больницы.

Я рассказал им все. Когда я закончил рассказ, Жанетт спросила:

— Как мы сумеем ее защитить?

— Я возьму на себя ночные смены, — сказал Би-Джей Фиктер. — А Барри пусть работает днем.

— Оружие у вас есть? — спросил я.

Они кивнули.

— У ее палаты по-прежнему полицейский пост? — спросила Жанетт.

— Да. Скорее всего, им не понравится наше присутствие.

— Да пошли они, — отозвалась Жанетт. — Она наша клиентка, у нас контракт.

— Хороший довод.

Жанетт посмотрела на Фиктера и Миннара:

— Звоните, если у вас будут неприятности.

Еще один кивок.

— А ты сама где будешь? — осведомился я.

— Я возвращаюсь в Кейптаун. Здесь слишком жарко и влажно. — Жанетт встала. — Леммер, пошли со мной. У меня для тебя подарок.

Она попрощалась с Фиктером и Миннаром, и мы по больничным коридорам зашагали наружу, туда, где стояла ее машина. Жара была такой же, как в тот день, когда мы с Эммой сюда попали, то есть невыносимая. Я обшарил глазами парковку: правая сторона, выезд, левая сторона. Сегодня, во второй половине дня в понедельник, стоянка была заполнена лишь наполовину. Тихий день. Где-то пели птицы.

— Ну и жара, — сказала Жанетт, вытирая лоб.

— Не для неженок из Кейптауна!

— Локстон тоже находится на Полуострове!

— В северной части, — поспешно возразил я. Вдруг я заметил «джип-гранд-чероки», стоявший через шесть рядов от въезда. Впереди сидели двое. «Джип» стоял метрах в двухстах к северу от нас. Два человека, подумал я. Почему они торчат в машине?

— Конец света! — Внезапно Жанетт посерьезнела. — Леммер! Признайся, как ты себя чувствуешь?

— Несколько царапин. День-другой, и я снова буду клоном Брэда Питта, как раньше, и ты в меня влюбишься.

Она даже не улыбнулась.

— Ты уверен?

— Да.

— А твоя голова? В субботу ты был просто невменяемым.

Двое в «джипе» просто сидели и молчали. Возможно, ничего страшного. Просто двое людей кого-то ждут. Или не ждут. Казалось, они следят за нами.

— У меня был трудный день. Но сейчас я в порядке.

— Ну, тогда ладно…

— Не смотри налево. По-моему, у нас гости…

Жанетт не нужно было повторять дважды. Она уставилась на меня в упор:

— И как ты намерен справиться?

— Возможно, это ничего не значит, но я хочу убедиться. Где твоя машина?

— Вон там. — Она кивнула в правую сторону, на северо-запад.

— Хорошо. Ты привезла мне пушку?

— Да.

Мы неспешно брели к машине — расслабленно, болтая на ходу.

— Что тебя насторожило?

Я нарочно посмотрел в противоположную от «джипа» сторону.

— Черный «джип-гранд-чероки», не самой последней модели, предыдущей. Чуть левее, стоит лицом к нам метрах в ста, может, чуть дальше. Двое на передних сиденьях. Отсюда больше ничего не видно.

— Полицейские на «джипах» не ездят.

— Ты отлично соображаешь для дамы…

— Пистолет у меня в сумке на заднем сиденье. «Глок-37». В магазине патроны сорок пятого калибра. Вчера я стреляла из него с двадцати пяти метров — кучность попадания два сантиметра. С пятнадцати метров кучность попадания составляет меньше сантиметра. Отдача очень слабая; высокая скорострельность. Я захватила два магазина и сто патронов. Если хочешь воспользоваться игрушкой сейчас, надо вставить магазин.

— Угу.

— Что мне делать?

— Вставь магазин, но так, чтобы они ничего не видели, и передай «глок» мне. Потом садись в машину. Заведи мотор и жди меня.

— Отлично! — Она была холодна как лед. Не упрекала меня во внезапном красноречии.

Мы дошли до арендованной машины — белого «Мерседеса С-180». Она нажала кнопку на пульте, машина пикнула и сверкнула огнями.

— Гражданские, — сказала Жанетт, кивая в сторону старика и старухи, садящихся в «тойоту-короллу», стоящую между «джипом» и нами.

— Вижу.

Она открыла багажник «мерседеса» и начала открывать чемодан.

— Номера у «глока» спилены, но ты освобожден условно-досрочно.

— Знаю.

— Я положу его за чемодан.

Она отошла от машины. Я нагнулся и взял «глок». Заслонив пистолет от «джипа» своим телом, я вытащил рубашку из брюк и затолкал пистолет за пояс, под рубашку.

— Пока. — Я развернулся и зашагал к «джипу» — не очень быстро, не очень медленно. Я озирался по сторонам — пусть думают, что я ищу свою машину. Конечно, лучше было бы держать «глок» сзади — оттуда его легче выхватить.

Семьдесят пять метров. Я покосился на «джип». Пока еще слишком большое расстояние, но двое по-прежнему там.

Старик позади меня завел свою «короллу».

Шестьдесят метров.

Я услышал, как взревел мотор «джипа». Бензиновый двигатель, восемь цилиндров. Я задрал рубашку, положил руку на рукоятку «глока» и побежал.

«Джип» промчался по проходу и вильнул влево. Они хотели успеть к выезду. Я побежал, чтобы перерезать им путь, но не мог выхватить «глок» из-за стариков в «королле». Еще не хватало, чтобы свидетели вызвали полицию. Посмотрел на «джип». Им придется проехать пятьдесят метров мне навстречу, прежде чем они смогут повернуть к выезду. Возможно, у меня получится. Я прибавил скорость. Колено возражало, а ребрам такая мысль вообще не понравилась.

«Джип» набирал скорость, ближе из них ко мне был водитель. Многого было не разглядеть, но мне показалось, что водитель — белый. Так. Что с пассажиром? Где он? Пассажир прятался, сидел опустив голову. Мне оставалось до них двадцать метров, когда они резко свернули влево, к выезду. Не догоню — слишком далеко. Я сосредоточился на водителе, хорошенько рассмотрел его, потом рассмотрел номерные знаки. TWS 519 GP. Я повернул кругом и бросился назад, к Жанетт. «Королла» приближалась ко мне. Старик никуда не спешил. Они смотрели, как я ношусь по парковке, и на их лицах появилось озабоченное выражение — они не понимали, что происходит.