Читаем без скачивания Король чародеев - Сьюзен Кинг

– Может быть, может быть, – вздохнула Микаэла. – Но, каковы бы ни были обстоятельства, которые привели к болезни Бригит, она, по мнению моего мужа, неизлечима…

Дайрмид нахмурился и твердо сказал:

– Ваш муж был великим человеком, но в этом он ошибался.

– Дайрмид, взгляните правде в глаза! Мы не можем помочь вашей племяннице!

– Можем. Вернее, вы можете. Вспомните, вы же умеете творить настоящие чудеса!

Микаэла отвела глаза. Бедняга, он не знает, что она уже попыталась исцелить девочку наложением рук, но не смогла. К несчастью, потерянного не воротишь…

– Единственное, что я еще могу сделать, это составить гороскоп Бригит. Ибрагим советовал мне поступать так во всех трудных случаях. Да-да, – добавила она, заметив скептическую усмешку Дайрмида, – гороскоп бывает очень полезен в лечении. Вы говорили, что она родилась семнадцатого марта пять лет назад, но еще очень важно знать час рождения. Может быть, вы слышали об этом от матери или повивальной бабки?

Лицо горца стало мрачнее тучи.

– Бригит родилась незадолго до рассвета, примерно за четверть часа до того, как встало солнце, – ответил он едва слышно.

– Вы присутствовали при родах?

– Я их принимал, – буркнул он и отвернулся.

Микаэла удивленно взглянула на него. За девять лет жизни в Италии она встретила только двоих врачей-мужчин, которые снисходили до присутствия при родах, и то лишь в тех случаях, когда роженице угрожала серьезная опасность.

Дайрмид посмотрел на кровать, где спала племянница, и его глаза потеплели.

– Малышка родилась крепкой и сильной, – продолжал он, – но судьба, даровав ей отличное здоровье, отняла многое другое, не менее ценное. Бедняжка еще не знает, чего лишилась в тот день и кто в этом виноват, но когда-нибудь мне придется ей рассказать…

Он замолчал и каким-то беспомощным жестом взъерошил свою каштановую гриву. При виде его смятения у Микаэлы от жалости и тяжкого предчувствия сдавило сердце.

– Что рассказать? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Что из-за меня она лишилась любви и ласки самых родных и близких людей! – простонал Дайрмид. – Как вы думаете, после этого Бригит будет считать меня королем чародеев?!

– Ее мать умерла при родах? – догадалась Микаэла и, когда он кивнул, поспешно добавила: – Вы не должны винить в ее смерти себя! Гибель роженицы – трагическое, но, увы, слишком обычное явление.

Дайрмид только хрипло рассмеялся в ответ.

– Расскажите, как это случилось, может быть, вам станет легче, – попросила Микаэла, дотронувшись до его руки.

В напряженном молчании прошло несколько минут. Молодая женщина ждала, прислушиваясь к неистовому стуку своего сердца, а горец не отрывал глаз от Бригит. Неожиданно на его сумрачном лице заплясали тени, и в следующий миг комната погрузилась во тьму – это погасла единственная свеча. Теперь спальню освещал только огонь камина.

– Расскажите, не таите горе в себе, – повторила Микаэла.

– Только не здесь, – ответил он и, найдя в темноте ее руку, повел по шуршащим камышам к двери.

13

Поднявшись по каменной винтовой лестнице в башню, Дайрмид сел на ступень, и Микаэла уселась рядом. В узкое стрельчатое окно над их головами заглядывала бледная луна, бросая на лица таинственный отсвет. Это место, открытое со всех сторон и в столь поздний час совершенно пустынное, как нельзя лучше подходило для его исповеди.

От окна тянуло холодом, и Микаэла начала мелко дрожать, но терпеливо ждала, когда лэрд начнет говорить. Наконец он стиснул лежащие на коленях руки, помедлил, словно собираясь с силами, и тихо сказал, глядя в сторону:

– У Бригит был брат-близнец. Он родился мертвым вскоре после нее, а потом их мать умерла у меня на руках. – Дайрмид тяжело вздохнул; ужасные слова, казалось, повисли в воздухе. Помолчав, он добавил: – Понимаете, я был с ними один и ничем не смог им помочь.

– Дайрмид, – прошептала Микаэла, – я уверена, вы сделали все, что в ваших силах. Вы не виноваты, это судьба!

– Нет, судьба здесь ни при чем, это целиком моя вина… – проговорил он с тоской, прислоняясь к стене. – Это случилось в Гленбевисе, замке Фионна. Когда у его жены Мэйр начались роды, на озере вокруг замка бушевал шторм, и за повивальной бабкой не смогли послать лодку. Я приехал туда накануне с письмом для брата, но уже не застал Фионна. Он отплыл в Ирландию с Эдвардом Брюсом.

– Ваш брат участвовал в походе Эдварда против ирландцев? – Микаэла нахмурилась. – Гэвин как-то рассказывал мне об этой кампании. По его словам, она окончилась настоящей катастрофой!

– Да, но начиналось все хорошо. – Дайрмид снова тяжело вздохнул. – Фионну пришлось уехать, оставив Мэйр на попечение слуг. Я собирался сразу из Гленбевиса отправиться в Ирландию к брату, но на следующую ночь после моего приезда у Мэйр начались роды, и я решил задержаться: ведь, кроме меня, помочь ей было некому. – Он разжал кулаки и посмотрел на свои ладони. – Вот этими руками я принял Бригит! Я видел, как она сделала первый в жизни вдох!

Непрошеные слезы набежали Микаэле на глаза. Она погладила шрамы на его левой руке и прошептала:

– Теперь я понимаю, какие тесные узы вас связывают… Вы любите ее, как отец, а она вас – как дочь.

Дайрмид накрыл ее руку своей и продолжил:

– Я ничем не мог помочь брату Бригит, но для Мэйр сделал все, что было в моих силах. Однако моя несчастная невестка истекала кровью, и мне не удалось ее спасти. Она умерла очень быстро… – Дайрмид осекся, у него перехватило дыхание.

Микаэла смотрела на него полными слез глазами, представляя ужас и горе, которые ему пришлось пережить в ту страшную ночь. Он стиснул ее руку, и молодая женщина почувствовала, как задрожали его пальцы. Лэрд откинул голову назад, упершись затылком в стену, и сглотнул подступивший к горлу комок. В лучах луны его лицо казалось мертвенно-бледным.

– О Дайрмид, не вините себя! – прошептала Микаэла. – Вы не могли их спасти. На все божья воля…

– Мне никогда не забыть той ночи, это крест, который я буду нести до конца своих дней. Мне часто снятся Мэйр и мертвый новорожденный… – Лэрд отвернулся, и она не могла видеть выражения его лица, но рука, сжимавшая ее руку, по-прежнему дрожала. – На следующий день приехала повивальная бабка и разбранила меня, сказав, что я все делал неправильно. Мы похоронили Мэйр и мальчика, а для девочки нашли кормилицу. Перед смертью мать успела дать новорожденной имя. На следующий день я уехал в Ирландию, чтобы найти Фионна…

– Я уверена, он все понял! – прошептала Микаэла и погладила его руку – такую сильную и в то же время такую немощную руку. Ей очень хотелось выразить ему свое сочувствие, но она не знала, как это сделать.