Читаем без скачивания Никому не скажем - Агния Арро

Бабочки со мной согласны. И моему телу нравится все, что я сейчас рассматриваю. Мне так сладко и немножко щекотно внутри. Внизу живота приятно тянет и я ощущаю влагу между бедер. Мое дыхание изменилось, и щеки горят сильнее.

Я продолжаю бессовестно смотреть на выпуклую ширинку Захара и смущенно улыбаться. Он что-то урчит во сне. И его эрекция дергается, сильнее натягивая ткань штанов. Между моих бедер стреляет кипятком. Я сжимаю их плотнее. Изо рта вырывается неожиданный для меня стон. Зажимаю ладошкой рот, чтобы не разбудить Захара.

Хотела ведь всего лишь поцеловать!

— Ты так дышишь, что я сам сейчас кончу, — хрипло заявляет он.

В этот момент подо мной должна была воспламениться простыня.

— Все рассмотрела? — улыбается.

Теперь мне хочется не поцеловать его, а хорошенько треснуть! Прямо туда! По ужасно, неприлично выпирающей ширинке!

Захар садится, обнимает меня за талию и переворачивает на кровать, подминая под себя. Теперь его эрекция упирается в низ моего живота. Там и так очень-очень жарко. И я перестаю справляться с этим ощущением. Начинаю ерзать. Захар стонет, на секунду закрыв глаза.

— Это было опрометчивое обещание, — смеется он, впиваясь губами в мою шею. Откинув голову, сама подставляю ее под поцелуи. Мне так хочется. Я не могу это контролировать.

— Ты о чем? — выстанываю, выгибаюсь и прижимаясь к его торсу теснее.

Соски ноют. Он словно знает, что мне нужно. Пробирается под футболку и едва касается груди, как по всему моему телу вновь проносится электрический разряд.

— Черт, мышонок… Какая ты у меня чувствительная.

Зажимает подушечками пальцев сосок и слегка оттянув его, перекатывает, пощипывает. Я хнычу. Ноги раздвигаются сами. Губы Захара оставляют влажные поцелуи на моих губах. Наши языки сталкиваются всего лишь кончиками и новый разряд электричества поднимает все волоски дыбом у обоих.

Он задирает мне футболку и припадает губами к груди, втягивая в рот ареолу вместе с соском. Прикусывает его зубами.

— Ай-яй, — вновь выгибаюсь я.

Эта пакость довольно улыбается, взглянув на меня, и ведет губами между грудей вниз, к животу. Очерчивает пупок. Вылизывает его. Моим бабочкам до жути щекотно. А еще я начинаю переживать, как бы они не сгорели там заживо. И я вместе с ними.

Горячий язык «брата» проходится по самому низу живота возле кромки трусиков. Не помню, когда я осталась только в них, да сейчас это и неважно. Его лицо находится так близко к самому интимному местечку.

Он проводит ладонями по внутренней стороне бедер, разводит мои ноги шире, отодвигает вбок перешеек трусиков, и я не успеваю хорошенько покраснеть от того, что так открыта перед ним и он все-все там у меня видит, как горячий влажный язык Захара касается моих не менее влажных складочек, давит на них, толкается глубже и медленно водит по самым чувствительным закуткам.

Я впиваюсь пальцами в простыню, стараясь не закричать. Жадно кусаю собственные губы, приподнимаю бедра навстречу его движениям. Слышу его стон и довольное урчание. Дыхание Захара щекочет и без того чувствительную кожу. Он зажимает зубами пульсирующий узелок.

— Ммхмхм… — невнятно хнычу я от ощущения, что меня сейчас разорвёт на мелкие кусочки. Это сильнее, чем было там, на базе. Да это вообще! Совсем другое!

Захар постукивает языком по взятым в плен складочкам, впиваясь пальцами в кожу на моих бедрах. Я делаю вдох, закрываю глаза и позволяю этому случиться. Своему второму в жизни оргазму. Он теплыми волнами сокращает все мышцы в моем теле, а Захар продолжает медленно поглаживать меня языком.

— Не могу больше… Не могу… голова кружится… Остановись, — умоляю, отрывисто дыша.

Он подтягивается выше и наш поцелуй с моим вкусом на его губах кажется верхом интима и доверия. Я впускаю его язык к себе в рот. Стараюсь отвечать, чувствуя, как он плавно двигает бедрами, трется своей эрекцией о мой живот, постанывая мне в губы.

— Я, пожалуй, в душ, — хрипит Захар.

— Нет, — качаю головой. — Не уходи сейчас.

— Стась, я не железный. Мне капец как надо разрядиться, — жалобно на меня смотрит. — Я маме обещал не трогать тебя до разговора с отцом.

— Ты уже дважды нарушил обещание, — глажу его по затылку. Он ластится в ответ.

— Не так. Совсем по-взрослому.

— А я никому ничего не обещала!

Такая смелая, ага! Я просто практически пьяная от выброса гормонов и эйфории после оргазма с Захаром.

— Стась….

— Пожалуйста, пожалуйста, — хлопаю ресницами. — Можно мне тоже тебя… — смущенно закусываю губу.

Захар вопросительно приподнимает бровь, очень стараясь не смеяться надо мной. Но это по-доброму, я не обижаюсь и заканчиваю мысль:

— … потрогать.

Ничего умнее и приличнее придумать не смогла.

— Твою ж… — он упирается лбом мне в плечо.

Его плечи трясутся от смеха. Получает ладонью между лопаток и тянется рукой между нашими телами, расстегивая штаны.

На «вжике» ширинки у меня все снова начинает гореть. Шлепает резинка его боксеров и я чувствую, как горячий член Захара прижимается к моему животу. Он делает одно движение вперед. Я вспыхиваю вся, но несмотря на смущение, тянусь к нему и касаюсь пальцами головки. Она такая нежная и бархатная. Глажу по ней. Захар тяжело дышит сквозь зубы и толкается членом мне в руку.

Садится, зажав меня коленями чуть ниже ребер и удерживая весь вес на ногах. Теперь я могу видеть его всего. Размер, каждую венку. Те самые рельефы, что ощущала, когда мы были в машине.

Захар берет мою руку, накрывает ею свою эрекцию и сверху зажимает своей ладонью. Глядя мне в глаза, делает наше первое совместное движение в сторону его удовольствия. Я не сразу решаюсь посмотреть, но любопытство берет свое и я опускаю взгляд туда, где соединились наши ладони. Захар со стоном делает еще одно движение, обнажая головку с мутной каплей смазки на ней. Прячет. Со стоном снова двигает нашими руками. Я вижу, как напряжено все его тело. Как подрагивают мышцы пресса. Как двигается в рваном ритме дыхания его грудь.

Он резко убирает свою ладонь, оставляя меня наедине с его членом.

— Трогай. Ты же хотела, — надсадно хрипит.

Я повторяю движения, что мы делали вместе. Отпускаю руку и провожу подушечками пальцев по всей длине, чувствуя каждую вену под горячей кожей. Он терпит. Я вижу его желание. Захар едва держит его в узде.