Читаем без скачивания Танковый погром 1941 года. В авторской редакции - Владимир Бешанов

Во исполнение этого приказа в армиях в первую очередь приняли меры к тому, чтобы остановить отход войск и возвратить части на рубеж Западной Двины в ранее занимаемые ими районы. Утром 2 июля войска фронта все еще находились в движении и не были готовы ни к наступлению, ни к обороне. Как уже говорилось, начало советской атаки намечалось на 10 часов утра. В этот же день, но значительно раньше — в 5 часов утра, при поддержке всей авиации, возобновили наступление немцы.

Понесшие в боях под Даугавпилсом значительные потери, будучи не подготовленными к обороне, войска 27-й армии не смогли противостоять мощным ударам противника и начали отходить в северо-восточном направлении. В составе 5-го воздушно-десантного и 21-го механизированного корпусов в этот момент оставалось 4296 человек, 74 орудия и 7 танков. Против них действовали одна танковая и две моторизованные дивизии корпуса Манштейна. Немцы прорвали оборону советских войск и, наступая вдоль шоссе Даугавпилс — Остров, к исходу дня вышли в район 20–25 км южнее Резекне.

В этих боях бойцы Лелюшенко совершали прямо-таки былинные подвиги: «Автоматчик И.П. Середа из полка Ермакова в одном из боев оказался рядом с неприятельским танком, остановившимся за укрытием и ведущим огонь из пулемета (пушка, по-видимому, была выведена из строя). Советский воин дерзнул его уничтожить, но пулей броню не пробьешь. Храбрец прокрался по канаве с тыла, быстро вскарабкался на танк и ударами саперного топора вывел из строя пулемет и экипаж танка. Огонь прекратился». Сам боец остался жив и был удостоен звания Героя Советского Союза.

С утра 3 июля немцы продолжили наступление по всему фронту. В этот день 41-му моторизованному корпусу удалось развить успех на стыке двух советских армий. С целью ликвидации этого прорыва командование фронта выдвинуло части 12-го мехкорпуса, во временное командование которым вступил начальник автобронетанкового управления полковник П.П. Полубояров. В корпусе оставалось 35 танков, и сделать они ничего не смогли.

«3-й механизированный корпус не существует, — говорилось в донесении начальника автобронетанкового управления фронта. — Остатки 12-го механизированного корпуса и остатки личного состава 3-го механизированного корпуса необходимо свести вместе, расположив их в районе города Луга для нового формирования».

Вследствие быстрого продвижения германских подвижных соединений на островском направлении войска 8-й армии были вынуждены отходить на север, а соединения 27-й армии — на северо-восток и восток. Направление на Остров оказалось неприкрытым. Это произошло главным образом потому, что советские части действовали разрозненно и не организовали тесного взаимодействия между собой. Организация связи была традиционно безобразной, управление войсками было затруднено, а зачастую и невозможно. В течение дня 3 июля связь штаба фронта со штабами армий почти отсутствовала.

8-я армия была разрезана на части: 10-й стрелковый корпус генерал-майора Николаева был отброшен к Таллину, а остатки 11-го корпуса откатывались на Лугу. Завершался полный разгром Северо-Западного фронта.

Следя за событиями на этом направлении, Ставка Главного командования еще 29 июня дала указание заблаговременно организовать оборону на рубеже реки Великой и прочно закрыть направление на Ленинград. Она приказала 22-й, 41-й стрелковые корпуса и 1-й механизированный корпус, находившиеся в резерве, сосредоточить в районах Псков, Остров, Порхов. Опираясь на Псковский и Островский укрепрайоны, эти соединения должны были подготовить прочную оборону на ленинградском направлении.

1-й механизированный корпус, которым командовал генерал-майор М.Л. Чернявский, был полностью укомплектован и имел 1039 танков. Однако к моменту развертывания боевых действий на псковско-островском направлении он был раздерган по частям и потерял свое значение как крупное подвижное соединение. Его 1-ю Краснознаменную танковую дивизию перебросили на Северный фронт, а 163-ю механизированную полковника К.Ю. Андреева переподчинили командованию 27-й армии. Фактически в подчинении генерала Чернявского осталась только 3-я танковая дивизия генерал-майора И.М. Кузнецова, разместившаяся в лесу в 20 км северо-западнее Пскова, но и из ее состава один танковый и один механизированный полки передали 41-му стрелковому корпусу.

41-й стрелковый корпус генерала И.С. Кособуцкого (90-я, 111-я, 118-я, 235-я стрелковые дивизии) с 1 июля начал выгружаться на станциях Псков и Черская. По окончании сосредоточения он должен был занять Островский и Псковский укрепрайоны. Все его дивизии были полностью укомплектованы личным составом, но как и абсолютное большинство соединений Красной Армии, не имели инженерного имущества и средств связи, во всяком случае радиостанций не было ни одной. Входивший в состав фронта 22-й стрелковый корпус сосредоточивался в районе Порхова, а 24-й — в районе Острова. Таким образом, в резерве было еще 10 свежих дивизий.

4 июля в командование Северо-Западным фронтом вступил генерал-майор Собенников. 8-ю армию у него принял генерал-лейтенант Ф.С. Иванов. Прежнее командование сгинуло в окружении, и о его судьбе ничего не было известно. Генерал-полковник Кузнецов, проявивший в полной мере свою полководческую бездарность, как выяснилось позднее, остался жив, в начале августа выбрался к своим и в дальнейшем командовал различными армиями. Правда, маршалом Сталин его не сделал.

Тем временем войска 4-й танковой группы разделились: корпус Манштейна, передав 3-ю мотодивизию в подчинение Рейнгардту, резко повернул в направлении на Себеж, Опочка; 41-й моторизованный корпус наносил удар на Остров. Немцы по-прежнему выигрывали в темпе: оборону в Островском районе в этот момент занимали лишь 154-й отдельный пулеметный батальон и 398-й стрелковый полк 118-й дивизии, не имевший артиллерии, гранат, противотанковых мин. Сюда должна была прибыть 235-я стрелковая дивизия, но ее эшелоны, следовавшие от Иваново, задержались в пути.

Между тем утром 4 июля 1-я танковая дивизия достигла южной окраины Острова, с ходу форсировала реку Великая и к вечеру овладела городом. Маневр был значительно облегчен тем, что русские вновь не успели взорвать автодорожный и железнодорожный мосты, которые и были успешно захвачены немецкими мотоциклистами. Советские войска, вступавшие в бой с колес, противостоять противнику не смогли и поспешно оставили оборонительные позиции. 56-й мотокорпус Манштейна в это время, с трудом преодолевая болотистую местность, продвигался к Себежскому укрепрайону, в котором закрепились части 21-го мехкорпуса Лелюшенко.

Оценив обстановку, генерал Собенников приказал командирам 41-го стрелкового и 1-го механизированного корпусов с рассветом 5 июля уничтожить немецкие части в районе Острова и восстановить оборону по реке Великая. Для решения поставленной задачи были выделены 468-й стрелковый полк 111-й дивизии и 3-я танковая дивизия с тяжелыми машинами КВ-1 и КВ-2.

В 16 часов советские танкисты ворвались в город, обратив противника в бегство. На следующий день бои в районе Острова разгорелись с новой силой, приняв еще более ожесточенный характер. Однако по уже ставшей традицией привычке красные командиры не организовали взаимодействие, вследствие чего дрались в отрыве друг от друга. То есть танки без пехоты, пехота без танков и каждый сам по себе. Поэтому закрепить успех им не удалось. Дважды танкисты врывались в Остров, потеряли в атаках 140 боевых машин, но без поддержки пехотных соединений удержать его не смогли.

Немцы, подтянув дополнительные силы — подоспела 6-я танковая дивизия, сломили 6 июля сопротивление обескровленных советских частей и вынудили их к отходу.

В докладной записке на имя члена Военного совета Северо-Западного фронта корреспондент «Красной Звезды» М. Косарев Писал: «…командир 5-го танкового полка Посенчук рассказывал о бое за Остров. Из его рассказа следует, что сил у немцев на Островском направлении очень мало и что захват города нашими частями сорвался только лишь потому, что с поля боя постыдно дезертировала 111-я стрелковая дивизия, ее командиры бежали первыми, споров петлицы и сняв знаки различия. Наших сил под Островом сосредоточено очень много, но все они действуют вразнобой, не осуществляя никакого взаимодействия».

7 июля германским танкам удалось прорваться через боевые порядки корпуса и стремительно выдвинуться к Пскову. Для ликвидации прорыва советское командование утром 8 июля приказало 41-му стрелковому и 1-му механизированному корпусам нанести контрудар и уничтожить противника.

Однако пока они готовились к контратаке, германские войска в 12 часов дня возобновили наступление. Соединения 41-го мотокорпуса обрушились на части 41-го стрелкового, которые в беспорядке отошли за реку Великая. К тому времени артиллерия советских стрелковых дивизий осталась без боеприпасов, личный состав был деморализован видом отступавших через их боевые порядки на восток тылов 8-й и 27-й армий и нередко самовольно оставлял позиции, присоединяясь к бегущим. Положение усугублялось безнаказанностью действий вражеской авиации. Остатки 1-го мехкорпуса отступали к Порхову. Весь этот погром, включая и прорыв «Линии Сталина», немцы учинили силами четырех дивизий.