Читаем без скачивания Сотканный мир - Клайв Баркер

Бумага была не просто тонкая, понял теперь Кэл. Она становилась все менее материальной, пока он смотрел на нее. Кэл положил лист обратно на стол, волоски у него на шее встали дыбом.

— Я был так счастлив, — говорил Брендан. — Ведь я хотел знать только одно: что она счастлива и однажды я снова окажусь рядом с ней.

— На бумаге ничего не написано, папа, — мягко произнес Кэл. — Лист чистый.

— Но было, Кэл. Клянусь тебе. Было. Там был ее почерк. Я узнал бы его где угодно. А потом, господи боже мой, все просто исчезло.

Он отвернулся от стола и увидел, что отец перегнулся пополам в своем кресле и зарыдал, словно от неутешного горя. Кэл положил ладонь на руку отца, сжимавшую потертый подлокотник.

— Держись, папа, — пробормотал он.

— Это какой-то кошмар, Кэл, — сказал Брендан. — Мне кажется, я потерял ее дважды.

— Ты не потерял ее, папа.

— Но почему же ее слова вот так исчезли?

— Не знаю, па. — Кэл бросил взгляд на письмо. Листок бумаги тоже почти растворился. — А откуда ты взял это письмо?

Старик нахмурился.

— Ты не помнишь?

— Нет… нет, не совсем. Все как в тумане. Помню… кто-то заходил к нам. Точно. Так и было. Кто-то приходил. Он сказал, у него есть кое-что для меня… у него в пиджаке.

«Скажи мне, что ты видишь, и оно станет твоим». Слова Шедуэлла эхом отозвались в голове Кэла. «Бери, что хочешь. Бесплатно, даром, без обмана». Конечно, это была ложь. Одна из множества. Платить приходится всегда.

— Чего он хотел от тебя, папа, взамен? Можешь вспомнить?

Брендан покачал головой, затем нахмурился, пытаясь припомнить.

— Что-то… связанное с тобой. Он сказал… то есть мне кажется, что он говорил… что знает тебя. — Отец поднял глаза на Кэла. — Да, так он сказал. Теперь я вспомнил. Он сказал, что знаком с тобой.

— Это была уловка, папа. Обман.

Брендан сощурился, пытаясь осмыслить слова Кэла. Затем, как будто его внезапно осенило, произнес:

— Я хочу умереть, Кэл.

— Нет, папа.

— Да, хочу. Правда, хочу. Я не хочу больше страдать.

— Тебе просто грустно, — негромко сказал Кэл. — Это пройдет.

— А я не хочу, чтобы проходило, — ответил Брендан. — Не сейчас. Я хочу заснуть и забыть, что когда-то жил.

Кэл потянулся к отцу и обнял за шею. Сначала Брендан сопротивлялся, он никогда не любил проявления чувств. Но затем рыдания снова начали душить его, и он обхватил сына худыми руками. Они крепко обнялись.

— Прости меня, Кэл, — пробормотал Брендан сквозь слезы. — Можешь ли ты меня простить?

— Тише, папа. Не говори ерунды.

— Я подвел тебя. Я никогда не говорил… никогда не говорил о том, что чувствую. И ей тоже. Никогда не говорил ей… как сильно… никогда не говорил ей, как сильно ее люблю.

— Она знала, папа, — заверил Кэл. Теперь слезы застилали глаза и ему. — Поверь мне, она знала.

Они еще некоторое время держали друг друга в объятиях. Утешения это не приносило, но Кэл ощущал в себе жар гнева и знал, что слезы скоро высохнут. Здесь побывал Коммивояжер со своим пиджаком, полным обманов. В складках его пиджака Брендану привиделось письмо из рая, и иллюзия длилась ровно столько, сколько Шедуэллу требовалось. Теперь Брендан не нужен — ковер нашелся. Магия больше не действует. Слова испарились, а за ними и бумага, все вернулось в неведомые пространства между желаемым и осуществленным.

— Я приготовлю чай, па, — сказал Кэл.

Именно так в подобных обстоятельствах поступала мать. Кипятила свежую воду, согревала чайник и отмеривала ложечкой заварку. Защищалась от хаоса домашним порядком, надеясь получить небольшую передышку в этой юдоли слез.

VI

Под крепчающим ветром

Выйдя обратно в прихожую, Кэл вспомнил о Нимроде.

Задняя дверь была приоткрыта, и ребенок отправился исследовать заросший сад, где все кусты были выше его. Кэл подошел к двери, чтобы позвать его, но Нимрод был занят: мочился на вьющуюся розу сорта «Суит Уильям». Кэл не стал ему мешать. В нынешнем положении самое лучшее, на что мог рассчитывать Нимрод, — как следует помочиться.

Когда Кэл ставил на огонь чайник, прогрохотал борнмутский поезд (через Ранкорн, Оксфорд, Рединг и Саутгемптон). Секундой позже в дверях появился Нимрод.

— Господи, — сказал он, — как вы здесь спите?

— Дело привычки, — ответил Кэл. — И говори потише. Мой отец тебя услышит.

— Как там с выпивкой?

— Придется пока подождать.

— Я буду плакать, — предупредил Нимрод.

— Давай, плачь.

Поскольку блеф не подействовал, Нимрод пожал плечами и решил продолжить осмотр сада.

— А я могу полюбить этот мир, — объявил он, снова выйдя на солнечный свет.

Кэл взял из раковины грязную чашку и вымыл ее для отца. Затем пошел к холодильнику за молоком. Он не успел достать его, когда Нимрод издал какой-то писк. Кэл развернулся и подошел к окну. Нимрод смотрел в небо, его лицо светилось восторгом. Он, вне всякою сомнения, увидел пролетающий самолет. Кэл вернулся на место. Взял молоко — единственный продукт, хранившийся в холодильнике, — и тут раздался стук в парадную дверь. Кэл поднял голову, и сразу несколько впечатлений поразили его.

Первое: откуда-то внезапно налетел ветер. Второе: Нимрод отступает под сень густого малинника, явно в поисках укрытия. И третье: на лице ребенка был не восторг, а ужас.

Затем стук превратился в грохот. В дверь колотили кулаками.

Когда Кэл пересекал прихожую, он услышал голос отца:

— Кэл, у нас в саду какой-то ребенок.

В саду раздался крик.

— Кэл? Ребенок…

Брендан спустился в кухню, намереваясь выйти в сад.

— Подожди, папа! — крикнул Кэл и открыл входную дверь.

На крыльце стоял Фредди. Однако первой заговорила Лилия, выглянувшая у него из-за спины. Она спросила:

— Где мой брат?

— Он вышел..

«В сад», — хотел сказать Кэл, но то, что происходило на улице, заставило его умолкнуть.

Ветер оторвал от земли все, что не было закреплено: сор, крышки мусорных бачков, садовую мебель, — и кружил в поднебесной тарантелле. Он выдирал цветы из клумб и сдувал почву с грядок, затягивая солнце завесой земли.

Несколько прохожих, застигнутых ураганом, хватались за фонарные столбы и заборы. Кто-то лежал на земле, обхватив голову руками.

Лилия и Фредди ввалились в двери, а ветер последовал за ними, готовый к новому нападению. Он с ревом пронесся через весь дом и вырвался в сад, его внезапные порывы были так сильны, что Кэл с трудом устоял на ногах.

— Закрой дверь! — прокричал Фредди.