Читаем без скачивания Дар, который управляет тобой (СИ) - Ре Ани

— Ты не видишь, что убиваешь её? — зарычал он, хватая мужчину за ворот рубашки и поднимая кулак для ещё одного удара.

— Это моя работа, парень, — усмехнулся Асскиммиль. Притворялся, что всё в порядке, но всё же отодвигался. — Я делаю то, что мне приказал наместник. А ты слишком привязался к этой девчонке.

— Тебе приказали убить её? — злобно поинтересовался целитель, отпуская палача. Стычка была бессмысленной и лишь усложнила бы ему жизнь. Лучше помочь девушке.

— Я делал то же, что и вчера. Чего ты так всполошился?

— У неё переохлаждение. Посмотри: кожа и губы синие, судороги, сердце еле бьётся, — Дилькионниль подхватил её на руки, толкнув ногой дверь, пронёс в комнату и уложил на кровать, — А ты нагреваешь локальные участки тела, толкая холодную кровь к сердцу. Так оно и остановиться может. Согрей целиком. Только не надо кипятить ей мозги.

— То есть я должен делать твою работу? — Асскиммиль удивлённо поднял брови. Это надменное выражение лица… а ведь он даже не был чистокровным ситрайцем. Повезло, что мать была приближённой самого́ короля, иначе его ещё при рождении выбросили бы из священных лесов. За пределы обители он никогда не выходи́л, а к людям был крайне нетерпим — мы всегда ненавидим тех, кто напоминает нам о наших недостатках.

— Если бы не ты, она бы не умирала, — раздражённо заметил Дилькионниль. Мужчина вновь усмехнулся, но сосредоточился на даре. Температура тела девушки медленно увеличивалась — она начинала согреваться. — Всё, дальше я сам. Убирайся.

Асскиммиль вышел, оставляя их одних. Целитель какое-то время поддерживал работу кровеносной системы, и лишь убедившись, что кровь поступает во все части тела, занялся локальными повреждениями. Лёгкое обморожение, ожоги, повреждённые сосуды. Методично собирал её тело, забывая на время о том, что совершил. Ненадолго, впрочем — едва закончив, он замер, всматриваясь в измазанное кровью лицо. Боги, что же они делают? Неужели нет другого способа обучить Тиниару? Целитель уже собирался уйти, но девушка вцепилась пальчиками в его руку и пробормотала сквозь забытьё:

— Не уходи.

Из лёгких выбило воздух… сердце заколотилось так, что стало больно в груди. Он прилёг на кровать, обнимая ещё не до конца отогревшееся тело. Малышка расслабилась, прижимаясь к нему плотней. Дилькионниль тяжело вздохнул, погладил её по спутанным волосам. Он должен вытащить её отсюда.

2.04

Дилькионниль ушёл из комнаты уже ночью, когда девушка крепко спала. Первые пару часов она дёргалась и стонала — наверное, снились кошмары. Когда же она затихла, погружаясь в глубокий сон, он аккуратно, стараясь не разбудить, поднялся с кровати и вышел наружу. Защиту на двери уже восстановили, и теперь он был вписан в заклинание — видимо, решили, что это проще, чем каждый раз его возобновлять. Что же, ему только на руку.

Тёмные и пустые коридоры дальнего крыла сменились освещёнными, шумными, украшенными к празднику. Из комнат то и дело выходи́ли ситрайцы, устремляясь в главную залу — сегодня был очередной приём. Каждый вечер до дня основного бала будет теперь отмечен каким-нибудь мероприятием — наместник и без того вёл довольно праздную жизнь, а во время Великого Благословения готов был веселиться не прерываясь.

— Дилькионниль, — тонкий голосок за его спиной заставил замереть. Мужчина обернулся, не веря своим ушам, но зрение подтвердило то, что он услышал. По коридору к нему направлялась ситрайская девушка, тоненькая, словно юное деревце, высокая — чуть ниже его ростом. От её плавных движений нельзя было отвести взгляд. Лёгкое светлое платье аккуратно и ненавязчиво обращало внимание на высокую грудь и тонкую талию. Когда эльфийка подошла к нему на расстояние пары шагов, Дилькионниль согнулся в почтительном поклоне.

— Леди Альмони, — он старался говорить спокойно, но голос всё же предательски дрогнул.

— Зовите меня Сильтрания, — скромно улыбнулась девушка, отчего у мужчины перехватило дыхание. — Я лишь хотела поздравить вас с назначением, мы так редко видимся, что приходится делать это почти через год.

— Благодарю вас, — вновь склонился Дилькионниль. Он вырос в доме, принадлежавшем отцу леди Альмони, и с самого детства был тайно в неё влюблён. Только вот она никогда не снисходила до общения с безродным целителем. Раньше мужчина не смел и мечтать о подобном внимании, а теперь ему вдруг показалось, что всё возможно.

— Могу я рассчитывать на один танец сегодня? — робко спросила Сильтрания, и её щёки залились восхитительно милым румянцем. Диль ещё не успел ничего ответить, как она перевела взгляд на его рубашку и поменялась в лице. — Это что, кровь? Вы поранились?

Дилькионниль бросил беглый взгляд на свою одежду — белая рубашка и правда была измазана в крови Тиниары. Это вернуло его к реальности, он подтянулся, вежливо улыбаясь девушке.

— Один из слуг поранился, меня пришлось ему помочь. Прошу простить, я должен переодеться, а затем дождаться аудиенции с принцем. Боюсь, сегодня не смогу присутствовать на приёме, — мужчина кивнул девушке на прощание, но надежда, вспыхнувшая в душе́, не дала просто уйти. Он замер, глядя в растерянное лицо красавицы, и тихо добавил: — Мы могли бы потанцевать завтра.

— Хорошо, я буду вас ждать, — Сильтрания вновь улыбнулась, приседая в лёгком реверансе. Эти изящные движения теперь будут сниться ему ночами.

* * *

Для того чтобы встретиться с принцем, Дилькионнилю пришлось простоять под дверью больше двух часов. Обычно его это не волновало, но сегодня терпение подводило, заставляя метаться по коридору. Впрочем, аудиенции он дождался. Льиннел выглядел усталым — как и всегда, когда возвращался в дом своего отца. В каком-то смысле он был взрослее родителя, что вечно откладывал решение проблем на потом. А мальчику накопившийся ворох не давал покоя, и за время своего присутствия в родном крае тот старался уладить всё по максимуму.

— Господин, — Дилькионниль поклонился, давая принцу возможность первому начать разговор. По этикету свои проблемы он мог высказывать лишь после того, как убедится, что у принца нет к нему просьб.

— Хочу, чтобы завтра ты поехал со мной, — сказал мальчик хмурясь. — Нужно решить, перемещать ли деревню носителей тьмы, она слишком близко к нашим торговым путям.

— С вашего позволения, я бы хотел остаться, — возразил Дилькионниль. Ему не нравилось отказывать принцу, но мужчина слишком сильно переживал за Тиниару.

— Что-то случилось? — поинтересовался Льиннел. В этом был он весь — никогда не делал поспешных выводов, всегда и во всём пытался разобраться.

— Вы знаете, как именно обучают Тиниару?

— Да, — скривился принц. — Мы с отцом не сошлись во мнениях в этом вопросе. К сожалению, я не могу связаться с дедом, а никто, кроме него, не в состоянии повлиять на наместника.

— Сегодня наставник чуть не убил её. Зайди я на пару минут позже, то не успел бы её спасти. Боюсь, если оставить Тиниару одну, то портала у нас не будет.

— Отец говорит, пусть лучше она умрёт, чем достанется людям. Но как по мне, мы могли бы добиться большего добротой и заботой. Впрочем, люди уже пытались обучать её по-хорошему и потерпели неудачу. Я не знаю, есть ли верное решение.

— Пытки может и помогут её обучить, но что будет, когда она научится управлять своим даром? Разве она будет помогать нам? Что помешает ей притащить сюда воинов? Устроить покушение на одного из нас?

— Над этим отец работает, — тон, которым была сказана последняя фраза, не предвещал ничего хорошего.

— Что это значит?

— Мы думаем, что принц Тиллирион Лорийский жив.

— Только вот что это меняет?

— Он сейчас без охраны, в горах, когда мы придумаем, как его оттуда достать, то будет чем шантажировать девушку. Если всё пойдёт по плану, никто кроме нас и Тиниары не будет знать, что он жив.

— Но ведь перед побегом Тин встречалась с другим парнем, — не веря, что этот разговор ведётся всерьёз, возразил Дилькионниль.