Читаем без скачивания Дева дождя - Павел Комарницкий

Откуда-то сверху спустились два предмета, чрезвычайно напоминающие круглое сиденье с дугой-спинкой, зависли над землёй на высоте сантиметров семьдесят.

– Прошу! – широким жестом пригласил рыцарь.

– Йорик, чур, я на буксире! – ангел разматывал какую-то длинную бечёвку, извлечённую из воздуха.

– Марина, там ремешок пристегни, без этого не полетит… вот, правильно. Ну, вперёд и вверх!

Миниатюрные летательные аппараты взмыли в воздух, резво набирая ход. Ветер бил в лицо, трепал волосы. А внизу расстилалась Нэртис-Москва… нет, уже сказочная Аэлла.

– Эгееей! – Агиэль болтался за другом на привязи, точно воздушный змей. – Нравится?! – последний вопрос был явно адресован Марине.

– Да! – из-за свиста ветра приходилось почти кричать. Летающее сиденье девушки держалось в пяти метрах сбоку от аппарата Йоргена, в точности повторяя все маневры. – Как называется это?!.

– Это называется – здорово! Просто здорово!

Вообще-то ангел, очевидно, прочёл изначальный смысл вопроса в голове Марины – имелось в виду название летательного аппарата. Однако предпочёл ответить на основной эмоциональный посыл, и был прав. Это было просто здорово!

Небо Аэллы выглядело заселенным довольно плотно. Во всех направлениях сновали люди на похожих летающих сиденьях, какие-то прозрачные пузыри, точно ёлочные игрушки… Ангелов, перемещающихся своим ходом, тут тоже хватало – во всяком случае, их было значительно больше, чем в Фэйр-Москве. Однако основным населением оставались, по-видимому, люди. Марина уже уяснила, что ангелы обитают в ещё более высоких слоях Шаданакара, и здесь, очевидно, также находятся по неким командировочным делам.

Летающие сиденья круто пошли вниз, и Агиэль отцепился, снижаясь по спирали. Наблюдая за ним, девушка пропустила момент приземления. Ап!

– Приехали! – герр рыцарь соскочил с сиденья, и освободившийся аппарат немедленно взмыл вверх. – Здесь мой дом.

Марина оглядывала строение, больше всего напоминающее какой-то невероятный букет гладиолусов. Прозрачные стебли были собраны в тугой пучок, имевший внизу арочные входы. Вероятно, создатель этого проекта в той жизни очень любил цветы, всплыла очередная посторонняя мысль.

– Прошу! – Йорген первым шагнул в светящуюся субстанцию, наполнявшую "стебель", и мягко взмыл вверх, словно пушинка в трубе пылесоса. Марина, помедлив, шагнула следом. Тело мгновенно утратило вес и полетело… полетело… это сон, это же непременно сон…

Волшебный полёт, к сожалению, оказался краток, и закончился на площадке, окружённой зеркальными стенами. Холл, похоже?

– Добро пожаловать, Марина свет Борисовна! – герр рыцарь стоял в абсолютно круглом дверном проёме диаметром метра два с лишком. – Чем богаты, как говорится…

– А где Ага? – зачем-то ляпнула девушка, озираясь.

– Да тут уже! – раздался голос из глубины квартиры. – Не хватало ещё мне подниматься при помощи лифта! Я ангел, прошу заметить!

В комнате с мягко скруглённым высоким потолком и стенами на диване, изгибающемся вокруг стены наподобие подковы сидели двое. Эфирный мальчик Агиэль оглядывал обильно накрытый столик, явно примеряясь к блюду с пирожными, уложенными горкой. Рядом же сидела не кто иная, как волшебница Элора. Собственной персоной.

– Вы заставляете себя ждать, милые мои, – Элора покачивала великолепной ногой, закинутой через колено. Одета она была, кстати, значительно легче Марины – помимо босоножек на шпильках имела место лишь золотая цепочка на поясе, браслеты на запястьях и щиколотках да ещё знакомый уже колдовской кулон на груди. – Ну здравствуй, Марина свет Борисовна.

…

Холодно… Надо же, как холодно… Казалось бы, тело уже почти утратило чувство холода, ночуя на голом железе…

– Идёт конденсация и выравнивание, – звучит ровный шипящий голос. Где-то он уже слышал этот голос?

Алексей обнаружил себя лежащим в позе эмбриона, скорчившись, на полу. Кругом темнели туши станков, под высоким потолком сияли мертвенным бело-голубым светом трубки светильников. Выходит, не по вкусу он оказался "рыбке"…

– Вставай. У меня нет времени на тебя одного.

Знакомая фигура в балахоне с поднятым капюшоном чуть колыхалась в воздухе, на ладонь не доставая до пола. Конвоир.

– Ты пожран порождением Хаоса. То, что осталось, не годится для Скривнуса. Иди за мной.

Балахон двинулся к выходу – тем самым воротам, из которых совсем недавно Горчаков выкатывал телегу с грузом. Возле ворот блестела металлом неподвижная фигура. Видимо, на ночь глиняшку заменили более серьёзным стражем, сообразил Алексей. Интересно, подчиняются ли големы командам Конвоира?..

Однако всё получилось гораздо интереснее. Не дойдя до ворот, балахон свернул к стене и вошёл в неё, как в воду. Вынырнул вновь:

– Становись на четвереньки и ползи. Сюда, где я стою.

– Э… в стену? – Алексей заморгал.

– Да. Тут нет металлической арматуры. Ты пройдёшь легко.

Памятуя, что с конвоирами спорить бесполезно и очень болезненно, Горчаков исполнил требуемое – встал на четвереньки и пополз. Ощущение было прелюбопытнейшее, будто протискиваешься через слой сухого сыпучего песка. Кстати, краем сознания Алексей отметил – железный болван не обратил внимания на гостей, преспокойно ходящих туда-сюда сквозь стену. Не заметил?

– Для Скривнуса ты уже привидение, – счёл возможным просветить подопечного Конвоир, прочтя невысказанные мысли. – Встать. До Грани тут далеко, энергию в чуждой среде ты теряешь довольно быстро. Поэтому бегом.

Бледная молния подстегнула замешкавшегося подконвойного, и Горчаков побежал, как на марш-броске. Мимо угрюмых корпусов, застывших во мраке, мимо освещённого "заводоуправления"… Химеры на крыльце разом повернули головы и зашипели, провожая огненными взглядами процессию.

– Они чувствуют привидения, подобно кошкам Энрофа, но сделать ничего не могут, – вновь просветил подопечного Конвоир.

Сквозь забор пришлось просачиваться буквально ползком – арматурная решётка в толще бетона оказалась достаточно частой – однако, встав, Алексей обнаружил, что на теле нет ни пылинки. Очевидно, грязь Скривнуса уже не могла пристать к несродственному объекту.

– Бегом. Не стоять, – поторопил Конвоир, колыхаясь в воздухе.

Горчаков бежал и бежал, наращивая темп. Усталости не было. Наоборот, имело место странное чувство… почти свободы…

Улицы города мёртвых, не слишком оживлённые даже днём, сейчас выглядели абсолютно пустынными. Небо над головой было чёрным, как сажа, редкие светильники-трубки почти не разгоняли мрак… Горчаков вдруг сообразил, что не так в его беге. Не слышно звука шагов. Он бежал совершенно бесшумно.