Читаем без скачивания Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики - Максим Жмакин

В один прекрасный день очередной госорган советской разведки под названием Комитет информации отправил В. Фишера (после личного приема у В. Молотова) в США под псевдонимом Марк. Он добрался из Германии до Канады на пароходе «Скифия». 14 ноября 1948 г. на берег сошел американец литовского происхождения А. Каютис, который должен был легализоваться в США как свободный художник Э. Гольдфус.

С помощью другого советского разведчика-нелегала И. Григулевича (Макс) Фишер обосновался в Нью-Йорке, где ему предстояли 9 лет работы на нелегальном положении и 5 лет вполне легального тюремного заключения.

Марк стал «обрастать» контактами и обзаводиться помощниками, первыми из которых стали надежные связники Луис и Лона Коэн. Они должны были организовать приемо-передаточный пункт. Эта семья помогала возродить отношения с важным источником информации по атомной теме Т. Холлом (Млад — в переписке). Несмотря на то что он сам напрямую уже не сотрудничал с советской разведкой, через него удалось склонить к этому другие источники: их псевдонимы — Ан и Аден, а имена так и остались неизвестными.

Начало американской карьеры у Фишера было впечатляющим. Не зря 20 декабря 1949 г. его повышают до полковника и удостаивают ордена Красного Знамени. Впрочем, уже в следующем году ситуация в Америке обострилась из-за активных действий американских спецслужб по частично расшифрованным телеграммам советской разведки, отражавших ее деятельность в военный период. Некоторые люди оказались арестованными, другие бежали из США. Таким образом Фишер потерял Коэнов, что было для него весьма болезненно. Заметив интерес спецслужб к Холлу, Вильям перестал с ним контактировать.

Тем временем усиливавшаяся «холодная война» в 1 отдельно взятой стране, в Корее превратилась в «горячую». Объединенный комитет начальников штабов США всерьез рассматривал возможность превентивных атомных ударов по территории Советского Союза. По некоторым данным, советская разведка узнала о планах американцев и соответственно изменила направленность своей работы. Фишер нацелился на поиск источников информации на тот случай, если между СССР и США начнется война.

Москва сразу предупредила своего агента, что при таком развитии событий на него ляжет вся ответственность за организацию разведки на американском континенте.

Таким образом, в послевоенный период советская разведка стала обретать новые контуры и формы деятельности. Больше не было уникальной сети источников в госучреждениях потенциального противника, что ранее позволяло быть в курсе течений в американской политике. Арктические ветры «холодной войны» разметали в разные стороны идеалистов, мечтавших построить «новый прекрасный мир» и потому помогавших союзнику по антигитлеровской коалиции. Бесплатная работа на основе бескорыстия и веры в идеалы ушла в прошлое. Находить тех, кто был готов за небольшие деньги выполнять опасную работу, становилось все труднее.

Среди информаторов Фишера был высокопоставленный чиновник Пентагона. За вознаграждение он сообщил Вильяму о мобилизационных планах американских сухопутных армейских частей в Европе при назревании столкновения с Советской армией в Германии.

Основатель и глава американского ЦРУ А. Даллес в книге «Искусство разведки» признавался: «Я бы хотел, чтобы мы имели трех-четырех человек, таких как Абель, в Москве». Американский писатель Саньи де Грамон в «Тайной войне» дополнил: «Абель — редкий тип личности. Его идеалом было знание. Мы можем только сожалеть, вместе с Алленом Даллесом, что он вышел не из разведки Соединенных Штатов».

В 1955 г. Фишер отправился в отпуск в Москву. Здесь он высказал руководству мнение о том, что считает целесообразным не возвращаться в Америку. К тому времени политические страсти несколько успокоились и вероятность новой войны была не слишком высокой.

Поскольку постепенно наступал долгожданный мир, то работа с легальных позиций представлялась более удобной. Да и 50-летний возраст резидента давал о себе знать. Однако в Центре не согласились. По пути в аэропорт Вильям раздосадованно обронил сопровождающему его разведчику П. Громушкину, что эта поездка может быть для него последней, и оказался прав.

Летом 1953 г. разносчик газет в одном из нью-йоркских районов получил сдачу непривычно легкой пятицентовой монеткой. Мальчик подбросил ее вверх и с удивлением наблюдал, как она упала и развалилась на 2 половинки, обнажив миниатюрную фотографию. Через полицейского загадочная находка попала в ФБР. Там установили, что на снимке отображены колонки цифр, а монетка изготовлена из псевдоникеля. Шифровку попытались прочитать и одновременно с этим занялись безрезультатными поисками источника. В ФБР скопилась целая гора монеток со всей страны, однако они не имели ничего общего с 1-й.

И тут из-за океана американцам улыбнулась удача. В начале мая 1957 г. в парижское посольство США обратился подполковник КГБ Р. Хейханен, изъявивший желание стать перебежчиком. Еще в октябре 1952 г. его под псевдонимом Вик послали в Америку в качестве радиста-нелегала. На связь к Фишеру он попал в начале 1954 г.

Вроде бы, все шло благополучно, но вмешался человеческий фактор. Хейханен стал часто прикладываться к бутылке и тратить на это дело «рабочие» деньги. Вильям поставил перед Москвой вопрос об отзыве связного. Когда Вика попросили обратно в СССР, он предпочел поступить по-своему.

10 мая 1957 г. предателя перевезли в США на самолете. Он помог ФБР разгадать тайну монетки и расшифровать инструкции агенту Марку. Хейханен рассказал все. Спецслужбы не могли не выйти на Эмиля Гольдфуса, арендовавшего помещение под фотостудию.

21 июня Вильяма задержали. Он быстро сообразил, что играть в несознанку, когда Хейханен выдал его с головой, бесперспективно, и назвался полковником советской разведки Рудольфом Ивановичем Абелем, отказавшись отвечать на вопросы. Так Фишер уведомил свое руководство, что попал в беду.

Адвокат разведчика, назначенный судом, удивлялся мужеству и стойкости своего подзащитного, который сразу сказал, что не пойдет на сотрудничество с американской разведкой. Особенно врезались в память слова Фишера: «Я не хочу, чтобы вы делали что-нибудь такое, что могло бы умалить достоинство человека, честно служащего великой стране». 25 октября 1957 г. разведчика осудили на 30 лет тюрьмы. Томиться в застенках ему долго не пришлось — 10 февраля 1962 г. на мосту Глинка, который перекинулся через границу, разделявшую Западный Берлин и ГДР, его обменяли на осужденного в СССР американского летчика-шпиона Г. Пауэрса. Обмен такого рода был впервые согласован на высочайшем правительственном уровне.