Читаем без скачивания Развод и девичья фамилия (СИ) - Зика Натаэль

Из комнаты внизу её переселили.

Вернее, не так — та комната осталась за Катериной, она могла там полежать или посидеть, отдыхая в одиночестве. Но спала она теперь в смежной с детской комнатке няни.

Рабочие в два дня сделали там ремонт и заменили мебель. Зачем это — Катя не очень поняла, ведь и мебель была хорошая, и в ремонте комната не нуждалась. Но раз хозяин так захотел, то её дело маленькое.

С того самого ужина при свечах Александр ни разу никак не напомнил о разговоре. Хотя нет, напомнил — сначала Валентина Сергеевна на полдня забирала её документы, а через три дня Катю в свой кабинет вызвал Александр.

Ни жива, ни мертва она поднялась наверх и постучала в дверь.

— Входите! — крикнул хозяин. — Присаживайтесь и изучайте.

Женщина опустилась на стул и вчиталась в бумаги — контракт на должность няни! Согласно ему, Катя получала более чем приличную зарплату, имела право на один выходной каждые семь дней, полный пансион и солидное выходное пособие по завершении договора. И даже медобслуживание, если таковое ей понадобится, оплачивал работодатель. Взамен она была обязана беречь и воспитывать детей, проявляя к ним чуткость и доброту, быть внимательной и добросовестной, не курить, не сквернословить при детях — будто бы она это когда-то делала! Обязанности няни и то, что недопустимо в её поведении или работе, перечислялись в контракте скрупулёзно, но всё в пределах нормы. Единственное, что царапнуло — отдельным пунктом оговаривался запрет в течение всего действия контракта на интимные отношения за пределами усадьбы. Это как понимать?

Дочитав до этой части, Катя растерянно посмотрела на сидевшего с каменным лицом Воротаева.

— У вас есть отдельная комната на первом этаже, — правильно истолковав её изумление, заговорил Александр. — Поскольку выезжать за пределы усадьбы без меня или Валентины Сергеевны вы не сможете — см. пункт 6.5 данного контракта — то я разрешаю вам в выходной день принимать у себя ваших близких. Единственное условие — им запрещено покидать пределы служебных помещений и появляться на хозяйской части дома.

Катя хлопала ресницами, пытаясь связать посещение — черт, как в тюрьме — свиданка! — сестры с мужем и племянницей и запрет на интимные отношения вне усадьбы. С кем ей эти отношения иметь, с Валеркой, что ли?? Ну и представление у Александра об их семье!!

— Извините, я не совсем понимаю. Или это вы как-то странно интерпретируете наше совместное с сестрой проживание в одной квартире? — Катя решила заранее расставить все точки над «и». — У нас не шведская семья, и я для семьи Татьяны просто сестра, тётя и свояченица.

— Даже в мыслях не держал, — тут же отозвался Воротаев. — Простите, но разве ваш муж согласится не видеться со своей женой десять лет? Я говорю о — Александр заглянул в лежащие перед ним бумаги — Павле Резине, вашем супруге.

— Павел здесь? — от ужаса Катя вскочила и тут же покачнулась. — Кто разрешил ему приехать. Вы??

Александр не ожидал, что при одном упоминании супруга, женщина побелеет, как бумага и отшатнётся от него, как от чумы. Екатерина стояла, вцепившись пальцами в угол стола, и прожигала его взглядом.

Похоже, его служащие опять не доделали свою работу до конца, предоставив ему только верхушку айсберга, и с этим он разберётся сразу же, как только успокоит перепуганную женщину.

— Екатерина, присядьте и успокойтесь! Никто никому ничего не сообщал и никуда не приглашал. Я не знаком с вашим супругом, никогда его не видел и не разговаривал с ним! Вы же сами заявили, что замужем, а из ваших документов, которые вы предоставили, чтобы мы смогли вас официально провести, как бухгалтера, я узнал имя вашего мужа. И подумал, что жестоко и неправильно разлучать вас так надолго, поэтому и внёс в договор пункт о встречах. Мне в голову не пришло, что вы так испугаетесь.

Катя перевела дух и, кивнув, мол, извинения принимаются, обессилено опустилась на стул.

— Ничего, я понимаю, это было недоразумение. Я просмотрела документ и, не считая пункта о свиданиях на вашей территории с моим мужем, согласна со всеми условиями, обязанностями, ограничениями и правами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Катя, можно личный вопрос? — Воротаев смотрел внимательно и с долей сочувствия.

Женщина кивнула, почувствовав, как горло перехватил спазм.

— Я так понимаю, с мужем вы не поддерживаете отношения?

Она снова кивнула.

— Как давно?

— Шесть лет, — голос прозвучал хрипло, будто она простыла.

— Простите, если выскажусь бестактно, но мне необходимо знать — почему. Вы — няня моих детей, я, можно сказать, вверяю вам их жизнь и здоровье. Если вам грозит опасность от мужа, если он у вас наркоман, алкоголик или криминальный элемент, то мои дети могут случайно пострадать, просто оказавшись рядом с вами!

— Он не наркоман, не алкоголик и не бандит, — прошептала Екатерина. — Он — врач и довольно уважаемый человек, который и мухи не обидит.

— Вы расстались, потому что он вам изменил?

Женщина подняла взгляд на Александра, и у него перехватило дыхание — в глазах Кати плескались боль и отчаянье.

— Нет. Он просто убил всех моих детей.

— Что? — Александр на секунду подумал, что ослышался. — Он убил?

- Понимаю, как это звучит со стороны, — Катя вымученно улыбнулась, — но это не совсем то, что вы подумали. Своими руками и фигурально Павел никого не убивал, просто он… Простите, мне тяжело об этом говорить… Коротко — у меня никогда не будет собственных детей.

Женщина замолчала и отвела взгляд в сторону, на цветочную композицию. Воротаев тоже молчал, переваривая полученную информацию.

— Александр Александрович, вам не о чем беспокоиться. Мой… муж… он далеко. Как только я вышла из больницы, то сразу забрала вещи и переехала к сестре, а Павел через некоторое время уехал в другой город, и так там и живёт.

— Не буду вас мучить, расспрашивая, что произошло. Но почему вы до сих пор замужем, раз оба не хотите жить вместе? — негромко произнёс Воротаев.

— Павел… Он тогда должен был лететь в США на три года, выиграл грант на обучение в одном из престижных вузов. Но я попала в реанимацию и едва выжила. Муж тяжело перенёс потерю возможности поехать в Америку, и обвинил в этом меня… мою, как он это назвал, безалаберность. Которая стоила ему карьеры и престижной работы. Сложно объяснить… В общем, он сказал, что пока я не выплачу ему миллион отступных, так сказать, в счёт моральной компенсации, развода не получу. Поэтому я живу у сестры, а не снимаю отдельную квартиру, поэтому готова браться за любую работу.



— Катя, позвольте поинтересоваться — сколько вам удалось собрать за шесть лет?

— Чуть больше половины.

— Понятно, — кивнул Воротаев. — Простите, что невольно разбередил вашу рану, я не подозревал, что всё настолько печально.

— Ничего, я понимаю, что вы волновались о безопасности малышей. Можно, я пойду к себе? — Екатерина попробовала улыбнуться, но улыбка вышла какой-то потерянной.

— Да, конечно. Спасибо вам за ужин! И — не держите на меня зла, Катя. Я вам не враг.

Женщина кивнула и поспешно ретировалась. До Воротаева донёсся сдавленный всхлип.

Хрустнув пальцами, мужчина извлёк сотовый и отправил вызов.

— Слушаю.

— Виктор, мне кажется, что я слишком много плачу твоему отделу, да и раздул его непомерно. Скажи, к чему мне содержать восемь бездельников? — еле сдерживаясь, Александр прорычал в трубку.

— Александр Александрович? — напрягся начальник отдела безопасности. — Что-то случилось?

— Случилось, Гутов! Безалаберные и безответственные служащие у нас случились! Где информация по Резиной? Не отписки, не верхушки, я приказал достать весь айсберг!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я отправил Кирилла, он занимается, — осторожно ответил Готов.

— А ты бы, как его непосредственный начальник, проверил, чем и как он занимается! — рявкнул Воротаев. — Даже ехать никуда не нужно, объект родился, учился, живёт в одном городе, дело трёх дней — максимум! — чтобы выяснить всю подноготную! А твой Кирилл неделю яйца чешет, и, похоже, не он один в твоём отделе занят исключительно этим!