Читаем без скачивания Приют Одиннадцати - Вячеслав Ракитянский

Отлежался и, задрав свитер, взглянул на ранение. Вроде ничего серьёзного. Кора ивы, сырой картофель и птичий горец — всё, что нужно, чтобы быстро залечить ранение. И вода… Он помнил, что неподалёку от того места, где собирался заночевать, из-под земли бьёт ключ. Хорошо бы ещё мёд и козье молоко, да где их взять?

Вход в расщелину находился с южной стороны, как раз над обрывом. Чтобы попасть в пещеру, нужно было пройти по узкой полке, расположенной прямо над входом. Далее пещера уходила вглубь и вправо, заканчиваясь неправильной формы кругом. Довольно низкий свод вверху и небольшая каменная площадка, которая вполне могла служить постелью. Разведённого огня снаружи никто не заметит из-за резкого поворота тоннеля. Впервые за несколько последних лет Завьялов чувствовал себя в полной безопасности.

В пещере Пашка более тщательно осмотрел зудевшую рану. Два отверстия, со спины и в боку. Видимо, пуля прошла навылет, особо не потрепав внутренние органы. Завьялов запалил костер, вскипятил воду. Приготовил кашицу из сырого картофеля, смешал с отваром и, обработав рану, перевязал ее оторванным рукавом рубахи. Постелил овечью шкуру на камень и лёг. Нужно было восстановить силы.

Завтра он спустится вниз, чтобы собрать все необходимые травы. Как только будет в состоянии двигаться дальше, покинет пещеру и поднимется к "Приюту одиннадцати", а оттуда на седловину или на пик Калицкого. Он ещё и сам не знает, куда именно. Пашка вспомнил загадочный ритуал, который привлёк его внимание у подножия Машука. Фрицы определённо что-то ищут в Приэльбрусье. Скорее всего, то, что не смогли отыскать на Тибете. Шамбалу.

Завьялов слышал о двух довоенных экспедициях Шеффера на Эверест. Возможно, немцы пытались попасть туда и позже, но наверняка эти экспедиции проходили в режиме строжайшей секретности.

Вечером следующего дня спустился к подножию скалы. Отыскать в темноте всё необходимое было трудно, несколько часов провозился.

Уже глубокой ночью Паша сидел возле костра, помешивая ножом кипящую в котелке гремучую смесь. Первый и единственный раз он готовил её ещё задолго до лагеря. Испугался тогда так, что больше не пытался повторить. Но ведь сбылось же! Всё сбылось, что увидел.

Сейчас, по прошествии времени, страх исчез. Осталось только желание узнать будущее — лишний раз убедиться, что он правильно сделал, забравшись сюда.

Пашка снял котелок с огня и поставил на камень остужаться. Сделал аккуратный надрез на пальце левой руки и выдавил в отвар несколько капель крови. Перемешал и выпил содержимое.

Окровавленные бинты, раненые… Саквояж в его руке. Что-то ещё… Что-то важное, но Паша никак не может понять, что именно. Плен. Солдаты… Похоже, американцы или англичане. Что дальше? Почти отвесный склон. Кто-то сверху тянет за репшнур, ему нужно поторопиться.

— Ты потерял квалификацию, Фредди.

Паша посмотрел наверх, зажмурился на солнце, увидел загорелое улыбающееся лицо. Как его… Фриц! Да, точно, Фриц Закс.

Пашка соглашается. Он действительно потерял квалификацию.

Картинка снова меняется. Город, ему незнакомый. Его квартира. В холле дребезжит телефон. Он снимает трубку, но ничего не слышит.

Какие-то имена. Гюнтер… Кто такой Гюнтер?

Паша держит в руках потёртую тетрадь в кожаном переплёте. Передает сидящему напротив. Тот поправляет очки, читает. Читает долго, кажется, целую вечность.

— Что скажете?

Тетрадь ложится на стол.

— Вы показывали это кому-нибудь ещё?

— Нет.

— Довольно интересно, но абсолютно бесперспективно. Если позволите…

Нет, Фред не позволит. Он вообще не хотел показывать, а передать в руки уж точно не согласится.

Паша видит, как цепкие пальцы врача ухватились за край тетради. Алчные бегающие зрачки…

Бесперспективно? Отчего же тогда такая заинтересованность?

После этой встречи всё и началось. Или закончилось?

Снова горный склон, теперь уже зима. Снег, падающий хлопьями. Расщелина в скале, до которой ему нужно добраться… Успеть…

Откуда-то сверху нарастает гул… Сходит лавина.

В это время года не может быть… Этого просто не может быть.

А потом стало темно, как в могиле…

Снова имена… Август Хирт, Гюнтер… Но это уже было… Всё это было раньше.

Паша пытается забраться дальше, но что-то держит его, не пускает…

Не пускает. Последнее, что он видит — пик Калицкого и непонятное яркое свечение на самой вершине.

Ещё несколько дней, и можно будет выйти. Сначала к седловине, минуя "Приют одиннадцати". Там немцы, а встречаться с ними в его планы не входит. Оттуда на пик Калицкого.

В последние дни страшно похолодало, лето закончилось.

Вчера выпал снег.

Глава 17

Германия, Франкфурт-на-Майне — Франция, Страсбург. 2005 год.

Как только заняли места в самолёте, Манфред повернулся к Ракешу.

— Что ещё за "Фридрих"?

— Передатчик.

— Какой, к чёрту, передатчик?!

— Тот, что нашли возле автобуса сразу после аварии.

— У меня ничего не было, Ракеш. Никакого передатчика.

— Возможно, вы держали его в руке, и он выпал во время удара. Я не знаю, Лист… Это не важно. Знаю только, что вышли на вас, когда получили сигнал, который он посылал. Определённая комбинация в УКВ-диапазоне. На неё были настроены все пеленгаторы ещё с шестьдесят второго. Как раз с момента вашей гибели в Альпах.

Манфред не знал, что ответить на этот фантастический бред. Кто-то пытался найти его сорок с лишним лет! Зачем?! Это основной вопрос, остальное не так важно.

— Кто меня ищет? И с какой целью? Я не выйду из самолёта, пока вы не ответите. Так и знайте, гулять с вами по Страсбургу я не намерен.

— Осталось совсем немного, Манфред…

— Плевать! Я уже устал выслушивать ваши бредни!

Проходившая мимо бортпроводница обернулась, и Лист продолжил, понизив голос до шёпота.

— Вы у меня уже в печёнке сидите, Ракеш… Вместе с вашими тайнами и загадочным выражением на лице…

— Я вас предупреждал, Фредди. Информация должна быть дозирована, и желательно, чтобы она исходила от вас, а не от меня. Стоило мне рассказать вам про передатчик, и вы уже на грани безумия… Поймите, то, что я говорю, не бред сумасшедшего. Всё очень материально, если хотите знать. В этой истории замешаны большие деньги, Лист. Очень большие.