Читаем без скачивания Обещание ночного серебра - Аннализа Эйвери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот оно – вот что увидели её звёзды: приближался конец её пути.
В ушах зазвучали слова отца: «Физическая боль – это временное явление. Иногда нужно её перетерпеть, чтобы избежать худших страданий».
Пейсли подумала о Дэксе, вспомнила его лицо в окне электрикомобиля, когда его увозили. При мысли о том, что Тёмная драконица может сделать с её братом, если узнает о его драконьем прикосновении, её охватил страх. Затем она вспомнила, почему всё это случилось, а главное – кто всё это допустил. Дядя Гектор.
Пейсли сжала кулаки и открыла глаза.
Она чувствовала себя так, словно её ударили ножом в сердце. Она любила дядю как отца, всей душой, доверяла ему, а он всё это время обкрадывал их семью: сначала забрал отца, потом мать и наконец Дэкса.
В душе Пейсли вскипел гнев и, поднявшись к её горлу, словно драконье пламя, наполнил окоченевшее, измученное тело силой. Она отомстит, но сначала найдёт Дэкса и маму – ни о чём другом она сейчас не могла думать. Чем бы ни закончился её путь, она должна их найти, даже если после этого её жизнь оборвётся.
Пейсли заставила себя встать, слепо протянула руку, чтобы опереться обо что-то, и ощутила под пальцами холодный металл.
Это был телескоп.
Девочка провела пальцем по медному инструменту и нащупала винт, которым телескоп крепился к треноге. Онемевшими пальцами она начала поворачивать гайку, чтобы снять телескоп со штатива, с каждой секундой чувствуя, как постепенно обретает прежнюю подвижность.
Под газовым огоньком-Солнцем по деревянному полу протянулась медная полоса, пересекающая комнату из конца в конец.
Пейсли уже случалось бывать в таких помещениях.
Меридиан. Воображаемая черта, в которой заканчивается и начинается время.
Пейсли находилась в старой Гринвичской обсерватории. Она отсоединила телескоп от треноги и, взвешивая его в руке, вспомнила, как в раннем детстве ходила по Меридиану, воображая, что это канат. Много оборотов назад мама здесь работала, а уже потом перебралась в Верхний Гринвич, как все остальные учёные, и старая Гринвичская обсерватория опустела.
Пейсли подошла к двери и подёргала ручку. Заперто.
Она прошла через всю комнату и толкнула вторую дверь. Заперто. Пнув деревянную створку, Пейсли застонала.
«Успокойся, думай!» – мысленно приказала она себе и, вернувшись к меридиану, стала расхаживать по нему взад-вперёд, оглядывая помещение. Подошвы её сапог скользили по гладкой медной полосе.
Кроме огромной модели Небес и телескопа, тут больше ничего не было. К выходу вела лишь одна из двух дверей. Подумав о маме и Дэксе, Пейсли глубоко вдохнула и выдохнула.
Снаружи окончательно стемнело, и тьма давила на высокие окна. Звёзды в небе подмигивали, высоко над ними пылала зелёная комета.
Привстав на цыпочки, чтобы глаза оказались выше каменного подоконника, Пейсли выглянула в ночную тьму, потом засунула телескоп за пояс юбки и попыталась забраться на подоконник.
Она подпрыгнула и, уцепившись за его край, попробовала подтянуться, но грубый камень стены впивался ей в колени, и Пейсли упала на пол. Рана на спине снова начала кровоточить.
Девочка со свистом втянула в себя воздух и посмотрела вверх, на окно, раздумывая, что же делать.
Пейсли вернулась к меридиану, расстегнула пальто и сбросила его на пол, стараясь не смотреть на расплывшееся на ткани большое тёмное пятно. Стало холоднее, зато теперь она могла свободно двигать руками. Не сводя глаз с окна, она пригнулась и, оттолкнувшись от стены, разбежалась – и подпрыгнула.
Всё тело пронзила сильная боль, и всё же Пейсли сумела забраться на подоконник. Он оказался довольно широкий, и можно было спокойно встать на ноги.
Возвышающееся над ней арочное окно состояло из множества плотно пригнанных друг к другу стёкол. Ни щеколды, ни форточки – открыть окно не получится. Пейсли вытащила из-за пояса телескоп и, размахнувшись, разбила стекло. Оглушительный звон отразился от стен комнаты пронзительным эхом, на пол посыпались осколки. С улицы задул холодный северный ветер, взметнув волосы Пейсли. Девочка поёжилась: руки сразу покрылись гусиной кожей.
Ухватившись за оконную раму, Пейсли подалась вперёд, вглядываясь в ночь. Она находилась на втором этаже здания. Снаружи всё строение опоясывал широкий каменный карниз. На горизонте алели огни Нижнего Лондона. Вверху среди россыпи звёзд на чёрном небе танцевали огоньки парящих районов. Пейсли посмотрела на открытый купол обсерватории, откуда, словно искрящийся меч, струился столб света.
– Вот где они, – пробормотала девочка.
Она засунула телескоп за пояс и шагнула на внешний подоконник, скрипя осколками и держась за оконную раму, стараясь не порезаться о торчащие из неё куски стекла.
Вдруг в комнате с грохотом распахнулась дверь, и вбежала ходящая с драконами, которую Пейсли ранила в руку. Они уставились друг на друга, а потом девушка повернулась и выбежала из комнаты.
С отчаянно бьющимся сердцем Пейсли начала медленно, шаг за шагом, передвигаться по карнизу удаляясь от оконной ниши. Она ощупывала кирпичную кладку, пытаясь найти опору: карниз становился всё уже, и Пейсли приходилось двигаться на мысках, повиснув каблуками над пустотой.
Внизу из дверей главного входа выскочила ходящая с Тёмной драконицей.
– У меня к тебе должок! – крикнула она, глядя на Пейсли, и подняла руку с отрубленным когтем.
Пейсли прижалась к стене, стараясь не смотреть вниз: нужно во что бы то ни стало дойти до соседнего окна.
Что-то ударилось о стену рядом с её головой. Девочка вскрикнула от неожиданности и остановилась.
Ходящая с Тёмной драконицей бросала в Пейсли камни, пытаясь сбить её с карниза, как птицу с ветки дерева. Ходящая подобрала очередной камень и, целясь в кровавое пятно на блузке Пейсли как в мишень, с силой его метнула.
Всё тело Пейсли пронзила боль, руки оторвались от стены, ноги задрожали, и мыски сапог упали с карниза. Ободрав колени и обломав ногти о кирпич, в последний момент Пейсли удалось зацепиться за карниз, и она повисла, держась за каменный выступ.
Ходящая злобно усмехнулась, подбросила на ладони большой камень и прицелилась в беспомощную девочку.
Пейсли попыталась подтянуться. Она видела в оконном стекле своё отражение: волосы всклокочены, глаза округлились от страха.
А потом её внимание привлекло какое-то движение.
Оделия!
Юная ходящая с драконами спикировала к земле, а ещё через секунду раздался знакомый вскрик и тяжёлый удар.
У Пейсли совершенно не осталось сил, и она разжала пальцы, выпуская край подоконника – и тут позади неё захлопали крылья, и крепкие руки Оделии обхватили её за талию.
Оделия взмыла вверх,
