Читаем без скачивания Хочу бабу на роликах ! - Екатерина Вильмонт

- Нет, Алекс, хватит быть женой, надо становиться человеком.

- Саша, по-вашему, жена не человек?

- Как выяснилось, нет. По крайней мере, в моем случае. И я больше не хочу. Простите, если не оправдала ваших ожиданий... - Я говорила спокойно и твердо, я была уверена в каждом своем слове, как, может быть, никогда раньше, хотя он очень мне нравился.

- Саша, но в ту ночь, когда мы возвращались от Тараса, мне показалось...

- Вам не показалось.

- Но тогда я ничего не понимаю.

- Да тут и понимать нечего... Просто был такой момент...

- Саша, вы же знаете - суженого конем не объедешь. А я и есть ваш суженый. И не возражайте. Я это отчетливо понял, когда вместо мамы мне дверь открыли вы. Меня как будто под дых ударило.

Он смотрел на меня так страстно, в его чуть раскосых глазах было столько чувства, что постепенно во мне начала звучать какая-то мелодия. Но отнюдь не лирическая, нет, это были то ли "Половецкие пляски", то ли "Танец с саблями". Словом, что-то стремительное, с гиканьем, посвистом и лязгом.

Хотя сам он выглядел более чем респектабельно. И это несоответствие вдруг страшно меня завело. Нет, я не хотела за него замуж, я просто захотела с ним переспать. И он мгновенно это уловил. Он вообще такой, все улавливает.

- Саша, поедем ко мне, знаешь, как сейчас хорошо за городом: прохладно, птицы поют, воздух чистый... Ну пожалуйста, поедем. Если ты не захочешь, я ни на чем не буду настаивать, просто поедем.., у меня там хорошо... Ты посмотришь...

- Да нет, не стоит, - не слишком уверенно ответила я.

Но он уже расплачивался с официантом. Мы вышли, сели в машину.

- Саша, можно я тебя поцелую?

- Нужно!

Поцелуй был такой, что у меня все поплыло перед глазами. Когда он наконец оторвался от меня, то спросил хрипло:

- Едем ко мне?

- Едем, - решилась я. А что, в конце концов?

Когда мы выехали за Кольцевую автодорогу, он спросил:

- Ничего, если я включу радио?

- Ради бога.

Я понимала, что иначе ему трудно справиться с тем сексуальным напряжением, что возникло между нами. Он нажал кнопку приемника, и оттуда раздались звуки... "Половецких плясок". Я расхохоталась.

- Ты почему смеешься? - удивился он.

- Да так, ничего...

- Я тебе чем-то напоминаю хана Кончака?

- Господи, ну и проницательность!

- Что ж, это даже лестно. А ты, значит, моя полонянка? Господи, я и не заметил, как начал говорить вам "ты". Вы не сердитесь?

- Нет. А нам далеко ехать?

- Еще минут двадцать.

Мы замолчали. Ехать было приятно. Открытые окна и люк в крыше машины. Как давно я не ездила за город . Только с Улей к бабе Лене, но это совсем не то. Мне тогда было плевать и на свежий воздух, и на красоты природы. Красот сейчас не было видно, а вот воздух упоительно освежал мою разгоряченную вином и желанием голову. Наконец мы въехали в охраняемый дачный поселок. Ворота в дом он открыл при помощи пульта и въехал на участок. В доме было темно. Он не стал загонять машину в гараж, помог мне выйти и тут же схватил в объятия:

- Все, теперь не вырвешься, полонянка! Я с ума по тебе схожу, ты же видишь, чувствуешь, да?

Я все видела, чувствовала, и мне совершенно не хотелось вырываться. Помимо всего прочего, меня пьянило ощущение свободы, как будто я и впрямь вырвалась в какие-то степи... Словом, ощутила в себе что-то лихое, половецкое... И мне от этого было хорошо! Странно, непривычно, но хорошо. И вдруг раздался лай.

- Дик! Сидеть! - закричал Алекс.

Оказалось, что это огромный сенбернар. Он радостно приветствовал хозяина и гостью.

- Ах ты глупая скотина, - рассердился Алекс, - какой момент выбрал! Никогда тебе не прощу, дурак лохматый! - Но в голосе его звучала неприкрытая нежность к громадному псу. - Не боишься? - спросил он. Вопрос был глупый. Видно же, что не боюсь.

Мне всегда ужасно нравились сенбернары с их большими добрыми мордами и тяжелыми лапами. Но степи скукожились до размеров дачного участка.

- Пойдем в дом, Сашенька, я только покормлю этого дурня.

- А кто же с ним остается, когда вы уезжаете?

- Тут неподалеку живет женщина, которая убирает в доме, она очень любит Дика.

Он обнял меня за плечи, и мы вместе поднялись на невысокое крыльцо. Он зажег свет над дверью, отпер ее и пропустил меня вперед. Свет в прихожей тоже зажегся. Впрочем, это была не прихожая, а просторный холл, красиво обставленный, но какой-то нежилой. Ни цветов, ни безделушек, ни беспорядка.

- Вот тут направо дверь в гостиную. Внизу только гостиная, кухня и комната для гостей. А наверху мой кабинет и спальня. И вот там еще терраса, а наверху балкон.

- Можно посмотреть кухню? - полюбопытствовала я. Почему-то я была уверена, что она окажется в стиле "техно". И не ошиблась!

- Очень мужская кухня.

- Так я живу здесь один. Но одно твое слово, и я все переделаю. Вернее, дам тебе в руки кривую саблю, и круши все что ни попадя, полонянка. Мою жизнь ты уже сокрушила...

Он насыпал в миску какого-то корма, в другую налил воды.

- Погоди минутку, я отнесу Дику поесть и буду в твоем распоряжении. Он вернулся мгновенно. - Выпить хочешь? Вина? Мартини? Виски?

- Немножко мартини, пожалуй.

- Пойдем в гостиную, напитки у меня там.

Он обнял меня, и нас обоих тряхнуло током.

- Саша! - простонал он и стал целовать меня в глаза, в губы, в нос, в шею.

- Ах ты гад! - раздался крик. - Ах ты сволочь поганая!

Мы отпрянули друг от друга. В дверях кухни стояла женщина. Она была молода и, вероятно, красива, но лицо было искажено такой злобой, что я даже испугалась.

- Инга! Ты как сюда попала? - побледнел Алекс.

- А как я сюда попадала раньше, когда ты хотел целовать меня, как сейчас эту... Я смотрю, тебе все равно, кого тянуть в койку, скотина. Думаешь, я стерплю, что меня в отставку отправили? Хрен тебе, старый паскудник! А вы, женщина, зря губешки-то раскатали, он вас потрахает, а потом задвинет... Так что радуйтесь, если еще не шибко увязли!

- Инга, сию минуту заткнись! - прошипел разъяренный Алекс.

- Как же, дожидайся! Ты что мне говорил, сукин сын? Что мне обещал? Я так и знала, что ты опять с кем-то снюхался.

А у меня внутри вновь зазвучала мелодия: "Тореадор, смелее в бой!" Но тореадор здорово растерялся.

Наверное, не будь меня, он сумел бы утихомирить скандалистку, но, видимо, боялся показаться чересчур грубым. А потом мелодия Бизе смолкла - и я вспомнила слова Тараса: "Не полагайся на Шурку, Саша!" На него и впрямь нельзя полагаться.

- Инга, зачем эти сцены? Ты же знаешь, что между нами все кончено! Я тебе об этом сказал, и ты, мне казалось, поняла, - с трудом, как будто у: него болело горло, проговорил Алекс.

А я опять наблюдала эту сцену как бы со стороны и опять ощущала ее давящую банальность. Мне хотелось только одного - убраться отсюда.

- Ничего я не поняла! И не желаю понимать, я ж тебя, старого прохвоста, любила! И сейчас еще люблю, а ты.., гадина, гадина! - она в бессильной ярости топала ногами, мне было ее даже жалко.

- Инга, прекрати истерику!

- Ну что, что тебе надо, что в ней такого есть, чего нет во мне, можешь объяснить? Я вот не понимаю!

- Прежде всего замолчи!

- Не желаю я молчать, козел ты старый! Да я без тебя жить не могу, и если ты меня пошлешь, я покончу с собой, да еще записочку оставлю: "В моей смерти прошу винить Александра Шалимова!" Вот ты попляшешь! Я в своем предсмертном письме такое о тебе навыдумываю, что ты лет пять с прокуратурой разбираться будешь!.

- Инга, прекрати, - как-то вяло уже отбивался Алекс. - Посмотри на себя, до чего ты дошла...

Я тихонько выскользнула из гостиной, у меня не было ни сил, ни желания наблюдать эту отвратительную сцену. Не знаю, как должен был вести себя Алекс в такой ситуации, но точно не так, как он себя вел. Я побежала к воротам и выбралась на улицу. Хорошо еще, я запомнила, с какой стороны мы подъехали. Попрошу охранников вызвать мне такси, что ли...

Мне фантастически повезло. Когда я подбежала к воротам, там как раз остановилось такси. Какой-то мужчина вылез и пошел пешком. А я плюхнулась на сиденье рядом с шофером. Он очень обрадовался неожиданной пассажирке. В такси играло радио. И что бы вы думали? Конечно, куплеты тореадора. Бывают такие дни. Хоть и не часто, но бывают. Больше никаких мелодий во мне не звучало. Только одна мысль: "Скорее на Майорку!" Как три сестры Чехова все канючили: "В Москву, в Москву!" - так и я мысленно твердила: "На Майорку, на Майорку!"

***

И вот наконец сбылась мечта идиотки. Я на Майорке! У Эммы оказался там прелестный дом, с садом и большим балконом, выходящим на море. Мне отвели прекрасную комнату, тоже с видом на море, на втором этаже.

- Ну как, нравится? - спросила Эмма.

- Не то слово. Мечта! А где твоя дочка?

- Я ей ничего не сообщала, сюрприз хочу сделать, она меня не ждет. Хорошо летом: в сезон сюда из Москвы прямым рейсом летаю, а не в сезон приходится на перекладных. До Барселоны, а оттуда либо паромом, либо опять же самолетом. Словом, геморрой. Ты давай разбирай вещички, устраивайся, а я, пойду погляжу, не у соседей ли она. Там ее подружка живет. Хотя нет, я сейчас Вере Ивановне звякну на мобильник.