Читаем без скачивания Конкурс на тот свет - Сергей Бакшеев

Это здорово, что Федорчук вышел вместе с лейтенантом, радостно думал он. Теперь никто ему не мешает, и можно не прятаться.

Тихон с разбегу вскарабкался по решетке окна первого этажа на козырек и, буквально рыбкой, влетел в раскрытое окно своей комнаты. Прокатившись кубарем по полу, он на ходу скинул спортивные штаны и кеды, завалился в кровать. Рука уцепила книжку со стола.

Былые занятия гимнастикой прошли не даром.

Борис, размеренно бренчавший на гитаре, от неожиданной акробатики так и замер, с полуоткрытым ртом и рукой в замахе, будто его сфотографировали.

И в этот же миг в комнату вошел ехидный лейтенант Мартынов:

— Так, ты утверждаешь, что Заколов здесь?

За милиционером понуро следовал Сашка, словно его вели на неотвратимую казнь. Увидев невозмутимого Тихона, лейтенант растерялся. Его лицо исказилось, словно от зубной боли. Сашкины губы, напротив, растянулись в такой сияющей улыбке, что в комнате разом стало светлее.

— Не-е, Борис, — Тихон зевнул во всю ширь своих легких. — Двадцать минут назад эта песня у тебя получалась лучше. Попробуй еще раз октавой выше.

— Хорошо, — словно робот кивнул Борис и тупо тренькнул по струнам.

— Сашка, ну где ты застрял? — возмутился Тихон. — Я тебя жду, жду. В столовку когда пойдем? — И, сделав вид, что только сейчас заметил милиционера, он спросил: — Товарищ лейтенант, ну как, что нового обнаружили?

— Маленькая проверочка, — извиняясь, замялся Мартынов. — Федорчук, посмотри, нет ли здесь знакомой футболки.

Сержант прошел в комнату, вяло поковырял разбросанную по стульям одежду, и как доктор тяжелому больному мягко объяснил непонятливому офицеру:

— Нема. Откуда ей взяться? В стройбате надо шукать. Я же говорил.

Когда милиционеры вышли, Сашка накинулся на Тихона:

— Как ты здесь очутился? И учебник вверх ногами не держи! Тем более физику! Мы ее уже сдали.

Заколов улыбался и мысленно благодарил Валентину Герасимовну, которая уже во второй раз выручила его из чрезвычайной ситуации.

Глава 34. Последний экзамен

Лейтенант Мартынов не уходил со службы до поздней ночи. И дела были в связи с обнаружением нового трупа, и не отпускало домой тревожное подспудное ожидание, что вот-вот поступит новое сообщение о пропаже очередной девушки.

Но обошлось.

Наутро лейтенант лично приехал в институт, чтобы проконтролировать, все ли абитуриентки придут на экзамен, и как организована охрана института. В здание пропускали только по спискам, кропотливо отмечая пришедших у входа. Почти все молодые люди приходили заранее. Встречая знакомого, коротко кивали друг другу и рассаживались в напряженном ожидании в одной большой аудитории.

Минут за десять до начала экзамена в списке стояли галочки против всех абитуриентов кроме одной девушки. «Порываева Виктория», — прочел лейтенант. Имя ему показалось знакомым. Не та ли это девушка Вика, которая стояла вчера около института вместе с Евтушенко?

Мартынов быстро проглядел весь список. Другой девушки с именем Виктория, он не нашел. Выходит она! Черт! Вчера он с Федорчуком быстро уехал в погоне за Тихоном Заколовым и бросил девушку одну на пустынной улице около злополучного института.

Лейтенант укорял себя, что после проверки общежития не вернулся сюда, чтобы попытаться найти злоумышленника в строительном батальоне. Правда, он понимал, что просто так его бы на территорию воинской части не пустили, пришлось бы связываться с военной прокуратурой, что-то объяснять, а ведь как такового заявления от потерпевших он вчера не получил. Испугал какой-то чудик доцента со студенткой да убежал. Скорее всего, шустрый переодетый солдатик хотел прихватить в институте, что плохо лежит, да натолкнулся на людей и сам испугался.

Черт! Все равно виноват! Он мог довести до дома хотя бы девушку! Неужели из-за его рассеянности и недальновидности пропала очередная красивая девчонка?

Мартынов плохо ее запомнил, но сейчас был уверен, что Вика была очень красивой. Поймав себя на мысли, что думает о девушке в прошедшем времени, лейтенант опять чертыхнулся и тайно сплюнул три раза через левое плечо. Он по детски верил, что это поможет, но в глубине души с тоской подумал, что сейчас придется опять перекапывать песок на стройке. У Мартынова заныло в груди от дурного предчувствия.

В этот момент вровень с последним звонком в институт вбежала запыхавшаяся вчерашняя девушка Вика. Лейтенант обрадовался ей, как глотку холодного свежего пива в знойный день. У него отчетливо возникло именно такое сравнение, потому что другие радости в жизни молодого лейтенанта почти не случались. Боль в груди отпустила, и милиционер с ласковой укоризной мягко заметил:

— Чего же так поздно?

— Проспала, — выдохнула разгоряченная девушка. Каблучки дробно зацокали по паркету.

«До чего же они все еще дети», — умилился двадцатитрехлетний лейтенант, глядя на дергающийся из стороны в сторону пучок волос на затылке бегущей девчонки. Девушка ему понравилась, она и впрямь оказалась красивой. Хотя какая, в сущности, разница? Он должен спасать любого человека, твердо убедил себя Мартынов и строго сжал, расплывшиеся в улыбке губы, стараясь придать лицу суровый вид.

Он еще некоторое время бродил по холлу, закрыл растворенное окно, указал дежурным солдатам, чтобы были повнимательнее, не пропускали посторонних, и уехал.

День начался хорошо.

Заколов тупо смотрел на темы сочинений, написанные на доске, и никак не мог стряхнуть назойливое ощущение, будто вчера он что-то где-то забыл или потерял. Словно острая заноза сидела в нем и постоянно досадными уколами возвращала беспокойную память во вчерашний день.

Что-то там произошло. Нечто мелкое, но важное. Какая-то зацепка, нестыковочка, странность. Когда? Утром на пляже, когда выловили труп? Или перед консультацией около института? Или уже в кабинете Павленко? А может быть, тогда, когда спешил в общагу?

Но время было не подходящим для самокопания в глубинах памяти. Предстояло отбросить все лишние мысли и сосредоточиться на сочинении.

В школе сочинение было первым в череде выпускных экзаменов, здесь — последним. И зачем литературный экзамен нужен при поступлении в технический ВУЗ? Что это — проверка на грамотность, или на образ мыслей?

Тихон не собирался глубоко задумываться над этими вопросами. Он на собственном опыте убедился, что в сочинении главное не перемудрить. Надо излагать только те мысли, которые от тебя ждут преподаватели, а все эти мысли разложены по полочкам в школьных учебниках литературы. Можно и произведения не читать.

Какую из тем выбрать?

«Образ Наташи Ростовой и Пьера Безухова в народном романе «Война и мир». Большой роман, слишком большой, поэтому и не прочитал его Тихон. Ему в то время больше нравилось разбираться в хитрых задачах из журнала «Квант». Хорошо хоть, мудрые учителя сводили все десятые классы в кинотеатр на четырех серийный фильм Бондарчука по этому роману. Фильм оказался неплохой. И с образами главных героев все стало понятно, но писать о том, чего совсем не читал — рискованно.

«Конфликт маленького человека и общества по рассказам А.П.Чехова». Тут попроще. Рассказы Чехова интересны, читаются легко, и Тихону многие из них нравились. Но кто такие маленькие люди? У Чехова все больше про чиновников, врачей, учителей, художников. Они все — люди маленькие? Разве человек может быть маленьким? Или в этом случае имеют в виду только утрированный образ Тонкого из рассказа «Толстый и Тонкий»?

Вот третья тема — в самый раз. «Жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Кто же с этим не согласен? Тема свободная, можно писать, о чем хочешь, но лучше всего про героя, кто эти слова и произнес: про Павку Корчагина из романа Островского «Как закалялась сталь». Тут все просто. Изложи аккуратно все штампы из учебника литературы — и дело в шляпе! А чем высокопарнее слова и возвышенней тон, тем лучше. Главное — избежать грамматических ошибок.

Тихон переглянулся с Сашкой: «Корчагин?», тот сдержанно кивнул. Ну, поехали!

Наташа сидела на один ряд впереди и уже сосредоточенно писала. Наверное, строчит про Наташу Ростову, подумал Тихон перед тем как склониться над чистыми листками бумаги, проштампованными экзаменационной комиссией.

Он оказался прав.

Образ Наташи Ростовой: юной, мечтающей, порывистой, стоящей на пороге новой взрослой жизни, был так близок и понятен современной Наташе, что на остальные темы она взглянула только мельком.

С трудом соорудив очередную казенную фразу, насколько необходим для всего прогрессивного человечества такой герой, как Павел Корчагин, и почему вся молодежь должна брать с него пример, Заколов закончил писать черновик сочинения.