Читаем без скачивания Королевская кровь - Пол Томпсон

Таманьер все еще стоял с коробкой для писем в руках. После долгой паузы взгляд Кит-Канана снова обратился на старого кастеляна.

— Возвращайся во дворец, Там, — живо сказал он. — Приготовься к путешествию. Небольшая свита, легкий верховой эскорт. Я хочу передвигаться быстро.

— Куда ты собираешься. Великий Пророк? — поднял брови Таманьер.

— В Пакс Таркас, друг мой. Я отправлюсь, как только лорд Анакардайн сможет вернуться в Квалиност. Я хочу, чтобы он следил здесь за порядком в мое отсутствие.

Таманьер с поклоном удалился, голова его кружилась от такого количества новостей. Кит-Канан еще некоторое время оставался в Зале Неба. Подойдя к краю искусственного плато, он взглянул вниз, на город. Один за другим в башнях и на перекрестках зажигались огни, пока город не превратился словно в зеркальное отражение усыпанного звездами неба. Пророк наблюдал, как фонари освещают широкую арку северного моста прямо перед ним, за Башней Солнца. Кит-Канан неторопливо оборачивался во все стороны света, чтобы увидеть, как зажигаются подобным же образом остальные три моста. Они окружали Квалиност подобно сверкающему ожерелью.

Несмотря на великолепный вид, что-то грызло Кит-Канана внутри. На великие силы, которые он ощущал за чудесными явлениями последних дней, казалось, пала тень зла. Он верил, что эти чудеса являются предвестием какого-то великого события; возможно, они и вправду предвещали — предвещали горе.

Зазвенели колокола, давая сигнал к окончанию еще одного трудового дня в Пакс Таркасе. Канаты отвязали или сбросили, орудия сложили грудами на телеги, чтобы отвезти в сараи на хранение, и в сумерках запылали кухонные очаги. С парапета западной башни Фельдрин Полевой Шпат и стоявший рядом Мерит обозревали стройку.

— Она простоит сто столетий, — объявил гном, сцепив мускулистые руки за спиной. — Это вечный мост между Торбардином и Квалинести.

В рубиновом мерцании заката стены крепости излучали розовый свет. Огромные ворота, сжатые горными отрогами, выглядели величественно и одиноко. Мерит, относившийся к высоте с опаской, держался подальше от края площадки, не огороженной перилами. Фельдрин стоял на краю, едва не свешиваясь вниз, совершенно не пугаясь пропасти, открывавшейся перед ним.

— Сколько еще до окончания строительства? — спросил Мерит.

— Если бы не странные погодные явления и сходы лавин, мы закончили бы восточную башню через шесть месяцев. Тогда в крепости уже можно было бы жить, хотя окончательная внутренняя отделка займет еще год. — Фельдрин вздохнул, — казалось, это заворчал старый медведь.

Он поднял руку, закрывая глаза от солнца, садившегося за горы слева от них. Перевал представлял собою узкую долину, протянувшуюся на север. По дну его вился неглубокий поток, едва различимый теперь, когда солнце почти зашло. Пристально вглядевшись вверх, в темные расселины на высоком перевале, гном произнес:

— Пыль. Гм-м… Похоже, у нас гости.

Мерит подошел как можно ближе к краю парапета и осмотрел долину.

— С севера? — поинтересовался он. Это означало Квалиност.

— Наверное, какой-нибудь щеголь придворный или сенатор из города хочет, чтобы ему крепость показали, — брюзжал Фельдрин. — Думаю, это означает, что мне надо вымыть руки и бороду и надеть чистый жилет.

Он фыркнул.

— А может, это посланец от Пророка, — предположил Мерит, — и в таком случае тебе придется только вымыть руки.

Фельдрин уловил усмешку на губах светловолосого воина:

— Отлично! Компромисс, лейтенант. Я мою руки и бороду, но жилета не меняю!

Хихикая, оба направились к винтовой лестнице, углублявшейся в башню, и спустились по бесконечным ступеням. Когда они достигли первого этажа и вышли наружу, столб пыли над перевалом уже развеял ветер. Больше не видно было никаких признаков всадников.

— Наверное, они передумали и повернули домой, — пошутил Фельдрин. И, пожав плечами, добавил: — А может, пыль поднялась из-за оползня. Тем лучше. Поглядим, какими отбросами нас сегодня попотчует повар.

В действительности повар Фельдрина был мастером своего дела. Из незатейливой провизии, предназначавшейся для стола главного строителя, он готовил удивительные блюда. Обычная еда гномов была слишком тяжелой для эльфов, но повару Фельдрина удавалось готовить легкие блюда, которые Мерит находил восхитительными.

Лейтенант следовал за спешащим гномом. Еще раз подняв глаза на перевал, где они заметили облако пыли, он тихо произнес:

— Интересно, это были всадники или…

— Давай же, Мерит! Чего ты медлишь?

В Пакс Таркасе не существовало часовых, ночной дозор не патрулировал спящие палатки, хижины и навесы, В этом не было необходимости. Даже бригаду «ворчунов» не стерегли — лишь закрывали на ночь единственную дверь барака. Вот почему Ульвиан смог незамеченным выскользнуть в окно и пошарить по лагерю, собирая предметы, требуемые Дру. Из-под навеса, где штукатуры мешали свой раствор, принц добыл больше фунта сухой белой глины, тонкой и чистой, как хлебная мука. Он ссыпал ее в широкогорлый кувшин и поспешил дальше, к длинному ряду палаток кузнецов. Там было полно угля, твердого черного угля из Торбардина, который гномы-кузнецы использовали, чтобы ковать самое прочное железо в мире. Ульвиан подполз к ближайшей печи, где еще тлели оранжевые огоньки. Присев на грязный пол, он пошарил среди сора, рассыпанного у топки, и опустил в свой кувшин несколько черных кусочков.

Под навесом, где работали кожевники, нашлась кожаная бечевка. А теперь… Где же раздобыть медную жаровню? Дру настаивал именно на медной — другая не подойдет. Прижимая к груди горшок с глиной и углями, Ульвиан перебежал через открытый двор к хижине медника. Там валялось множество медных пластин, гвоздей, болванок, но жаровни не было.

Снова оказавшись на улице, Ульвиан на некоторое время спрятался под навесом, размышляя, где бы добыть нужную вещь. Только двум людям нужны медные поддоны — жрецам и поварам. В Пакс Таркасе не было жрецов, но повара, вне всякого сомнения, здесь были.

Полчаса спустя Ульвиан вернулся в барак «ворчунов». Опустившись на колени у койки Дру, он протянул руку, чтобы разбудить колдуна.

Прежде чем Ульвиан до него дотронулся, Дру негромко спросил:

— Ты все принес?

— Все — и это было нелегким делом.

— Хорошо. Сложи все мне под кровать и иди спать.

Ульвиан был захвачен врасплох.

— Ты что, не собираешься сейчас ничего делать?

— В такое время? Вот уж нет. Скоро утро. Отправляйся в кровать, мой принц. Завтра будет трудный день, и ты пожалеешь, что не выспался. — С этими словами Дру перевернулся на другой бок и закрыл глаза.