Читаем без скачивания Как развалить Россию? Литовский вариант - Владислав Швед

Если не знать о поведении Ландсбергиса 13 января ночью в Верховном Совете и его ответ Дэвиду Прайс-Джонсу, то можно подумать, как страдал этот человек, думая о январских жертвах?! Следует напомнить, каким в январские дни Ландсбергис предстал перед российскими и зарубежными корреспондентами. Об этом написала в «Комсомольской правде» (12.1. 2012) Г. Сапожникова: «Остановите! Остановите убийство!» — слабым голосом повторял Витаутас Ландсбергис, и руки его тряслись». Какого лицедея потеряла литовская сцена?!

Не вызывает сомнений, что все чувства у Ландсбергиса всегда подчинялись трезвому циничному расчету. Это доказывают еще провокации с возможными массовыми кровавыми жертвами, которые Ландсбергис и его окружение пытались осуществить в 1990 г. после провозглашения независимости. Такие неожиданные акции для своих политических оппонентов Ландсбергис называл «бомбочками».

Учитывая полный дилетантизм Ландсбергиса в вопросах управления экономикой и социальной сферой, «бомбочки» стали для него надежным средством держать республику в постоянным напряжении и сваливать социально-экономические провалы на происки врагов.

Какие же бомбочки использовал Ландсбергис? Прежде всего, провокационные, которые позволяли ему оставаться в стороне, но в случае удачи пользоваться их плодами. Впервые провокацию общереспубликанского масштаба Ландсбергис планировал осуществить в мае 1990 г.

Уже говорилось, что в апреле 1990 г. руководство СССР прекратило промышленные поставки в Литву газа и нефти. Начались проблемы в экономике. В мае в республике было введено нормированное снабжение. Из Литвы на весь мир зазвучали призывы о помощи, о том, что на границах республики сосредотачиваются советские войска, по улицам «осажденного» Вильнюса постоянно передвигаются танки, советские солдаты захватывают здания, а население голодает. Однако рассказы о бесчеловечной блокаде, которыми сегодня пугают граждан Литвы и России, во многом надуманы.

На самом деле поставки жизненно важных для населения товаров в период этой «блокады» в республику не прекратились. Так, из союзных фондов продолжали поступать медикаменты, крупы, овощи, детское питание, а также кормовое и продовольственное зерно (его Литва из союзных фондов ежегодно получала от 1,5 до 2 7 млн. тонн) и т. д.

Впоследствии выяснилось, что, благодаря помощи ряда регионов России, Белоруссии, Украины, реальные поставки в Литву бензина и других ГСМ в период «блокады» выросли почти в полтора раза. В то же время известно, что в этот же период из-за дефицита горючего чуть не сорвалась посевная в некоторых черноземных районах России. Но литовская элита предпочитает этого не вспоминать.

В этой связи необходимо процитировать статью, опубликованную 15 июля 1990 г. в газете «Вашингтон пост». Ее написала американская журналистка Эстер Шредер, которая в 1990 г. два с половиной месяца жила в «блокадной» Литве и наблюдала ситуацию непосредственно.

Проверяя заявления Ландсбергиса, Э.Шредер с французским фотографом проехали 200 миль от Вильнюса и на границе не обнаружили ни советских солдат, ни военных грузовиков. В Вильнюсе вышеупомянутые Ландсбергисом «катающиеся танки» оказались «гораздо менее страшными бронетранспортерами, и едва ли их было больше, чем обычно в любом другом большом советском городе». По поводу блокады и проблем с продовольствием, о чем тогда постоянно сообщал «Голос Америки», Шредер заметила, что в Литве она «редко встречала очереди, в которых надо было стоять более 10 минут».

«Когда Кремль закрутил экономические гайки, прекратив поставки нефти и газа, в отелях и государственных учреждениях по-прежнему ярко горел свет. Улицы по большей части были по-прежнему заполнены машинами… Газ ярко полыхал в домашних печах и плитах…»

Шредер описала и так называемый захват зданий: «Когда я вышла на улицу, чтобы самой посмотреть, как осуществляется этот захват, я увидела четырех 18-летних новобранцев, которые стояли в вестибюле с выражением скуки, нервозности и беспокойства». По всей вероятности Шредер описывала ситуацию, когда под охрану были взяты здания, являющиеся собственностью КПСС. В целом ситуацию в Литве Шредер охарактеризовала, как «визг мыши, которая находится в безмятежном центре циклона».

Это не помешало Ландсбергису запланировать крупномасштабную провокацию, которая могла закончиться кровавыми жертвами. Пытаясь перенаправить недовольство населения на Москву, Ландсбергис в мае 1990 г. задумал провокационную акцию на советско-польской границе. Якобы тем самым Литва продемонстрирует свою связь с Европой.

Акцию поручили озвучить известному саюдистскому провокатору, редактору газеты «Gimtasis krastas» («Родной край») А. Чекуолису. Он бросил клич «Проложим через границу слоновую тропу!». Место прорыва советско-польской границы было намечено в районе города Лаздияй.

Известно, что граница в любой стране это особая зона, в которой нарушителей, не внимающих команде «Стой!», просто расстреливают. И, тем не менее, вереница автобусов с литовскими гражданами двинулись к КПП на советско-польской границе. Спасло только то, что и советские и польские пограничники были предупреждены и сумели убедить организаторов отказаться от акции. Прорыв границы неизбежно привел бы к человеческим жертвам. Даже если бы советские пограничники пропустили бы нарушителей, то польские пограничники, как потом выяснилось, стреляли бы на поражение.

В этой связи напомним, что 5 июня 2011 г. сотни палестинских беженцев, проживающих в Сирии с 1967 г., попытались прорвать пограничные ограждения в районе Голанских высот на сирийско-израильской границе. Израильские пограничники после предупреждения открыли огонь на поражение. В результате погибло 23 и было ранено более 300 палестинских беженцев. Израиль обвинил в организации беспорядков на границе президента Сирии Башара Асада и назвал его провокатором.

Можно не сомневаться, что попытка прорвать советско-польскую границу в мае 1990 г. могла стать не менее кровавой. Но Ландсбергиса провокатором так и не назвали и не предъявили счет за преступную акцию.

Следующей провокацией с возможным кровавым исходом была стычка добровольцев из Армии охраны края с советскими десантниками, организованная Буткявичюсом с ведома Ландсбергиса. Она произошла в Вильнюсе 7 ноября 1990 г. во время демонстрации и военного парада, состоявшихся в честь 73-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Группа так называемых «саванорисов» (добровольцев) засела в здании Литовской консерватории и при прохождении советской военной техники попыталась устроить ситуацию, в результате которой пострадали бы мирные люди.

Именно тогда «саванорисы» впервые пытались толкнуть людей под колеса военной техники. Но советские десантники сумели блокировать ситуацию. Дело обошлось без жертв. Однако литовские СМИ преподнесли этот инцидент как зверскую расправу над беззащитными литовскими юношами.

Третья провокация произошла 9 ноября того же года в городе Таураге. Туда на встречу с общественностью был приглашен я, в то время председатель Гражданского комитета Литовской ССР, 2-й секретарь ЦК Компартии Литвы (КПСС) и кандидат в депутаты Верховного Совета Литвы. У здания, где должна была состояться встреча, собралась толпа в несколько сотен человек. Предварительно им рассказали, что по приказу Шведа советские десантники 7 ноября в Вильнюсе зверски избили литовских парней. На нескольких плакатах были надписи «Отомстим за кровь литовских юношей», то есть за события 7 ноября 1990 г.

Как потом мне рассказал первый зам. председателя КГБ Лит. ССР Станислав Цаплин, план был следующий. Организаторам провокации было известно, что после неудавшегося покушения в г. Снечкусе меня всегда сопровождали два вооруженных офицера из спецподразделения «Альфа». Планировалось создать ситуацию, когда толпа набросится на Шведа и офицеры будут вынуждены применить оружие. Ну, а далее в дело вступили бы пятеро вооруженных боевиков из Каунаса. В начавшейся суматохе они должны были расстрелять «коммунистов» и в придачу к ним нескольких человек из толпы.

После этого было бы объявлено, что 2-й секретарь «ночной» Компартии (так нас называли), приехав в Таураге с своими «головорезами», устроил «кровавую бойню», но получил по заслугам. А Литва потеряла своих верных сынов и дочерей. С таким «кровавым» багажом литовская делегация 19 ноября 1990 г. намеревалась отправиться в Париж на Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе глав 34 государств. Там планировалось потребовать принять соответствующую резолюцию, осуждающую действия союзных властей в Литве, приведшие к человеческим жертвам. Тем самым Литва заявила бы о себе на мировом уровне.

Однако план провалился из-за чересчур нетерпеливого «мстителя», стоящего в первых рядах. Он попытался ударить меня плакатом, но второпях упал, тем самым создав живой барьер между мною и толпой. Эти несколько метров и спасли нам жизнь. В дальнейшем сопровождавшие меня Сергей Таланов и Александр Шеногин так и не позволили толпе преодолеть эти метры. Причем они делали это без агрессии, не давая повода перейти ситуации в критическую.