Читаем без скачивания Город-мечта - Лео Сухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 15
Совершенно предгрозовая
Дневник Листова И. А.
Сто двенадцатый день. Тот раз, когда почти был съеден Вано.
Думаете, он сдох? Ах, если бы в нашей жизни всё шло, как запланировано! Нет, иглогрив не собирался подыхать. Конечно, он не смог увернуться от слитного залпа всего отряда… Чисто физически не получилось. Слишком уж много пуль и болтов летело в эту массивную тушу, да и вокруг неё.
Но с учётом феноменальной реакции этой твари… И той выдающейся скорости, с которой она воспринимала движущиеся объекты… Чего-то меня понесло не в ту степь!.. В общем, гадёныш, не имея шансов увернуться от всех пуль, уклонился только от тех, которые грозили ему немедленной гибелью. И, в результате, получил пять попаданий, которые были хоть и неприятными, но не смертельными.
Очень хитрая тварь… Ну просто очень хитрая… И когда я встал с земли, чтобы забить в бубен в честь нашей победы и заскакать от радости, эта тварь поднялась на лапы прямо напротив меня. И взгляд её глаз мне ничего хорошего не предвещал: только боль, только страдания, только позор…
Из всего оружия у меня в руке был только бубен. И палочка-колотушка, чтобы по этому самому бубну стучать. Ну и топор за поясом, который надо было ещё достать. И в какой-то момент я понял, что это конец… Совсем конец… Потому что этот зверь сожрёт меня раньше, чем товарищи успеют перезарядиться!..
Я мазнул прощальным взглядом по скале, отметив, что негр-мужчина куда-то пропал… Взглянул на готовящегося к прыжку иглогрива… А потом выпустил бубен из правой руки и выдернул из-за пояса топор, пытаясь на ходу перевести рывок в удар. Ну знаете, как в фильмах про самураев? Выдернул катану из ножен — и сразу победил!..
Специально бы так сделал — ни за что не удалось бы. Но тут прямо все звёзды сошлись! Иглогрив рванул ко мне в прыжке. И — слава гравитации, силе трения и прочим физическим законам! — в полёте он был сильно ограничен в движениях. И именно в этот момент мой топор взлетел в воздух во всём своём каменном великолепии!..
Я, правда, держал его где-то за середину рукояти, поэтому нормального замаха не вышло. Да и от лезвия топора иглогрив морду уберёг, отклонив её в полёте. Конечно, он ещё мог располосовать меня своими страшными когтями… Да вот только иглогрив увернулся от топора прямо под палочку-колотушку, которую я держал в левой руке. А она, вместо бубна, заехала ему по морде. Последовательно: по клыку, носу и глазу.
Тук… Тук… Тук…
Рефлексы заставили зверюгу изменить план. Конечно, колотушка ни разу не была серьёзным оружием: разве что уши музыкальных эстетов мучать. Однако иглогрив чисто инстинктивно не смог проигнорировать попытку дать ему в зубы, в морду, да ещё и в глаз. И, в результате, его туша всё же снесла меня в траву… Но лишь плечом, а не когтями или зубами.
К счастью, ни одна игла в меня не воткнулась. Зато моё тело кубарем покатилось по земле, сбивая с ног остальных членов отряда. Рядом катилась тяжёлая туша иглогрива. И его столкновение с охотниками сопровождалось криками боли, злости и удивления.
Очень хотелось злорадно сообщить товарищам, что стреляй они лучше — сейчас бы никто не страдал! Но раз уж из меня стрелок — тоже не ахти, то я ограничился мыслями. Да и вообще… Не стоит лишний раз рот открывать, когда катишься по земле: меньше всякого мусора внутрь набьётся…
Когда небо и земля, наконец, перестали мельтешить перед глазами, я не стал разлёживаться. И уже через пару секунд был на ногах. Но… Надо было подниматься быстрее! Правда, у меня и так голова кружилась, и коленки подгибались. Скорее всего, из-за того, что я не Колобок и не привык кататься кубарем.
Не успел я утвердиться на своих двоих, как тут же получил мощный удар в грудь. И снова оказался на земле. А сверху надвигалась огромная разинутая пасть, полная острых зубов…
— Мама! — только и успел выдавить из себя я.
А ещё попытался зачем-то прикрыться руками. В этот момент зубастая пасть уже начала захлопываться…
Раздался треск и…
…И я всё ещё был жив! Правда, моя голова оказалась в чём-то мокром, тёплом и тесном. А ещё там что-то шевелилось, влажно елозя мне по лицу. Но, как парень сообразительный, я сразу догадался, что просто нахожусь в пасти иглогрива, который зачем-то шевелит языком.
Оставался вопрос, почему пасть не закрывается, а зверь мотает башкой, царапая меня кончиками клыков… Но и тут моя сообразительность показала себя с лучшей стороны. Топор-то я выронил. А значит, моим единственным оружием оставалась колотушка для бубна!
Вот колотушка-то и встала колом в пасти зверя, когда я прикрывал лицо руками. Именно благодаря этой неказистой палочке я всё ещё был жив.
А до иглогрива, наконец, дошло, что это не я такой жёсткий, а что-то мешает ему закрыть пасть, впиваясь в нёбо и громко потрескивая. Зверь помотал головой, неглубоко раздирая мне клыками одежду и кожу на лице. А затем отступил, выплюнув мою голову, плечи и руки обратно — и принялся снова мотать головой. Видимо, застрявшая колотушка ему очень мешала.
А я успел мельком оглядеться и понять: моему отряду сейчас не до стрельбы. Большинство ещё только поднималось на ноги после того, как мы с хищником раскидали их в стороны…
А затем на фоне голубого-голубого неба, над тушей иглогрива, мелькнула атлетически сложенная фигура. И была она такая же чёрная, как моя зависть к её накачанным мускулам.
Фигура летела практически беззвучно. Она заносила руки над головой, и в этих руках сжимала короткое копьё — с тяжёлым бронзовым наконечником и толстым деревянным древком. Где-то в моём воображении завыли африканские шаманы и застучали барабаны первобытных племён.
А потом фигура приземлилась на спину иглогриву, резко опуская копьё остриём вниз. Противный хруст сообщил всем присутствующим, что дела у хищника плохи. Впрочем, сам иглогрив тоже понял, что ситуация у него — прямо скажем, не очень. Мало того, что колотушка во рту застряла, так ещё и что-то острое в середину спины вонзилось. Иглогрив даже попытался прыгнуть, чтобы покарать кого-нибудь из обидчиков… И первым на очереди, естественно, был я.
Но у огромной зверюги ничего не вышло.
Задние лапы подкосились, и нормально двигались разве что передние. Правда, на двух из четырёх он далеко уйти не смог. Лишь протащил своё тяжёлое тело на метр-полтора вперёд.
Сбоку грохнул выстрел, выбивая фонтанчик крови и слизи из глазницы иглогрива. А в следующую секунду хищник окончательно рухнул на землю.
Я посмотрел на чёрного парня, стоявшего на спине поверженного зверя. А тот посмотрел на меня. На его чёрном лице, забрызганном кровью, выделялись лишь неестественно белые глаза. И глаза эти, щурясь, излучали целый коктейль эмоций. Причём, основными были злость и подозрение.
— Скажи честно, — почти без акцента сказал негр. — Это, ять, меня ты образиной назвал?
Дневник Листова И. А.
Сто двенадцатый день. Самый обычный русский сомбли.
— Русские с русскими⁈ Куда катится мир? — Хир-Си
