Читаем без скачивания Мозги - Леонид Лайт

— Боюсь, этого я и сама не знаю.

— Он не рассказывал вам об этом?

— Нет, он предложил мне свои отдельные мысли, по которым я и составила статью…

— И как давно он решил продолжить работу?

— Кажется, около пяти лет назад…

— Сказано смело… Но, все же, меня удивляет, что он так легко сообщил вам об этом и, кроме того, спокойно относится к тому, что об этом скоро узнают многие люди. Не сомневаюсь, что ваша статья вызовет большой интерес, как в научных кругах, так и в обществе в целом. Вайсман, с его своеобразным «теневым» имиджем всегда пользовался огромной популярностью, удивляя всех не слишком частыми, но очень яркими открытиями. Держу пари, здесь что-то очень необычное, иначе он не стал бы так легко давать информацию.

— Он сказал, что это будет интересно, в связи с моей заинтересованностью в разработке доктора Джонсона.

— Ну да, конечно… Это, наверное, интересно

— Я не хотела обидеть вас, доктор Уитни, простите меня.

— Вайсман знал о том, что вы собирались придти на пресс-конференцию моего мужа?

— Да, конечно, после наших с ним неоднократных обсуждений этого дела, я подумала, что он должен знать и об этом обстоятельстве. Как раз после данного разговора я и получила от него материалы, позволившие мне написать статью…

— И она у вас получится великолепной, не сомневайтесь.

— Да, но… Могу ли я включить в статью материалы вчерашней пресс-конференции. Мне бы хотелось включить ваши мысли, так сказать, в противопоставление мнению Уолтера. Думаю, что своеобразный элемент научной оппозиции придаст статье большую насыщенность.

— Если вы стремитесь насытить вашу статью моими мыслями, то, пожалуйста, сделайте акцент на то, что я выступаю категорически против продолжения работы в этом направлении уже только потому, что считаю его опасным. Но не думаю, что стоит слишком распространяться о причинах категоричности моей точки зрения.

— Почему?

— Потому что я почти уверенна в том, что, не смотря на то, что я ничего не знаю о научных достижениях Уолтера, его открытие будет все-таки иметь грандиозный успех в научных кругах. И уж если он считает, что наука не должна стоять на месте и позволяет себе при этом делать такие уверенные и серьезные заявления, то он будет иметь больше единомышленников, чем противников его идей. И мое скромное мнение вряд ли будет иметь какое-либо значение в тот момент, когда он будет принимать лавры из рук самых известных и авторитетных ученых мира, а тысячи несчастных жертв подобных деяний, подобно моему мужу, будут вести жестокую борьбу за возвращение того, что потеряли из-за подобных открытий…

— Мне кажется, что на идеи любого гениального ученого всегда найдутся противники, — ответила Маргарет.

— Сейчас ничего нельзя говорить определенно… Необходимо дождаться более конкретных данных непосредственно от Уолтера. Любые заочные дискуссии сейчас бесполезны, — заключила Лиз и, поблагодарив Маргарет за предоставленную информацию, вышла из кабинета.

Глава 34

Возвращаясь в отель после встречи с Маргарет Уокен, Лиз не переставая, думала о прочитанной статье.

Её поражала смелость его суждений.

"Уолтер-то, оказывается, большой бунтарь…, — подумала Лиз. — Но, ничего… Он, вряд ли этого ожидает, но я, не меньший бунтарь, чем он…"

Войдя в свой номер, Лиз обнаружила, что Уитни с детьми ещё не было. Также никого не было и в номерах её друзей.

Убедившись, что ей никто не мешает, она набрала домашний номер доктора Джонсона.

— Как отдыхаете? — радостно спросил её доктор Джонсон.

— Вряд ли это можно назвать отдыхом…

— Неужели, отдых не удался?

— Слава богу, почти два месяца все было в полном порядке. Но напоследок Европа приготовила нам неожиданный сюрприз… Вы ничего не слышали об Уолтере Вайсмане?

— Если я не ошибаюсь, с ним всё в порядке… Он спокойно трудится в своей загородной лаборатории.

— А вы знаете, над чем он "трудится"? — критично спросила Лиз.

— Наверное, занимается своими обычными зоологическими опытами… Или у вас есть какая-то конкретная информация?

— Уолтер не занимается зоологическими экспериментами. Он продолжает работу, связанную с нашим экспериментом!

— С тем самым экспериментом, который…

— Да, с тем самым экспериментом, который плохо закончился! И Уолтер продолжает эту работу.

— Я, откровенно говоря, ничего об этом не слышал…

— Зато, об этом осведомлены в Европе. На следующей неделе в Лондонском научном издании "World news" выходит странная статья. В ней сказано, что Уолтер, по его собственным словам, собрался восстать против "ограниченных в широте и остроте восприятия", чиновников. Он также призывает всех уважающих себя учёных, во что бы то ни стало, использовать любые шансы для продолжения научных разработках, не заботясь об их возможных результатах! Мне кажется, что необходимо с ним поговорить…

— Вас так серьёзно это беспокоит?

— А разве вас это не беспокоит? Вы ведь не забыли о том, как закончился наш эксперимент?

— Причина была в том, что наш прибор был неисправен, а у Уолтера, как вы и сами знаете, с прибором все в полном порядке.

— Меня беспокоит то, что, как сам он откровенно заявляет, что будут представлены невероятные и неожиданные результаты его работы! Я представляю, что это может быть…

— Я думаю, что Уолтер не способен ни на что страшное. Он, конечно, большой фантазер, но не злодей… Так, что, на мой взгляд, вы напрасно волнуетесь.

— И вот я снова сталкиваюсь с непониманием, доктор Джонсон… Если вы помните, такое уже было. И я, увы, оказалась права…

— Когда вы возвращаетесь в Нью-Йорк?

— Через три дня.

— Вот и хорошо. Я постараюсь связаться с Уолтером за это время, и когда вы приедете, мы всё это обсудим с вами вместе.

— Хорошо, увидимся в Нью-Йорке…

Лиз положила трубку, но, как это постоянно было в последнее время, но облегчения не почувствовала.

"Опять никто не хочет меня понять! — подумала она. — Ну, что же, дай бог, чтобы мой опасения оказались беспочвенными, и то, что Вайсман всем нам готовит, действительно, не несло в себе ничего опасного. А мне только остаётся ждать того, что произойдет теперь…"

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ "САЛЬВАДОР"

Глава 35

Общеизвестно, что каждый из нас легко привыкает ко всему хорошему и с трудом от него отвыкает.

Чувство необъяснимой боли в груди, возникающее в момент расставания с чем-то приятным, светлым, возвышенным, хорошо знакомо каждому из нас.