Читаем без скачивания Повелитель крыс - Ричард Кнаак

Однако ощущение победы продлилось недолго. Его прогнал испуганный вскрик Терезы.

На ее плече сидела крыса. Противный грызун и женщина смотрели друг дружке в глаза. Серо-голубые глаза Терезы встретились с серо-голубыми глазами крысы.

Григорий протянул к Терезе свободную руку и схватил мерзкую тварь. Понимая, что гибель ее близка, крыса принялась извиваться и попыталась укусить Григория. Он был хладнокровен — в прошлом ему доводилось терпеть куда более страшные муки, нежели крысиные укусы.

Швырнув крысу на пол, Григорий пинком отбросил ее к стенке кабины. Тварь взвизгнула, но и не подумала оставить попыток нападения. Она повернулась и уставилась на Григория своими злобными глазками, что были одного цвета с его глазами, но совсем не походили на глаза человека.

Но тут на приспешницу связанного мага обрушился каблук туфли Терезы, и крысе пришел конец. Она даже пискнуть не успела.

Увы, победа длилась недолго. Сверху послышался крысиный писк и визг. Григорий поднял голову и увидел, что потолок кабины треснул, и сквозь щель пробирается новая тварь.

Не боясь опасности, Григорий бесстрашно шагнул вперед и, ухватив крысу, дернул на себя. Крыса взвизгнула от боли, но страдания ее быстро прервались: она ни с того ни с сего вдруг вспыхнула ярким пламенем. Григорий бросил горящую тварь на пол — только его магический дар спас его от ожога. Упав на пол кабины, крыса обратилась в горстку пепла. А ведь поджег крысу не Григорий. По всей вероятности, Франтишек не позволял своим зверушкам попадать в плен.

— Встаньте у дверей! — крикнул Григорий Терезе.

Она так и сделала, но предварительно вытащила из кармана пальто пару перчаток и заткнула ими щель в потолке кабины. Очередная пытавшаяся забраться в кабину крыса протестующе пискнула и в награду за это получила полный рот мохера.

Двери снова открылись — на этот раз кабина благополучно остановилась в вестибюле на нижнем этаже. Григорий и Тереза, пятясь, вышли из лифта, а когда оказались снаружи, огляделись по сторонам. Григорий оглянулся через плечо, но не заметил ни одного из надоедливых грызунов. Тем не менее они с Терезой чуть ли не бегом поспешили к выходу из гостиницы. Ночные швейцары, на счастье, почти не обратили на них внимания.

— Куда же мы теперь пойдем? — задыхаясь от быстрой ходьбы, спросила Тереза.

— К вам домой… если вы, конечно, не против.

Она улыбнулась.

— На самом деле я сама хотела спросить, не хотите ли вы переночевать у меня… на диване.

Григорий прикасался к Терезе и до сегодняшнего ночного происшествия, однако магический контакт с ней подарил им обоим такую близость, которой не ведают мужчина и женщина, много лет прожившие рядом. Это была не любовь — ну, то есть не любовь со стороны Терезы, как полагал Григорий, — но могло когда-нибудь стать и любовью. Если «когда-нибудь» настанет. Между тем предложение Терезы не имело ничего общего ни с их магическим контактом, ни с теми чувствами, которые он породил. Тереза попросту была напугана. Григорий понимал это, поскольку и сам боялся.

Для себя… нет, вряд ли он что-то Сумел бы сделать для себя. Но ради этой женщины… ради нее Григорий Николау был готов на все, даже если бы это означало поединок с Франтишеком или грифоном.

Правда, он очень надеялся, что до этого не дойдет.

Две крысы быстро сновали между машинами на стоянке в поисках той, что принадлежала их жертве. Никакого приказа на этот счет крысы не получали, но их господин наделил их таким умом, что они понимали: они обязаны преследовать мужчину и женщину. Под машиной и внутри машины хватало мест, где могла бы притаиться хитрая крыса. А если пустить в ход острые зубы — таких мест становилось еще больше.

Крысы бежали по двум следам. Первый след — запах мужчины и женщины, который должен был привести к оставленной ими на стоянке машине. Второй след был посложнее, однако в сочетании с первым мог дать безошибочный результат. Мужчина обладал магической силой, а у этой силы имелся свой собственный запах.

Одна из здоровенных крыс вдруг остановилась и принюхалась, вглядываясь во тьму зоркими серо-голубыми глазками. Вторая обратила внимание на товарку и последовала ее примеру.

Обе крысы разволновались. Их подруги, сновавшие по громадным катакомбам, которые люди называли «гостиницей», предупредили их о том, что мужчина и женщина вышли на улицу. Теперь время решало все.

Крысы еще более проворно бросились по следу. Теперь запах, исходивший от женщины, стал особенно сильным. Крысы знали, что недалеки от цели, однако нетерпения своего не выдавали — бежали, не производя ни звука. Им очень важно было остаться незамеченными. Несколько их подружек уже погибли, пытаясь выполнить приказ господина. Да, они были готовы умереть за своего повелителя, но при этом не собирались дешево продавать свою жизнь.

Наконец обе крысы увидели цель. Вот она, та самая машина. Оба запаха смешались и приобрели интенсивность. Люди неподалеку, но и это теперь не страшно. Через пару мгновений крысы-шпионки уже надежно спрячутся в автомобиле.

Но тут в пространство между машинами вдруг влетело какое-то крылатое создание и схватило когтями обоих крыс еще до того, как они успели почувствовать, что им грозит беда. Четвероногие приспешницы связанного мага извивались, пытаясь вырваться, но когти сжимали их все крепче, все безжалостнее. Крысы уже задохнулись — а неведомый враг стискивал их еще и еще сильнее.

Последнее, что обе они услышали перед смертью, был негромкий издевательский смешок.

XI

Что-то вышло чудовищно не так.

Грифон наконец сделал свой следующий шаг и убрал одного из слуг связанного мага. Мало того, опять что-то стряслось с его любимыми зверушками, и объяснить это можно было только тем, что тут руку приложил Григорий Николау.

Петер Франтишек поерзал в кресле. Конрад, по обыкновению, стоял рядом с ним. Франтишек не мигая смотрел во тьму, сожалея о потерях и гадая, каким же образом этот треклятый оживший кусок мрамора ухитрился атаковать первым. Фроствинг — вполне подходящее имя, о чем Франтишек сказал его автору, Николау, — еще никогда прежде не простирал свои широченные крылышки столь широко.

Связанный маг не отказался бы от того, чтобы самым тщательным образом осмотреть останки своего погибшего прислужника, но Фроствинг попросту не оставил никаких останков. Как и трупы предыдущих двоих приспешников Франтишека, труп Эрика исчез.

Он шел к своей машине, не подозревая о том, что Франтишек вознамерился принести его в жертву, а в следующую минуту его просто не стало. «Подумать только: ведь этот балбес совершенно искренне считал себя достойным того, чтобы стать настоящим служителем! Моя потеря была гораздо ощутимее, когда грифон разделался с теми двумя олигофренами в гостиничном номере Николау», — думал Франтишек.