Читаем без скачивания Л 4 (СИ) - Малыгин Владимир

Пассажир мой и нескольких шагов к ним не успел сделать, как в нашу сторону от города машина прямо по полю запылила. Да не доехала немного. Как русские круги на крыльях шофёр увидел, так и остановился резко. Только уже поздно было — мой спутник рядом оказался. О чём-то коротко переговорил с находящимися в авто людьми и в эту же машину загрузился, махнув рукой мне на прощание. И уехал. Придётся ждать.

А тут сверху знакомый гул моторов послышался. Задрал голову — наши ползут в вышине. Только ползут уже в полном одиночестве, без сопровождения истребителями противника. Так и проводил их глазами. Вот сел бы кто из них рядышком, да своими запасами топлива с нами бы поделился. Насколько проще было бы. Было бы, да бы мешает… Придётся сидеть у самолёта и «ждать у моря погоды». Хорошо ещё, что местные жители никакой агрессии не проявляют, так и трутся на окраине, издали поглядывают, да о чём-то там между собой переговариваются. Замышляют что-то… Недоброе… На всякий случай в кабину стрелка забрался, пулемёт к бою подготовил. Да он и так к нему был готов, но почему бы лишний раз затвором не полязгать, стволом туда-сюда не покрутить, на горожан страху не навести? Пусть лучше опасаются и на месте остаются…

А вскоре и бензин подъехал. На той же самой машине. Остановился лакированный рыдван чуть в стороне, шагов пятнадцать до самолёта не доехал. Пассажир мой с водителем на пару по две ходки сделали и всё перенесли.

Пока переливал в бак содержимое жестянок, машина уехала. А там запустились и взлетели. И пошли с набором высоты догонять улетевшие куда-то в ту же сторону «Муромцы». Не догнали…

В Варшаве сел на знакомый аэродром, притулился с самого краешка, в стороне от «Муромцев». А почему в стороне стоянку выбрал? А по просьбе пассажира. Ну и чтобы глаза никому не мозолить. Из своих. Это я так ошибочно думал. На самом-то деле как раз этим больше всего внимания к нам и привлёк. Мало того, что «Альбатросов» у нас в армии нет вообще, так этот ещё и с нашими знаками на крыльях.

Вот и пришлось нам топать в сторону КП под пристальным вниманием многочисленных любопытных глаз. Ну и лично мне отвечать на приветствия — потому как узнали меня. Хорошо хоть с вопросами пока не надоедали. Похоже, неприступный вид моего пассажира в штатском смущал подобных желающих. А вот на КП пришлось кое с кем пообщаться, пока дозванивались и ожидали дальнейших указаний.

— Как Дикая Дивизия? — удивился комэска Дацкевич. — Это же за что вас туда сослали, Сергей Викторович? Нет, я понимаю, что служить России должно там, где прикажут, но уж точно не с вашими способностями…

— Вот как раз мои способности, как вы говорите, там сейчас больше всего и пригодятся. Кто-то же должен в дивизии авиационное обеспечение налаживать?

Спасла нас от дальнейших расспросов приехавшая за нами машина. Именно, что за нами. Ладно бы за пассажиром, а я-то кому понадобился в штабе? Или в Ставке?

Как оказалось, Николаю Степановичу… Удивился, когда его увидел. Вроде бы совсем недавно в Петрограде от него задание получал… Пришлось докладывать. Заодно и о своих дальнейших действиях узнал.

— А вам возвращаться назад, в дивизию, в распоряжение великого князя.

— Слушаюсь! — попытался прищёлкнуть каблуками, да не получилось. Развернулся на выход.

— Сергей Викторович, — остановил меня в дверях Батюшин. — Вернитесь.

Дождался, пока я подойду к столу, продолжил:

— Не секрет, что эта война скоро закончится. Вы уже подумали, чем дальше станете заниматься?

— Кое-какие мысли у меня есть, — осторожно ответил. А про себя подумал — сейчас вербовать будет. Но, как оказалось, ошибся немного.

— Полагаю, подадите прошение об отставке? И совместно с Сикорским займётесь делами на заводе? Или этим вашим новым прожектом, связанным с воздушными перевозками?

Ого! А он-то об этом откуда знает? Игорь кому-нибудь проболтался? Да понятно, кому…

— Так точно. И заводом, и прожектом.

— Удивились? Зря, Сергей Викторович, зря. Служба у меня такая, знать всё и обо всех, уметь сопоставлять факты, фактики и слухи. Хотите дружеский совет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кивнул головой в ответ.

— Трудно вам будет с новым проектом. Нет, не потому, что эта идея ничего не сто́ит, — остановил меня от возражений генерал. — А потому, что ходу вам не дадут. Сама-то идея довольно-таки неплоха́. Но на государственные займы можете не рассчитывать. Не дадут, как я уже сказал. Придётся всё на свои собственные сбережения делать. А они у вас, насколько я знаю, недостаточно велики.

— Это моё дело и касается оно только меня…

— Ваше, ваше, кто же спорит, — примирительно проговорил Николай Степанович. — Я же не об этом, а вы сразу ершитесь. Хотели совет выслушать, так слушайте. Будьте мягче. Наверняка в разговорах с государём точно так же, как сейчас со мной себя вели? Ну разве же так можно, Сергей Викторович? Его Императорское величество хоть и помазанник Божий, но тоже человек, а кому может понравиться, когда правду-матку прямо в глаза режут? И довольно-таки неприятную правду, смею вам заметить…

Он-то об этих разговорах откуда знает? Нет, то, что знает кое-что, это-то понятно, но вот то, что знает о таких подробностях, это вызывает, мягко сказать, недоумение и заставляет насторожиться. Ещё одна значимая фигура на доске появилась? И если появилась, то на чьей половине она собирается играть? Или, может быть, Николай Степанович, как прекрасный аналитик, сам до всего допёр?

— Что вы так насторожились? Говорю же, служба у меня такая, всё знать. И, чтобы во совсем уж успокоились, разговор сей я начал по повелению Её Императорского Величества Марии Фёдоровны. Очень уж она вашей дальнейшей судьбой обеспокоена.

Стою, молчу. Сейчас действительно лучше всего промолчать. Пусть генерал говорит…

— И дело это не только ваше, и касается оно не только вас. Государственное оно! — припечатал Николай Степанович. — А прошение вам обязательно нужно подать. Если вы, конечно, не передумаете продолжать военную службу. Но, перспективы для вас я в ней не нахожу, тут вы правы. А вот помех может быть достаточно много. Производство же в следующий чин Государь вам не подпишет, несмотря на наличие ваших высоких заступников в его окружении. Не ска́жете, что же этакого вы ему наговорили, что он при малейшем упоминании вашего имени недовольно кривится?

— Правду…

— И? Всё?

— Как оказалось, этого достаточно. Но по мне, так лучше пусть кривится, но дело делает…

— Погодите, Сергей Викторович, — остановил меня Николай Степанович. — Следите за тем, что говорите.

— Само собой. Да я, в общем-то, всё сказал.

— Права Мария Фёдоровна, не уживётесь вы при дворе.

— Да я и не собирался…

— А как же дело? Кто его будет продвигать вперёд? Молчите? Вот именно это и просила передать вам Государыня Императрица…

Батюшин многозначительно помолчал, словно давая мне время и возможность проникнуться сказанным и через паузу добавил:

— Есть ещё одна неплохая возможность для вас. Перейти под моё начало…

Генерал прервался, словно давал мне этим возможность начать возражать и упираться, но не дождался, хмыкнул еле слышно, на самой грани слуха. Если бы я не был так напряжён, то, возможно, и вовсе бы не заметил этого, похожего на выдох, хмыканья. И заговорил Батюшин чёткими рублеными фразами, словно гвозди заколачивал в… Куда? Ну не в крышку же, а мне в голову…

— Выше полковника вам всё равно не подняться по ранее указанной причине, но у вас есть возможность остаться на службе и после выхода в отставку. Допустим, в качестве привлечённого специалиста… — и, опережая мой вопрос, пояснил. — Будете периодически заниматься своей работой. Той самой, которая у вас так хорошо получается и в которой вы достигли таких замечательных успехов!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вполне понятный намёк на только что проведённую операцию. Ну да, психолог он ещё тот! Как же тут без ложки мёда! И Батюшин ещё сильнее удивил меня:

— Полагаю, вы обязательно захотите обсудить этот вопрос с Владимиром Фёдоровичем? Хочу вас заверить, что предварительно на эту тему мы с ним переговорили. А поскольку он действительно заинтересован в вашей судьбе, то тоже рекомендовал вам прислушаться к моему совету.