Читаем без скачивания Войны Миллигана (ЛП) - Дэниел Киз

«Корпус А

Государственная клиника в Лиме

Лима, Огайо, 45802

Рональду Хаббарду, генеральному директору

доктору Льюису Линднеру, главному врачу государственной клиники в Лиме

Лима, Огайо, 45802

3 мая, 1980.

Уважаемые мистер Хаббард и доктор Линднер, я обратил внимание на то, что в ближайшее время состоится внеочередное собрание персонала клиники, на котором будет обсуждаться мое лечение. В соответствии с рекомендациями моих адвокатов, я должен сообщить вам о том, что не буду сотрудничать с Департаментом психического здоровья штата в ходе данного внеочередного собрания и отвечать на вопросы или проходить какие-либо психиатрические обследования, которые вы приготовили для меня, без моего адвоката и независимого эксперта-психиатра, нанятого мной.

Я прошу разрешения полной записи обследования для возможности использовать их в суде, по решению моих адвокатов, а также возможность пригласить представителей прессы. В заключение, я надеюсь, что штат позволит мне защитить свои гражданские права, если он хочет сотрудничать со мной.

Уильям Миллиган».

Копии: адвокатам Алану Голдсберри и Стиву Томпсону, доктору Вермьюлену и доктору Тимоти Морицу.

Письмо Мэри Алану Голдсберри:

4 августа 1980.

«Дорогой Алан,

Билли определил стратегию, которой необходимо придерживаться для того, чтобы устроить его будущее. Его подавляет неизвестность. Билли убежден, что самое важное сейчас — это знать, когда закончится его заточение в клинике. Миллигана настолько угнетает неопределенность его дальнейшей судьбы, что, по его словам, он предпочел бы сидеть в тюрьме: там, по крайней мере, известно, когда ты выйдешь на свободу. При этом он хотел бы весь срок заключения находиться в одиночной камере.

С уважением,

Мэри».

Письмо Миллигана Алану Голдсберри:

9 августа 1980 г.

«Дорогой Алан,

Я давно собирался написать это письмо, но не мог подобрать нужных слов. В некотором смысле, я должен вернуть достигнутый результат — заново научиться быть самим собой — настоящим Билли Миллиганом.

Если же наступят неблагоприятные времена, то я смогу рассчитывать только на ваше благоразумие и рассудительность, чтобы принять наилучшее для себя решение. Во мне не остается веры и надежды. Я часто думаю, что обстоятельства возьмут надо мной верх и вновь наступят времена былого хаоса. Иногда я ловлю себя на мысли, что мы давно должны были убить Билли Миллигана.

Паршивых времен было много, но так дерьмово, как сейчас, мне еще никогда не было. Я уже не надеюсь на чью-либо помощь. Но все-таки мне кажется, что мы можем жить по-другому. Кэти, миссис Мур и я были в заключении у Челмера на протяжении многих лет. Думаю, в этом и кроется причина того, что я не могу воспринимать наших надзирателей как врачей. Все эти годы и месяцы борьбы порядком измучили меня. Произошло то, что должно было произойти.

Я знаю, что мы создали этот беспорядок сами — правда, с небольшой помощью представителей государства. Но мне больно думать, что, в конце концов, они будут смеяться последними.

Билли».

В следующий понедельник лидеры заключенных, Толстяк Беккер и Арни Логан из зоотерапии, собрались в столярке, чтобы решить, как им следует отреагировать на неожиданную волну агрессии, обрушившуюся на их деятельность.

Мы собрались, — сказал Зак старику Пэпи Мэссинджеру. — никого не пропускай, пока мы здесь!

Два помощника Пэпи, работавшие на отрезном станке, взяли по куску стропил и встали у входа в мастерскую. А в сушилке лидеры уже взяли кофе и начали обсуждать препятствия, которые чинили им санитары.

— В зоотерапии дела вообще ни к черту, — сообщил Арни Логан. — Многих наших парней избили без всякого повода.

— Мы попробовали все, что можно, — добавил Беккер. — И путем дипломатии, и через суды: я даже через федеральный суд прошел, но результата никакого. Администрация даже разговаривать с нами не хочет!

— Мы снова хотим стать теми, кем были! — подхватил Зак. — Им надо дать пинка под зад, чтобы они, наконец, поняли, что мы тоже люди.

— Нам нужно немедленно придумать план и начать действовать! — заключил Толстяк. По его лицу было видно насколько серьезны его намерения. — Иначе, они настроят нас друг против друга. Раньше им это удавалось, уверен, удастся и сейчас. А если они сделают это, мы снова будем полностью под их контролем. Поэтому мы должны действовать сейчас, пока мы еще достаточно сильны, чтобы дать отпор! Пока еще не поздно что-либо предпринимать.

Ленни предложил организовать групповой побег, но Аллен заметил, что это не устранит проблемы в учреждении: пациенты, которые останутся в Лиме, будут, как и прежде, страдать от несносного обращения. Зак высказал идею затеять всеобщий бунт, который позволит взять под контроль клинику. Но это предложение также решили пока отвергнуть.

— Что же мы должны сделать, чтобы до них дошло, что мы не шутим? — сокрушался Ленни.

— У меня есть связи с внешним миром, — заявил Логан. — Мы можем договариваться в обход начальства.

Ленни замотал головой:

— Лучшее нападение — защита.

Аллен оглядел всех собравшихся. В их глазах читалось полное отчаяние: эти люди готовы на все, лишь бы покончить с жестокостью персонала, от которой страдали все пациенты клиники.

Выслушав товарищей по несчастью, он вступил в разговор:

— Если мы решим действовать, то необходимо сделать все как следует. Нужно их наказать. Какой смысл отправлять неорганизованную свору пациентов громить клинику? Все чего мы добьемся этим, так это десяток разбитых окон. Затем охранники нас усмирят и запрут в корпусах. Я против насилия, но если у нас не остается другого выбора, кроме как прибегнуть к нему, то давайте, по крайней мере, все хорошенько обдумаем и будем действовать с умом.

— Точно! — согласился Зак.

— Что ты предлагаешь? — спросил Толстяк Беккер.

— Если мы затеваем бунт, он должен быть тщательно продуманным: нужно к нему тщательно подготовиться, — ответил Аллен. — Это должно быть масштабное нападение.

— Мы можем собрать команды хулиганов, которые разгромили бы все, — предложил Ленни.

— Если мы это сделаем, охранники нас так отделают, что мы не сможем даже и думать о нашем плане, — вновь возразил ему Аллен. — Поймите, это ничего нам не даст: когда нас усмирят, а они смогут это сделать, запрут по комнатам и сделают все, что угодно, чтобы опять полностью контролировать нас. В итоге, как видите, мы снова придем к тому же, с чего и начинали.