Читаем без скачивания Броненосцы Петра Великого - Алекс Кун

Затем вытащили наши заготовки из форм и оставили сушиться. Формам то же надо сушиться, чтоб следующую партию принять. И тут надо сушильный агрегат придумывать.

Так как провозились до вечера, отложил продолжение на следующий день и двинулся домой смотреть на бабку.

Бабка оказалось действительно очень старой, мирной и домашней. Мои опасения, что попадется брюзга, которой все не так, к счастью не оправдались. Со временем бабка стала душой нашего дома. Теперь посиделки в гостиной стали неотъемлемым атрибутом наших вечеров. В тот первый вечер, застав всю нашу компанию, вместе с Миланьей, за чаепитием с потреблением пирогов, порадовался идиллической картине и присоединившись перешел сразу к делам. Подробно расписал Миланье что от нее хочу, и спросил чего хочет она. Замахав на меня руками бабка отнекивалась от всех благ и утверждала, что передача накопленных знаний это для нее удовольствие а жить в нашей теплой компании радость. Тогда стал ей рассказывать, что сам немного знаю лекарство, полевое и травматическое, но там, где меня учили все названия другие и как называются отвары и травы из которых они состоят я не знаю. Предложил для начала, что буду рассказывать Тае, то что знаю, а бабка будет добавлять что знает она. Первый день просто рассказываем и обдумываем, на второй рассказываем еще раз с уточнениями которые вспомнились, а Тая записывает. Тая потупилась, пишет она плохо и медленно. Среди нас этим, кроме меня, никто не блистал — но у меня и так дел полно. Решили позвать завтра писца из деревни на наши посиделки, и напомнил Тае, чтоб зашла за своей сотрудницей, не повторять же два раза. А первый раунд предложил начать прямо сейчас. И до поздней ночи излагал что помню из медицины, начиная от скелета, даже смешной скелет нарисовал, лихорадочно прощупывая на себе ребра и вспоминая их количество, а так же щупая ноги и руки вспоминая где двойные кости а где одинарные. Названия костей я знал не всех, и только их бытовые имена, типа бедро, таз, голень и так далее, на латыни пускай другого специалиста ищут. Но для полевого медика и моих знаний должно хватить. Рисовал схему сустава объясняя вывихи и их вправление. Пояснял открытые и закрытые переломы и необходимость лубков и обездвиживания. Чем грозят переломы ребер. От этого перешел к системе дыхания и много говорил про легкие и про то, как мы дышим, особенно что делать если поврежденная грудина теряет внутренний вакуум. Про разряжение пришлось объяснять довольно долго и на примерах. От легких перешел к кровеносной системе и нарисовал не менее смешного человечка со схемой кровотока, который у меня получился больно уж куцым, ну не помню я что у нас где и в каком количестве. Зато наложение жгута и что при этом происходит, обсудили очень подробно. Если кому то покажется смешным наложение жгута на шею, то он просто не видел как из шейной артерии друга, распоротой взбесившимся гиком, хлещет жизнь, и на остановку этого фонтана у тебя только секунды. Еще как накладывают жгут на шею. Бывает даже сначала просто петлю накидывают и затягивают, и только потом накладывают нормальный жгут через подмышку или поднятую руку, смотря где не повезло порвать шею. Так что жгут в полевых условиях спасает жизни чаще, чем что либо другое.

Обсудили непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Взорвался от муссирования термина неприлично. Нет у медиков неприличного, неприлично сидеть над умирающим и ничего не делать. Если уж так неприлично дыхание рот в рот делать — тряпочку на губы положи, а девичью грудь лапать надеюсь не придется, мужики в основном вокруг будут.

Потом обсуждали пищеварение. Вот тут я плавал, рассказал в общем про почки с мочевым пузырем, печень желудок и кишечник, что для чего. Из этого в основном про чистку активированным углем, за не имением просто хорошим березовым углем, и проблемы при ранах живота с занесением грязи. Рассказал им что кроме видимой нами комаров и мошки летают еще более мелкие твари, такие мелкие, что глазом не видно, но их много больше чем мошки. Назвал их микробами. Кожа их внутрь не пускает, но если хоть малейшая дырочка, они залезают внутрь и начинают там гадить и рана начинает гнить. Чтоб такого не было, надо рану чистить промывать лекарствами которые микробов убивают, класть на нее чистую тряпку и крепко приматывать, чтоб снаружи никто не залез. А если рана большая ее надо промыть и зашить ниткой с иголкой. И нитку и иголку то же надо промывать, например в несколько раз перегнанном и очищенном самогоне или водке. Нет, в рану лить водку нельзя, только в самых крайних случаях, она не только микробов убьет, но и живое мясо вокруг раны. Вот вокруг раны протереть обязательно. И любой нож или еще что либо, втыкаемое в тело надо над огнем поводить и в спирте промыть. Грязными руками то же в рану не лезть, помыть руки мылом и протереть спиртом.

Бабка слушала очень внимательно и практически на каждый постулат давала кучу растений и способов их приготовления. Тут были щавель, калина, черника, шиповник, пастушья сумка, кедр, мох, конечно же подорожник, тысячелистник, многое иное при разных внутренних и наружных кровотечениях. Окопник, липа, осока болотная, зверобой ромашка с клевером, шалфей и бесконечный ряд названий, включающих и часть продуктов, чеснок, петрушку, сырое мясо от укусов, капуста — прикладываемая листами, яблоки, морковка, малина, крыжовник, свекла — прикладываемая при зубной боли, лук, конопля. Становиться понятно чего они тут так мало болеют. Едят одни лекарства и на лекарствах спят, так как наши тюфяки набивали травами, а не соломой как я раньше думал. Способы сбора то же были не ведьмиными, типа «лунной ночью на кладбище голой» а вполне тривиальные, например, с такого то по такое то, брать только корень, ломать на мелкие кусочки, сушить на ветру под навесом от солнца и дождя, свойства сохраняет два года. А вот в способах приготовления и составах смесей можно запутаться сразу. Тот же подорожник например. Думал для прикладывания к ране, но оказалась это только вершинка айсберга. Семена подорожника используют при дизентерии, при поносах, язвах желудка и кишки, при диабете, при бесплодии женском и мужском. Корни подорожника употребляют при мигренях, язвах, для стабилизации менструального цикла.

Из сушеных листьев делают отвары, сок выжимают и хранят в смеси со спиртом или медом. Принимают по одной две столовые ложки минут за 15 до еды.

Даже сосна не была обойдена вниманием, сосновую и еловую смолы, живицы применяли, особенно в смеси с пчелиным воском, во многих мазях, от просто разогревающих, до ранозаживляющих. Порошком живицы присыпали трещины на губах и слизистых, прикладывали к фурункулам, обеспечивая немедленное обезболивание и быстрое заживление. Молодые побеги сосны заваривали как ванны от радикулита, а если из них выгонять сок с помощью сахара, то он помогал при туберкулезе, воспалении легких, бронхитах, астме, принимали внутрь по две столовые ложки утром. А сосновые почки заваривали и делали ингаляции. Про сосновый скипидар даже не упоминаю.

А крапиву вообще употребляли от всего, от ран до геморроя. Одуванчик надо было есть по 10 стебельков в день, без цветка и помыв, в течении трех недель, что очищало организм и убивало большинство мелких болячек.

Тут, чувствую, Тая надолго застрянет. Наговорившись до хрипоты, решаю прерваться. Прошу бабку подумать над десятком трав, которые помогут при большинстве заболеваний и будут самые сильные, а так же, которые можно носить с собой в пакетиках, и завтра, по окончании нашего утреннего занятия, надиктовать писарю каждую травку из этого списка — от чего помогает, как заготавливать и как применять. Это будет короткий список первой помощи. На вопрос все ли бабушка поняла, она только усмехнулась, мол не один я такой умный, есть такой список уже давним давно, только в нем две дюжины трав. Это не могло не радовать, пусть будут две дюжины. Но все равно просил надиктовать по каждой травке из этой дюжины максимально подробно. А писарь пускай перепишет список в нескольких экземплярах.

Утро было тяжелым, писарь не молодым и неторопливым, мысли очень тяжело выстраивались стройной системой. С трудом дотянул до обеда, после которого оставил бабку и Таю с новенькой мучить писаря и друг друга дальше, а сам занялся делами. Пострелял на стрельбище с особыми, проверил как дела в казармах, велел строителям пристройки делать внутри перегородку и две двери для санчасти и кухни, печь делать общую на обе комнаты. Будет немного тесно, но нет у меня других помещений на зиму глядя.

До гончара дошел к вечеру, тот уже извелся ожиданием. Но времени зря не терял а месил по нашему рецепту новую закладку. Засунули в обжиговую печь первую тарелку обожгли, получилось нечто похожее на фарфор, но пористое. Подождав пока остывает, засунули в печь все оставшиеся заготовки. Остывшую окунули в сильно разведенный раствор нашего теста. Поставили подсушиваться и начали вытаскивать остальные заготовки из печи. Все же это не фарфор. Надо попробовать печь кочегарить. Искупали остывшие а подсохшую сунули в печь и запустили поддув. Хорошая все же у меня печь получилась. Тарелка расплавилась и свесила уши краев до самого противня. Надо температуру пониже. А вот градусника и плавной регулировки у меня нет. Попробую в новой партии поставить индикатор. Выставил одну из подсохших тарелок на противень и поставил рядом кусок медной проволоки. Опять раскочегарили печь поддувом, а как медь начала плавиться так поддув отключили, тарелка устояла. Вытащили один, на его место поставили другой с остатками нашего творчества. Разогрев опять остановили по плавлению меди. Вот кручу в руках чашку. Стенка тонкая, под ногтем звенит на свету — просвечивает. Отнес на мороз, нагрел кипятку и вылил в кружку. Не лопнула. Не знаю, фарфор — не фарфор. Получилось технологичная посуда. Дал добро горшечнику на небольшую партию, пока не кончиться мешок. Велел ему сделать деревянный сушильный шкаф, остальное — потом. Порекомендовал еще несколько крупных посудин в комплект. Горшечник предложил тарелки красить или раскрашивать перед вторым обжигом, перед тем как окунать. Разрешил делать, как он сочтет нужным. Но просил хоть один комплект сделать для показа царю, а лучше несколько. Тема эта мне была малоинтересна, только если с коммерческой точки зрения. При речи о царе горшечник весь затрясся, говорил что не готов к такой чести, на что резонно ему возразил, что неделя на подготовку у него есть. Немного подумав, не отпуская мой рукав, за который ухватился пока возражал мне, горшечник спросил можно ли золотить фарфор. Это было уже интереснее. Потащил гончара к гальваникам, со словами сей час узнаем. Понятное дело, фарфор гальванизировать бесполезно. Но хлорное золото, в отличии от обычного, можно растворять в воде или спирте, а вот спиртовую золотую краску, да с горячей обработкой, чтоб хлор ушел а золото осталось, можно попробовать. Показав гончару где что брать, как разводить и наносить, пожелал творческих успехов и наконец отбыл домой.