Читаем без скачивания Буря кристаллов (СИ) - Кибальчич Сима

Итак, до военного столкновения на Землю проникло два диверсанта. Один уничтожил инсектоида одновременно с выбросом хрономины и отправился в кровавое путешествие по Карибскому бассейну. Другой взорвал доблестного СерКина на Луне. Оба явились из космоса, как и напавшая на планету армада. Не ясно, пришел ли враг во всей своей мощи следом за удирающим Макгреем или изначально двигался в сторону Земли. Слишком быстро оказался здесь, хотя Макгрей петлял по кросс-переходам. Возможно, знал дорогу, и столкновение с экспедицией в космосе стало лишь дополнительным толчком. Вот только как в эту коллизию вписывается Орфорт? К тому же кристаллы здесь и кристаллы у изоморфов по предположительным оценкам ЦКЗ не идентичны, да и диверсанты с агрессором только в профиль сходятся. Хотя оценка эта, так слабо унавоженная информацией, стоит не дорого. Вопросы, вопросы, чем больше их формулируешь, тем больше появляется новых. Размышления Ларского на зыбкой почве инопланетных преступлений периодически переходили на уровень глубоко абстрактных ментальных изысканий. Так понимаешь, что логика несовершенный инструмент и правильных ответов может быть несколько.

Ларский резко встал, потянул спину, размял шею. К богам Орфорт с двумя больными на всю голову симбиотами и чертову кристаллическую армаду. Есть объект расследования, и пора прекратить сомневаться в собственных выкладках. Итак, имеются две одинаковые жертвы двух диверсантов. Основная версия, что враг прибыл вместе с СимРигом и СерКином или внутри них. И уничтожил инсектоидов, оказавшись в солнечной системе. Интригующая неизвестная здесь — гиперфлот Штрауса, рядом с которым работали два будущих трупа. Интуиция Ларского со стервозной женской настойчивостью твердила, что застрявшая в секретной операции "Альфа" — центральный узелок в зияющей дырами полотне этой истории. Искусно припрятанный узелок.

Ларский так и не узнал место и деталей инцидента с гиперфлотом. Ему открыли доступ к гибели экспедиции Макгрея, а вот к сокрушительной победе Штрауса — нет. Министерство обороны, видимо, считало, что связи между двумя погибшими инсектоидами, кристаллической армадой и врагом гиперфлота "Альфа" не существует. Но вездесущий Марра и бравые армейские генералы могли ошибаться. Уверенность в собственной мощи, военной или интеллектуальной, отучает мыслить петляющими заячьими тропками. Полезный навык, между прочим. Всю картину событий вокруг "Альфы" кровь из носу бы получить. Не время сейчас разводить "китайские" интриги с высшими чинами. Придется Никите устроить небольшой скандальчик, тогда либо отберут дело, либо выложат на стол все карты. Перед угрозой уничтожения вчерашние секреты не значительнее розовых уточек в наполненной ванне.

Никита поплелся к усиленной ячейке хранения. Вот оно, копыто троянского коня от сержанта Здвински. Ничего живого в осколке сейчас не заметно: холодно поблескивающие грани, острые кромки пересечений. За пару часов его нервных расхаживаний кругами и получасовой сон форма корунда не изменилась. С какого перепугу он, дурак, нарушил все мыслимые регламенты безопасности и оставил эту дрянь у себя? Чтобы подумать? О чем? Очевидно же, что желчное подозрение сержанта о злонамеренных виновниках отступления навеяно просмотром лихо закрученных триллеров. А вот ошибок у землян найдется немало. После победы. Будет ли она, эта победа?

Ларский взял в руку запечатанный в силовую ловушку обломок.

— Как бы я хотел устроить тебе допрос с пристрастием, тварь. Только бы понять, где тебе больно, где хорошо и умеешь ли ты говорить.

Глупости все это. У военных, наверняка, уже ассортимент булыганов, из которых выдавили все, что возможно. А Ларский нашел на поле боя пару вражеских пальцев и надеется, что они заговорят. Хотя черт его знает, как устроено мышление твари и не способна ли она к регенерации в определенных условиях. Правильно было сразу передать осколок в чуткие пальчики Солгано.

Ларский активировал интерком, на всплывшей перед лицом проекции светилась зеленым точка контакта.

— Филиппе, найдется ли у вас время для меня? — кинул он сообщение.

— Всегда к вашим услугам, Никита Сергеевич, — прилетел ответ.

— Подойду скоро.

Принять душ, натянуть повседневный китель с нашивками звания. Будет нелишним в переходах штаба. И обдумать, что именно он хочет получить от проницательного и этикетного мексиканца. Хотя, возможно, торопиться с заданием не стоит. Лучше подождать реакции прокурора. После вчерашнего инцидента с вмешательством армейских, он с Маррой и Игнатовым в одну песочницу с лопатками не сядет. Режим использования его вслепую контрразведкой исчерпан. Самое время самому потренировать манипулятивные навыки. Поэтому прямо перед сном и после километров трех пешего хода по каюте Ларский сбросил непосредственному начальству отчет о своих действиях с момента отправки в Зоосити. И просьбу определить круг текущих задач. Ведь расследование перехватили, и оно, видимо, уже неактуально, как и случайно попавший в его руки фрагмент кристалла.

Своего босса Ларский знал до кончиков оттопыренных ушей. Густав Мюллер предпочитал благодушно почивать на лаврах большой должности и получать от подчиненных короткие, но регулярные рапорты, что де дело движется, все под контролем и все хорошо. Если Ларский демонстрировал постоянную доступность, служебное рвение и оставлял восторженные комментарии под публичными выступлениями главного прокурора, тот не стремился вникать в детали работы генерал-майора. Но стоило только начальству почувствовать сомнение в непреходящей значительности себя лично, собственной структуры и своих офицеров, он превращался в торнадо. Взрыхлял землю даже на ничейной полосе. А уж выходку Игнатова Густав не спустит даже в разгар боевых действий. Война войной, а уважение к усилиям Планетной прокуратуры никто не отменял.

Выпив ведерную чашку кофе и съев три слоенных пирожка из стандартного синтезатора, Ларский поймал пакетное сообщение от прокурора. Запустил и с первого взгляда понял, что тянуть с визитом к Солгано не придется. Пылая гневом до покраснения шеи, Мюллер ерзал на широком кресле:

— Проклятие, Ларский, прямой связи сейчас с тобой нет. На Земле творится черт его знает что, про космос вообще молчу. И в это время у Марры хватает сил на двойные игры, а у вас — на заламывание рук. Что значит расследование не имеет смысла? С каких это пор, не получив ответы на базовые вопросы расследования, мы отбрасываем в сторону дела? У вас есть убийца, хотя бы его кусок, но ни намека на мотив! Откуда он, точнее они, взялись — ни малейшего представления. Ведете себя, как капризная девица, чей наряд на вечеринке не произвел фурор. Значит так, генерал-майор, именно вы ведете это расследование. И Марра вам не указ. Пусть лучше пройдется метелочкой по противникам землян в Федерации — в конце концов, это прямые обязанности федеральной контрразведки. Вы же копайте дальше, делайте все, что требуется. Лабораторные исследования, оставшиеся следы, сопоставление действий диверсанта и тактики кристаллов на Земле. Не мне вас учить. Пока не поймете мотив, считайте, что сидите по уши в дерьме. Полковник Оскар Берг окажет вам в этом деле полное содействие. А я постараюсь выбить максимально возможный уровень доступа к информации о захваченных военными кристаллах. Если потребуется что-то конкретное, запрашивайте через меня. Да, резерв контрразведки по ЦКЗ остался за вами, и я чуток подкинул времени. И чтобы каждые восемь часов мне результаты, Ларский, не реже!

На этой огненной ноте начальство махнуло рукой и отключилось. Ларский остался в настроении повышенной боеготовности со встрепенувшимся чувством, что не все так безнадежно. Он быстро набрал прокурору запрос на информацию о флоте Штрауса. Пусть поможет, раз такой распаленный, хотя доступа у Густава все равно нет. Все-таки начальство Ларского более чем удовлетворяло. Чередование в нем флегматичной расслабленности и бешеных выплесков мотивирующей энергии было вполне благоприятной питательной средой для профессионального роста подчиненных.