Читаем без скачивания Дыхание скандала - Элизабет Эссекс

— Что ты хочешь сказать? — Уиллу старикан со всеми его попытками прогнать гостя не очень понравился, поэтому ему интересно было выслушать мнение брата.

— Скажем так, у твоего лорда Олдриджа репутация своего рода коллекционера, и сорокапятилетняя обедневшая вдова не входит в список его знакомых.

— Обедневшая? — Уилл удивился, услышав это. На его неопытный глаз Редхилл выглядел вполне процветающим, но, с другой стороны, он не знал, насколько велика при нем ферма. Или сейчас более прибыльны пашни и пастбища?

— Не думаю, что имение приносит больше пятисот фунтов в год.

— Это не так мало.

— Да, но не для Олдриджа. Он жадный тип. Ничего не делает без выгоды.

— И доход семьи Престон или отсутствие такового не беспокоит тебя как потенциального зятя?

— Я — не Олдридж, чтобы извлекать из людей прибыль. По моему мнению, хорошая молодая леди стоит любой цены.

Хорошая молодая леди, та, которая улучшит жизнь Джеймса и дело, которое он унаследовал. Но Уилл свою карьеру не унаследовал, хотя ему настоятельно советовали обратиться к ней повторно. Он дал себе двухнедельную отсрочку, однако чем дольше он будет ждать обретения новой команды, тем труднее это окажется осуществить. И если флот не примет его, у него есть другие предложения, которые стоит рассмотреть.

— Могу я присоединиться к тебе в работе, а не в визите? У меня сегодня, похоже, день писем.

— Конечно. Двигай кресло. Чистая бумага здесь.

Братья занялись каждый своим делом и трудились в дружеской тишине, пока управляющие, секретари, лакеи входили и выходили с документами, докладами и новыми порциями горячего кофе.

Так они работали какое-то время, потом Джеймс оторвался от бумаг и посмотрел в окно.

— А ведь это Томас. Похоже, он сегодня утром прогулял уроки.

Проследив за взглядом брата, Уилл увидел, что Томас ведет серого гунтера через южную лужайку к дому.

— Не похоже, что он свалился в канаву. — Грудь и ноги лошади в грязи, но на сюртуке Томаса ни пятнышка. — Но, если он идет пешком, лошадь, должно быть, захромала.

— Не удивлюсь, судя по тому, как он ездит, — заметил Джеймс, вернувшись к бумагам. — У этого мальчишки хорошие руки, но ему еще нужно научиться усмирять свои порывы значительной долей разума.

— Он юный.

— Он юный, потому что мама позволяет ему таким быть. Меня в четырнадцать уже отправили из дома в школу, а ты… я даже не хочу думать, что делал ты. Ты в его возрасте уже пережил Трафальгарскую битву.

— И я не желал бы ему такого опыта, — тихо сказал Уилл. — А ты?

Джеймс долго смотрел на него, потом глубоко вздохнул и покачал головой:

— Нет. Я этого не хотел бы.

Такое непринужденное согласие с братом было необычным. Но взгляд Уилла вернулся к окну, к тащившемуся по лужайке Томасу.

— Я собираюсь выяснить, что приключилось с нашим прогульщиком. Ты идешь?

— Нет. Действуй сам. Мне еще надо закончить работу, если я собираюсь осуществить сегодня свой план.

Уилл точно не знал, что именно — праздность или интуиция? — повело его к задней части дома, но он не собирался игнорировать предупреждающие огоньки, вспыхивавшие в его уме. Когда он без сюртука сбежал по ступенькам в густой от измороси воздух, влага мгновенно пропитала рубашку и охладила кожу.

— Эй, на палубе! Томас, что случилось?

— Он захромал. — Томас хлыстом указал на ногу лошади. — Потерял подкову, перескакивая через ворота на дороге к Хаксвудской роще.

— Не повезло. — Уилл, утешая, положил руку на плечо брата.

— Хуже. До этого момента я держался почти вровень с мисс Антигоной и ее Резвушкой. Видел бы ты, как мчится эта кобыла, Уилл. Рядом с ней Голубой Питер выглядит крестьянской лошадкой, а он — один из лучших папиных гунтеров. Но эта кобыла так же быстро перескакивает изгороди, как несется по ровному месту. И мисс Антигона… — Томас восхищенно присвистнул. — Ты знаешь, она переделала седло, добавила еще один упор и может теперь прыгать через препятствия. Она просто молодчина!

Уилл не имел времени обдумывать, что именно, прихоть или ностальгия, убедило отца назвать коня Голубым Питером в честь флага, который сигнализирует о готовности корабля выйти в море, потому что незнакомый всплеск ревности, вызвавший вчера братоубийственные чувства, вернулся, рассыпаясь в груди, как шрапнель, при мысли о восхищении Томаса спортивностью Престон. И вместе с завистью расползалась тревога, которая, должно быть, происходила от разговора о потенциальных мотивах назойливого старика, лорда Олдриджа.

— Кстати, о мисс Антигоне, где она? — Уилл поймал себя на том, что смотрит на лужайку, словно мог как-то пропустить своего пугающего друга и огромную черную кобылу, идущих через Даун-парк.

— Думаю, еще скачет, — пожал плечами Томас. — Собаки вовсю лаяли, когда мне пришлось остановиться.

— Она видела, что ты остановился?

— Не знаю, — снова пожал плечами Томас, он явно над этим не задумывался. — Она шла прилично впереди. Это была горячая скачка. Но кто-нибудь скажет ей, что случилось.

Они подошли к конюшне, мальчишка подбежал взять поводья.

— Он потерял подкову, Джонси, — объяснил Томас. — Переднюю. Проследи, чтобы на него накинули попону. — Он с досадой наблюдал, как уводят лошадь. — Вот и дню конец.

Разве? Не для Уилла. Чувство инстинктивной тревоги, которое выгнало его на дождь, не утихало.

— Что ты собирался делать, если бы не пришлось вернуться? Ты хотел приехать сюда с мисс Антигоной? Как ты планировал проводить ее домой?

— А с чего это мне ее провожать? — Томас посмотрел на брата так, будто у того две головы. — Она живет в другом направлении.

— Тем больше причин проводить ее домой, Томас. Она твоя гостья, отправилась на охоту по твоему приглашению. Джентльмен всегда заботится о благополучии своих гостей.

— Как я мог это сделать с хромой лошадью?

Томас прав. Но чувство неловкости, чего-то неправильного усиливалось, вселяя раздражение и неуверенность. И Уилл излил досаду на Томаса:

— Тебе еще учиться и учиться поведению джентльмена, Томас. Джентльмен не оставит леди возвращаться домой в одиночку по сельской местности, независимо от собственных неудобств и резвости ее кобылы. Офицер и джентльмен никогда не бросит товарища.

— Она и не ждала, что я позабочусь о ней, — возмутился Томас. — Она приехала сюда сама, встретилась со мной у юго-западных ворот в начале восьмого утра. Должно быть, она уехала из Редхилла задолго до этого. Поскольку охотники двигались на запад, думаю, она легко вернется домой по Лондонской дороге.

Уилл взял брата за воротник и поволок к каретному сараю, как нашкодившего гардемарина, прежде чем полностью отдал себе отчет в том, что делает.