Читаем без скачивания Клор (СИ) - "Бэзил И. Зеро"

— Дивизион не выстоит против юкубода. Поэтому мы захватили его в ходе абордажа, — Ферон наконец подняла на меня глаза.

— Да я не о том, — правой рукой я попытался ухватить хотя бы хвост стремительно ускользающего смысла. — Зачем этой экспедиции Силы Самообороны? Что мы здесь делаем?

— Охотимся на транов.

— Джин, не говори ерунды. Сайне прекрасно справилась бы и без нас. А уж про то, насколько прекрасных персонажей я навербовал, даже упоминать не стоит.

Ферон усмехнулась.

— Да и на берегу тоже… — продолжил я. — Что мы там делаем? Есть линейная полиция, у каждой Семьи есть по отделу внутренней безопасности и полностью снаряжённой армии. Зачем в этой системе Силы Самообороны? Ещё и превентивной. В чём наша — именно наша и ничья больше — работа?

— Мы делаем ничего, — Джин улыбнулась, от краешков её глаз разбежались маленькие морщинки.

— Ничего?

— Именно.

— И за это нам платят?

— Да.

Я открыл рот. Я закрыл рот. Это нужно было обдумать. Однако оставалось последнее важное дело.

— Надо б с Сайне связаться. Доложить, что угрозы больше нет.

— Я уже, — Ферон засмеялась. — Ох, прямохождением клянусь, до чего же ты предсказуем.

— И… — мозг завис, — что теперь?

— Мы ведём эту посудину в Клор. Расчётное время в пути — сто двадцать часов. Можешь выдохнуть уже, а то лопнешь сейчас.

Перспектива: Аралит из Вильола, актёр одного зрителя

Птички летают, птички щебечут, птички вести мне несут. Свежайшие и интереснейшие, хотя уже и заполонившие весь Клор слухами и пересудами. Два дня назад береговая охрана Вильола заметила юкубода, ведущего трансляцию в военном канале Организации Клорского Договора с подписью клорских Сил Превентивной Городской Самообороны. Юкубод, говорящий голосом Джин Ферон, заявил, что следует в Клор с грузом свежеловленных транов. Если он тридцать третьего был там, где был, то как раз сегодня должен прийти.

Прекрасным зимним днём тридцать пятого ноября, ничем, казалось бы, не отличавшегося от всех предыдущих дней ранней зимы — вестницы близкой Долгой Тьмы, на Фонарном мысе толпилось необыкновенно много народа. Впрочем, если посмотреть на дело со стороны рядового обывателя, то ничего необычного в этом столпотворении найти бы не удалось. Уже несколько дней слухи, будоражившие весь Клор сверху донизу, от остеклённых террас богато украшенных городских поместий до темнейших закоулков катакомб, слухи, дошедшие, вероятно, до самого Царя Чудищ, утверждали, что тридцать пятого ноября в порт войдёт, вероятно, величайший трофей из всех, что когда-либо удавалось захватить Свободным Семьям — целый, неповреждённый юкубод — жуткая подводная лодка из страшных сказок, которыми матери пугают непослушных детей. И для того чтобы воочию лицезреть такое чудесное событие, прикоснуться собственными руками к творящейся истории, на Фонарный мыс как арестанты в бочку набились чуть ли не все, кто мог позволить себе такую роскошь, как выходной в воскресенье.

В первых рядах толпы зевак стоял ничем не примечательный портовый рабочий. Он был одет в видавшую лучшие дни робу цвета пыли в сухих доках, небрит, невысок — высокие на ремонте паровых турбин не задерживались. Лицо рабочего уже давно потеряло всякое выражение. Он и сюда-то пришёл скорее повинуясь стайному чувству, чем с какой бы то ни было осознаваемой целью. Его взгляд блуждал безо всякой цели, не останавливаясь ни на патрулирующей воды залива эскадре, ни на подозрительной активности вокруг батарей береговой обороны, ни на внезапно очищенном от мирных судов дальнем рейде.

Наконец километрах в двадцати к север-северо-востоку от уреза мыса над горизонтом появился блик очень характерного белого цвета. Однако почти никто из толпы его не заметил — они попросту не знали ни что, ни где искать. Заметившие же сочли это обыкновенным миражом, которые тёплые воды Внешнего Тайтского течения каждую зиму в изобилии развешивают над клорским горизонтом. Вот и рабочий, на три десятых разочаровавшись и на семь десятых промёрзнув, махнул рукой и, даже не попытавшись пробиться сквозь толпу, стал спускаться по крутому берегу к воде.

Так, два тисовых куста, три метра влево, под скальный козырёк… Никто не заметил моего ухода — это хорошо. Наконец-то можно сбросить маскировку и пустить эфир на лёгкий подогрев. Не рассчитал я как-то одёжку по погоде, не рассчитал. Но это ничего. Я уже почти закончил дела на этом промозглом ветру. Вот и лодка… прокрутить заколку плаща на два с половиной оборота против часовой… отвод глаз работает, превосходно.

Я вывел лодку на открытую воду и направился к маяку. Вроде бы и недалеко, но на вёслах да против ряби — тяжко. Так что когда полчаса спустя я поднялся к обшарпанной зелёной двери, нужды в согревающем заклинании не было никакой.

Как и всегда, дверь открылась раньше, чем я успел постучать.

— Входите уже, артист, я ждал вас, — раздался сухой голос Хронолога.

Я молча ступил внутрь крохотной лачуги и положил на стол грубый дерюжный мешок.

— Бамбук? — как бы невзначай поинтересовался Хронолог.

— Саннский, — подтвердил я.

— Рискну предположить, что вы насчёт снежно-белой лодки.

— Верно.

— Экипаж два человека: Джин Ферон, Тит Сехем. Наибольшая длина 740 метров, наибольшая ширина 100 метров, высота 50 метров — все значения приблизительные. Водоизмещение на текущий момент около миллиона тонн. Осадка в надводном положении сорок пять метров, так что встанет в море, за дальним рейдом. Груз — шесть тысяч тонн сырого тран-материала.

— Всего шесть тысяч? — я был порядком ошарашен.

— Да, — Хронолог медленно кивнул. — По большому счёту, даже они там оказались случайно.

— Разгрузка челноками?

Ещё один длительный кивок.

— Премного благодарен, — я глубоко поклонился и вышел в холодный ноябрьский полдень.

Итак, я получил ещё несколько фрагментов большой мозаики. И хотя картина в целом всё ещё покрыта мрачным туманом, отдельные заключения вполне ясны и очевидны. Как и люди, готовые за них заплатить.

Глава 22. Менделеев в детстве был похож на компот

Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «U-233»

Великий город Клор, главный оплот могущества Свободных Семей. Год от последней из великих войн четыреста восемьдесят первый. Некто спросил Гая Ферона: «Что есть самооборона для гражданина?»

— Алчность и страсть есть гражданская самооборона, — ответил Командующий. — Когда сосредоточенным сознанием мы вступаем в чувственный мир, мир страстей и вожделений, и пытаемся найти все эти страсти, но видим лишь стоящую за ними пустоту, когда нигде нет привязанности, это и есть абсолютная степень нашей обороны.

Некто не смог принять такого ответа и ушёл, чтобы найти собственный.

За почти пять суток похода я неплохо освоился в юкубоде. Внутри была практически самодостаточная экосистема. Единственное, что требовалось постоянно привносить извне, — воду, но с этим, очевидно, проблем не возникало. Всё остальное создавалось в каскаде термоядерных реакторов. Впрочем, не без задействования эфира. Причём таких заклинаний я не видел больше нигде, как и Фероны с Элетроймой и старшим Гоелом. В конечном счёте решили, что если работает, то вот и нечего ломать.

Первого числа Гай выдал мне оклад за три месяца вместе с командировочными. Вот вроде бы и порядочно вышло — тринадцать сот, два хвоста и две слезинки сверху — но на что они мне? Ем я мало, вещевое довольствие и казённое вполне устраивает, за жильё как раньше не платил, так и теперь тем более уж — из штаба я переехал на юкубода с концами. Двадцать палуб — с А по Т — со всем их содержимым в полном личном распоряжении стоят того, чтобы каждый день лететь полчаса до города.

А уж содержимое этих палуб однозначно стоило того, чтобы задержаться тут подольше. Чего один только ремонтный комплекс с собственным реактором стоит! Две недели работы — из которых дней десять ушло на то, чтобы разобраться в архаичном языке мануалов — и я сообразил себе новую глефу. Наконец-то.