Читаем без скачивания АТРИум - Дмитрий Матяш

Но Егор знал, что это не так. Если в нем и появилось нечто такое, что способно было приказывать мышцам, то оно выступало на его стороне. И разрази его гром, если он хоть немного понимал, в чем дело, но в этот миг он почему-то подумал, что у него под черепной коробкой образовалась некая батарея, которая питает его мозг, заставляя работать его быстрее и эффективнее. А заодно и усиливает мышцы. Совершенно не отдавая себе отчет, что это как-то связано с лабораторией Герцена, он связывал эту способность с Атри. Он думал, что это результат длительного ношения за спиной какой-нибудь цацки, возможно, что даже той самой «броши», которую у него так и не отняли и которая продолжала лежать в нагрудном кармане. Или это могло быть действием какой-нибудь невидимой и невредной аномалии, благодаря которой в теле обнаружились и открылись чакры сумасшедшей внутренней энергии. В принципе, не так уж и безумно, беря во внимание, что вся зона – это сплошное аномальное поле, длительное нахождение в которой превращает и человека в своеобразную аномалию.

А потом дрожь прошла. Так же внезапно, как и появилась. Кудесник полностью расслабил пальцы, и больше ничто не вынуждало их сгибаться.

Тут же умолкли, будто получив от Кудесника условный знак, птицы. Еще мгновенье назад одна из хриплоголосых атриек недовольно о чем-то хрипела и вдруг замолчала «на полуслове». Затихли и остальные.

Странно, замолчали только птицы, но создавалось впечатление, что что-то кардинально изменилось в самих устоях атрийской тайги. Будто кто-то незримым образом подменил кадр, и даже ельник перестал выглядеть как обычно. Вроде бы тот же самый – идущий ровной стеной, будто отрезанный скальпелем, вдоль дороги, – а вроде бы и нет. И в воздухе чего-то стало не хватать, а может, и наоборот, появилось нечто другое.

Шагающий впереди кэп сразу же остановился, выставил в сторону руку, в которую, словно из ниоткуда взявшийся шлагбаум, ударился грудью Кудесник, а указательный палец другой приложил к губам.

На какое-то время все пятеро превратились в единый слуховой орган. Из леса, отступившего от дороги, как уже упоминалось, самое меньшее метров на пятьдесят в обе стороны, долетал только шум волнующихся елей. Тем не менее птицы умолкли. Они не закричали и не взмыли со своих мест, и это значило, что их не испугало что-то, а… удивило, озадачило.

Кэп оглянулся и встретился взглядом с каждым из четверых, будто желал убедиться, что это не один из них смутил птиц.

– В траву, быстро, – скомандовал он, указав на холм с правой стороны, который полумесяцем огибала дорога, приняв форму греческой буквы «омега». – Федька, а ты давай вперед. Посмотри, что там. КИП выключи, пользуйся рацией, ясно?

– Ага, сделаем, – кивнул Федор и надел на голову шлем.

Он двинулся вдоль дороги, незаметно перебегая от одного куста дикой жимолости к другому и внимательно осматриваясь по сторонам.

– Что это может быть? – поинтересовался Женька, когда они улеглись у подножия холма, спрятавшись в высоких зарослях. – Неужели еще одна партия монголоидов?

Как и прежде, у лихого парня в голосе не слышалось и нотки страха. Потому что тот едва различимый триммер, который удалось уловить Кудеснику, скорее означал приток адреналина, как у пристегнувшегося ремнями посетителя американских горок, чем неудавшуюся попытку завуалировать боязнь.

– Не должны, – потер шершавый подбородок командир. – Хотя от них чего угодно ожидать можно.

– Поставить бы на дороге растяжку, а, кэп? – Женька уже принялся снимать с плеч рюкзак, но кэп остановил его.

– Молчи и не шевелись, – приказал он и глянул в том направлении, куда ушел Федор.

Сержанта не было видно.

Лена отсоединила от трофейного АК-74, оснащенного, как уже говорилось, подствольным гранатометом и оптическим прицелом, магазин, только сейчас почему-то решив проверить, есть ли в нем патроны. Последовал ее примеру и Кудесник, хотя проверил, заряжен ли его «штайр», сразу же, как только отобрал его вместе с остальным своим снаряжением у мертвого «монгольского» экспроприатора. Патроны, как и прежде, были на месте, запасные рожки рассованы по карманам разгрузки, еще пара пригоршней «свинца» редкого калибра 5,45 лежали на дне рюкзака. К бою он был готов, знать бы еще, с кем придется схлестнуться.

В шлеме послышалось шипение, а затем тихий голос Федора:

– Караван, – доложил он, – один фургон, шесть человек конвоя. Хорошо вооружены, в эскадах, на шлемах изображение в виде глаза.

– Тю, так это «центавровцы»? – поняв, что, похоже, драки не будет, обиженно протянул Женя.

– Федька, оставайся на месте, мы выходим, – не разделяя Женькиного огорчения, сказал кэп, приложив шлем наружной стороной к щеке, и затем облегченно вздохнул: – Пошли, ложная тревога.

Он поднялся с земли, отряхнул прилипшую к эскаде грязь и вышел на середину дороги.

– А птицы? – привыкшая доверять природным знамениям больше, чем собственному чутью, то ли спросила, то ли напомнила Лена.

– Да что птицы-то? Это же парни из «Центавра шесть», они всегда нанимаются караваны сопровождать. Такие же наемники, как мы, хорошие ребята, – заверил ее кэп и сощурился, приглядываясь к медленно выдвигавшемуся из-за холма фургону, запряженному двумя лошадьми, и к шести обступившим его полумесяцем бойцами.

Он спрятал автомат за спину и попросил сделать это остальных, решив, что их наверняка уже увидели, а потому не следовало размахивать оружием, дабы охрана каравана не узрела в этом намерения напасть и расхитить груз.

До них оставалось метров шестьдесят, когда кэп, а заодно и стоящие позади него бродяга, девушка и беженец ощутили необъяснимую нарастающую тревогу. В воздухе стал ощутим посторонний запах. Вне всякого сомнения, ветер нес его со стороны каравана и это не был запах темно-коричневых, с каштановым отливом рысаков, как и наверняка не того, что находилось под тентованным накрытием фургона. Что-то совсем другое, заставляющее сжимать ручки автоматов покрепче и готовиться к непредвиденному, исходило от каравана, тянулось по ветру и размешивалось в воздухе. Никому из присутствующих не приходилось слышать этот запах раньше, хотя он был очень знакомым и у всех вызвал одну и ту же догадку: это как-то связано с конвоирами.

Не зная, что предпринять, кэп взмахнул рукой, приветствуя их. Но те не отреагировали на жест. Это было довольно странно, поскольку ни один из КИПов наемников, и бродяги в том числе, не запеленговал поблизости присутствие посторонних, неопознанных КИПов. Это могло значить лишь одно: либо у конвоиров не было портативных «компов» вообще, либо они были отключены, но в таком случае они должны пребывать в состоянии повышенной готовности и реагировать на появившихся на дороге людей гораздо активнее. Но, как уже говорилось, реакции было ноль.

Нельзя было не отметить и еще одной странности – конвоиры шли, совершая одни и те же движения, словно запрограммированные роботы. Вот первый слева, он постоянно повторял один и тот же комплекс движений через каждые два шага: шаг левой, голова качнулась, немного повернулась вправо, шаг правой – встала в исходное положение. Затем два шага без изменений и все по новой – голова качнулась, повернулась направо и снова на дорогу. Конвоир справа через каждый шаг смотрел себе под ноги, клал руку на кобуру с пистолетом и вновь убирал ее.

– Слышь, кэп, – позвал Женя.

– Что? – не оборачиваясь, откликнулся командир.

– Эта дорога ведет к Краснозвездному, верно?

– Да.

– И вдоль дороги до самого поселка только лес?

– Как будто ты этого не знаешь.

– А путь от Каран-Ямы до Краснозвездного караван проходит часов за пять, так? – Кэп молча оглянулся на него, поняв, к чему он вел и что он сейчас скажет. – Так где они прятались от сияния, которое закончилось не больше часа назад?

Вместо ответа командир протянул руку Лене за спину и, ничего не объясняя, снял с планки Пиккатини установленный на ее АК оптический прицел. Приставил его к правому глазу, зажмурил левый.

– Ч-черт… – вырвалось у него.

– Что там? – спросил Женька.

Кудесник вскинул к плечу «штайр», приложился к окуляру и присмотрелся к конвоирам. Их шлемы прятали большую часть лица, оставляя среднезащищенными лишь глаза за большими овальными стеклами и совсем незащищенными подбородки, а потому в оптический прицел были хорошо видны их посиневшие губы и… закрытые глаза.

– Зомби, – ответил за кэпа Кудесник и, взяв более не сопротивляющуюся Лену за руку, попятился к холму. – Вот почему молчат птицы.

– О, только этих уродов не хватало, – возмутился Женька.

– Давай назад, переждем их там, – скомандовал командир и осторожно, будто шелест травы под ногами мог разбудить конвоиров, последовал за Кудесником.

«Вот тебе и действие сияния, – нашел объяснение Звягинцев. – Если это происходит со всеми, кто не смог найти убежища, то Атри, должно быть, уже кишит зомбачьем. Весело».