Читаем без скачивания Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия (СИ) - Цвик Катерина Александровна

— Но почему? — Искренне изумился он.

— Ну, как же? — Не могла я не растеряться от такой постановки вопроса. — Да мы же элементарно не знаем даже на сколько зарядов его хватает! Может, после еще одной подзарядки он вообще рассыплется! А что будет, если сделать амулет не из дерева, а из металла какого-нибудь? И вообще, может у него еще свойства есть, и мы их еще просто не обнаружили?

После моей тирады князь задумался и стал выглядеть, как мальчишка, которому подарили на именины давно желаемую игрушку, а потом отобрали.

— Но что же тогда делать? Такую вещь обязательно нужно показать Императору!

— Мы и покажем! — Успокоила я его. — Только нужно провести серию опытов и испытаний, после которых можно будет предложить его величеству на рассмотрение вполне безопасный и проверенный экземпляр.

Отец помолчал немного, а потом усмехнулся и потер лоб.

— Н-да, эк меня разобрало! — Он покачал головой. — Это ведь действительно открытие! Можно сказать, новое слово в магии!

— А-то! — Я горделиво выпятила грудь. — Фирма веников не вяжет!

— Что? — Удивился незнакомой и совершенно бессмысленной для него фразе отец.

— То ли еще будет, говорю! То ли еще будет!

Глава 17

Вот и настал этот день! День первого серьезного бала после летнего перерыва! Бала, который по установившейся традиции проводился в Кремле и который не так давно в кулуарах начали называть Балом дебютанток, ибо именно здесь молодые девушки имели возможность быть впервые представлены императорскому двору.

К слову, было целое уложение, которое регламентировало какими качествами и знаниями должна обладать девушка, которую родители решили вывозить в свет. Очень сомневаюсь в том, что хотя бы половина из прибывших обладала всем требуемым, однако, никто ведь не экзаменовал бедных прелестниц, иначе большинство из них так до конца дней и осталось бы прозябать в девках, не имея возможности познакомиться с кем-нибудь из своего круга. Ибо именно балы и сопутствующие всему бальному сезону завтраки, ужины и тематические вечеринки давали возможность девушкам встретить, так сказать, свою судьбу и устроить будущую жизнь. Ведь представительницы высшего сословия не могли сами зарабатывать себе на жизнь, ибо не комильфо, а должны были зависеть от милости сначала папеньки или братьев или опекунов, если таковые имелись, а потом и от мужа. И если последнего в жизни девушки не случалось, то была ей прямая дорога в приживалки и в вечно зависящие от милости более богатых родственников. Конечно, если семья была достаточно богата, то у такой девушки был вполне приличные пансион, и ее участь была довольна неплоха, а порой и очень выгодна, смотря кто как к этому относился. Однако же и мужа ей найти тоже было несложно. А потому таких девушек, в смысле одиноких и с богатым пансионом или приданым, были сущие единицы.

Так вот все по тому же уложению наряд девушки для первого бала был тоже строго регламентирован установленными в обществе правилами хорошего тона и подразумевал туалет "простой, воздушный, грациозный и белого цвета. Венок или букетик цветов в волосах и у корсажа совершенно достаточны для туалета молодой девушки. Медальон или крестик на тоненькой цепочке или черной бархатке дополняет наряд".

И вот представьте себе картинку, когда сразу пять таких воздушных и грациозных леди одномоментно выпорхнули из двух экипажей, а за ними и шестая, не такая, конечная легкая, но однозначно более воздушная, и надеюсь не менее грациозная. По крайней мере подававший мне руку лакей, которому я ненароком, в процессе выпархивания, наступила на ногу, лишь чудом не признался в слух, как поражен моей грацией и практически невесомостью. Видимо, помешали слишком сильно выпученные при нашем нечаянном знакомстве глаза.

В любом случае, я решила считать, будто на этом легком конфузе мои сегодняшние неприятности закончились, потому как, если считать иначе, то лучше было сразу поворачивать домой. А я, к сожалению, такой возможности не имела.

Мы с девчонками, конечно, уже были в Кремле, но в совершенно иных залах, а потому это не помешало нам восхититься богатством и несомненной красотой этих. Была бы моя воля, я бы, раскрыв рот, просто изучала удивительной красоты потолки и отделку. Но, сами понимаете, ходить с запрокинутой головой и таращиться во все глаза на окружающую меня красоту было неуместно, что все же не помешало всем нам проникнуться неким волшебством момента, хотя мы при этом и сильно нервничали.

Мне в этом вопросе было сложнее всех. Так как я предвкушала начало танцев и продолжала надеяться, что все мои конфузы и неприятности закончились на бедном лакее. Однако, почему-то в такой расклад мне верилось с трудом, но, как говорится, надежда умирает последней. Лица же подруг были воодушевлены и, кажется, даже светились изнутри от охватившего их восторга.

Наконец, мы подошли к Тронному залу, около которого уже скопилось около десятка дебютанток, которые ожидали своего представления. В этот момент из зала прозвучало очередное имя и какая-то девушка из ожидавших своей очереди двинулась вперед, а за ней направилась то ли мать, то ли знатная представительница девушки. Нас всех будет молчаливо представлять моя матушка. И наличие такой представительницы это определенный ритуал без которого было никак.

Я мысленно повторила все виды поклонов и реверансов, которые успела выучить и, наконец, в освободившемся просвете смогла разглядеть Тронный зал.

«Мама дорогая! Сколько же там народу!» — Проскочили какие-то панические мысли в моем сознании. Испугаться окончательно мне не дали подруги и маменька.

— Дусенька, — Склонилась ко мне последняя. — Не переживай так. Поверь, все будет хорошо!

— Ага, — Подтвердила стоявшая по другую руку Наталья, — а мы поможем! — И задорно мне подмигнула. Хотя было видно, что она тоже волнуется и мандражирует.

«Евдокия, во первых, ты не одна. — Решила я провести аутотренинг. — А во-вторых, ты уже успела побывать на том свете, сменить тело и даже прижиться в новом мире! Так что нечего сейчас строить из себя овцу! Они долго не живут, а придворные акулы, которые так и шныряют вокруг, едят таких овец на завтрак, обед и ужин! А ты, Евдокия, пусть и не претендуешь пока на статус акулы в этих неспокойных водах, но жертвой уж точно быть не собираешься! Так что вперед и с песней! И пусть мир содрогнётся от твоей уверенной поступи! Буа-га-га!!!» Под конец я представила свой злобный смех за кадром и даже хихикнула, чуть не утратив только что навеянный аутотренингом боевой настрой.

Маменька скосила на меня глаза и погладила мою руку в успокаивающем жесте.

Как ни странно, но наше представление царскому семейству прошло вполне гладко. С реверансами никто не накосячил, то, что при своем отступлении мне удалось отдавить еще чью-то ногу в расчет не берем. Этот неадекват сам виноват. Не чего было вставать на пути нервничающей девушки. Неадекват, к слову, оказался вполне симпатичным юношей, которому я-таки подарила извиняющуюся улыбку и, скромно потупив очи, спряталась за спину своих подруг, наконец выдохнув и порадовавшись, что первая часть Мерлезонского балета прошла почти без эксцессов.

А по окончанию представления Императору и двору юных девушек, начался бал, который открывался незабвенным полонезом. Будь он не ладен. И пригласил меня на него Заславский. Признаться, я была этому несказанно рада. Все же наступить на ногу хорошо знакомому и лояльному тебе мужчине это не тоже самое, что незнакомому и плохо или нейтрально к тебе настроенному. А то, что сегодняшний вечер пройдет под эгидой оттоптанных мною ног я уже как-то и не сомневалась. Можно сказать, приняла, как данность.

— Евдокия… Поликарповна. — Невольно он запнулся перед отчеством. — Вы слишком напряжены. Расслабьтесь, это всего лишь полонез! — Он улыбнулся мне своей самой обаятельной улыбкой, на которую я даже ответила, однако разделить его отношение к танцу так и не смогла.