Читаем без скачивания Герой должен умереть - Мария Гинзбург

Лээт перевел взгляд с полки, заставленной книгами, на Вэдана.

– Это нужно менять программу кианейсов. Я в программировании ни в зуб ногой, – проворчал он. – Умыкнуть их на пару часов из-под начальственного ока – это да, пожалуйста, но… как всегда, кое-кому нужно сунуть…

– Это не вопрос, – сказал Снегат.

– Насчет программы, – начал Оэйно.

– Мы поможем, – закончил Юэйно.

– Обсуждайте, – сказал Вэдан. – Я пойду покурю.

– Ты не хочешь участвовать? – спросил Лээт.

– Я хочу знать как можно меньше, – ответил Вэдан. – И каждому советую. Из человека можно добыть только ту информацию, которой он обладает.

Это возымело действие. Но покурить Вэдан не успел. В саду он обнаружил Каарега и посланницу с Надежды. «Очень кстати», подумал Вэдан. Он хотел подойти, но услышал их негромкий разговор и заколебался. Посланница была очень красивой женщиной. Вряд ли Зиор сейчас обсуждал с ней сейчас особенности дипломатических ритуалов на разных планетах.

Вэдану не хотелось быть бестактным.

Гэдир услышала сигнал присутствия. Она отложила книжку, которую читала – Гражданское Уложение 1425 луногода, со всеми поправками и комментариями. Девушку интересовала только четвертая глава – «Эмансипация[5]». Сегодня днем, пока она учила брата фигурам ракатара, Вэдан рассказал Гэдир и о Шамболоре, и о том, что официально уже считается мертвым. Брат старался подать ситуацию со смешной стороны, но Гэдир невольно задумалась о том, что будет с ней, если это станет правдой. Тогда Гэдир становилась старшим – и последним – представителем рода Дарэнгов.

Гэдир поднялась с кушетки, на которой сидела с ногами. Девушка открыла дверь комнаты. На пороге стоял Мэнир. Гэдир обняла его.

– Вы уже закончили? – спросила она.

– Да, – ответил Мэнир. – Хочешь, я тебе инопланетянку покажу?

Гэдир настороженно посмотрела на друга. Первый контакт сареасов с инопланетным разумом не располагал к ксенофилии.

Мэнир засмеялся:

– Не бойся, она не кусается. И очень красивая.

– Ну, покажи, – согласилась Гэдир.

– Накидку надень, холодно уже.

Девушка набросила на себя плащ из мягкой серебристой ткани. Парочка направилась в сад.

Зиор, будучи космонавтом, не курил. А вот переводчиков отбирали по другим критериям. Джоанна уже успела распробовать курительные палочки сареасов. Это был явно табак, но очень ароматный и мягкий. Шмелевская попыталась прикурить. Пальцы у нее дрожали так сильно, что ей это не удалось.

Зиор молча взял у нее зажигалку и поднес огонь Джоанне. Они стояли в саду, рядом с бассейном, который имелся у каждого сареаса. Для нормального функционирования жабр требовалась плавать хотя бы через день, не меньше чем полчаса. Джоанна уже знала о том, что перерыв на плавание был включен в распорядок дня каждого учреждения, так же, как на Надежде – обеденный перерыв. Дорожка рядом с бассейном была посыпана крупным белым песком. Бассейн Дарэнгов был выполнен в форме причудливой капли. Сейчас вода была подсвечена, и лицо ее собеседника казалось Джоанне совершенно серым.

– Спасибо, – сказала Джоанна, затягиваясь.

– Зря вы так боитесь, – сказал Зиор.

– Зря? – повторила Джоанна. – Зря? Я на чужой планете. И меня хотят отдать в жертву каким-то неизвестным чудовищам! Мы так не договаривались!

Она разрыдалась. Джоанна сама понимала детскость своих претензий, но остановиться не могла. Сареасы были дружелюбны и открыты. Миссия Шмелевской, казалось, не несла в себе никакой опасности. Кроме разве что обычных рисков, зигзагов судьбы, предугадать которые невозможно.

И одно из движений этого огненного хвоста оказалось слишком резким.

Зиор обнял ее и поцеловал в макушку. Джоанна терпеть не могла, когда ее трогали малознакомые люди. Она знала, что трогать ее приятно, но целью ее жизни вовсе не было доставить кому-то удовольствие. Однако у Зиора это получилось удивительно естественно и непринужденно. Не жадное желание впиться, потрогать, ощутить… а просто немного утешения, спокойного и прозрачного, как янтарь.

– Перестаньте, – пробормотала Джоанна.

Зиор отпустил ее.

– Мне нужно высморкаться, – жалобно сказала Шмелевская.

Траурное платье не предусматривало наличия карманов, и платка у нее с собой не было.

– А вы в урну, – предложил космонавт.

Джоанна рассмеялась. Зиор улыбнулся тоже.

– Вэдан хороший лидер, хотя он еще и очень молод, – сказал космонавт. – Он работал главой сектора. Вэдан умеет командовать, и он знает, что делать. Все будет хорошо.

– Но почему я? – спросила Джоанна. – Я понимаю, что Дэйно мог участвовать в каких-то интригах, но разве ваши правители не знают, что я – это не он? Разве вы не доложили вашему Совету Трехсот, что поменялись людьми?

В этот момент зашуршал песок – к бассейну кто-то приближался. Обернувшись, Джоанна увидела черноволосого парнишку – самого молодого из обреченных. Он был не один, а с подружкой, такой же юной, как и он сам.

– Дэйна, – сказал он. – Позвольте представить вам сестру нашего руководителя, Гэйну Дарэнг.

– Джей, – сказала Дэйна. – Очень приятно.

– Мне тоже, – ответила Гэйна, и добавила недоверчиво: – Что-то вы мало похожи на инопланетянку.

– А тебе надо щупальца и пасть, как у кэцэра? – раздался голос из темноты.

Это оказался старший брат Гэйны, хозяин дома.

Вэйно был очень красив по меркам обоих обитаемых миров, и, очевидно, знал об этом. Джоанна еще во время общего разговора в зале не могла налюбоваться прямо-таки скульптурной красотой обоих братьев. В них совершенно очевидно текла кровь не только сареасов. Джоанна уже научилась немного различать представителей разных народов. В Дарэнгах не было рыбьей неподвижности взгляда и хищной угловатости черт, что была присуща чистокровным сареасам.

Вэйно подошел к компании и сказал:

– Дэйна так похожа на нас потому, что она – дочь тех людей, что покинули Землю перед Схваткой Звезд.

– Это правда? – спросила Гэйна.

Джоанна кивнула.

– Мы действительно являемся потомками землян, гуманоидной части населения, покинувшими родину перед тем событием, которое вы называете Схваткой Звезд.

– Гуманоидной части населения? – переспросил ошарашенный Вэйно. – А что, были разве…

– Были, – кивнула Джоанна. – На небольшом материке в Южном полушарии жили разумные ящеры, мы их называли тринодонами.

– Мне показывали снимки этих тринодонов, – сказал Зиор. – Действительно, очень похоже на те скелеты, что время от времени выкапывают из земли здесь, рядом с Цачесом, и археологи начинают пускать восторженные слюни.

– Солнце начало потухать, и люди стали постепенно перебираться в систему Проксимы, а ящеры – в систему Альфы Центавра, – начала рассказывать Джоанна. – Немножко подальше, ну, так тринодонов и было меньше. Чем-то напоминает размен дома родителей подросшими детьми, не правда ли? А один из наших ученых предложил поставить эксперимент, и разорвать Солнце пополам. Все равно оно умирало.