Читаем без скачивания Петербургские женщины XVIII века - Елена Первушина

Кроме того, под псевдонимом «Некая россиянка» Екатерина Дашкова опубликовала сказку-утопию, повествующую о жизни «зельтов», которые равны между собой, не знают частной собственности, учреждений, оружия и сельского хозяйства — сама природа заботится об их пропитании.

Дочь вице-адмирала Воина Яковлевича Римского-Корсакова и жена правителя Курского наместничества Афанасия Николаевича Зубова Мария Воиновна Зубова прославилась тем, что на званых вечерах с большим успехом исполняла русские народные песни. По-видимому, она сама сочинила знаменитый романс «Я в пустыню удаляюсь…»:

Я в пустыню удаляюсьОт прекрасных здешних мест;Сколько горестей смертельныхМне в разлуке должно снесть!Оставляю град любезный,Оставляю и того,Кто на свете мне милееИ дороже мне всего.Пременить нельзя предела,Нельзя страсти истребить.Знать, судьба мне так велела,Чтоб в пустыне одной жить.В тех местах уединенныхВображать буду тебя.О надежда мыслей пленных!Ты тревожишь здесь меня.Повсечасно буду плакатьИ тебя воспоминать;Ты старайся, мой любезный,Взор несчастной забывать.Уж вздыханьем и тоскоюПособить не можно нам,Коль несчастны мы судьбоюИ противны небесам.Здесь собранья, здесь веселье,Здесь все радости живут,А меня на зло мученьеВ места страшные влекут.Уменьши мое мученьеИ в разлуке тем уверь;Не забудь меня, несчастну,Тем тоску мою умерь.Знаю, что и ты страдаешьИ вздыхаешь обо мне;Но и ты знай, мой любезный,Что я мучусь по тебе.Ах, прости, прости, любезный!Разлучили нас с тобой!Не забудь меня, несчастну,И не будь пленен иной.

Великий русский композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков приходился Марии Воиновне внучатым племянником. Первой русской поэтессой, чьи стихотворения были напечатаны, стала Екатерина Александровна Сумарокова — дочь знаменитого драматурга екатерининских времен Александра Петровича Сумарокова. Отец поощрял дочь к стихосложению и публиковал ее опыты в своем журнале «Трудолюбивая пчела», однако он не советовал ей писать любовные элегии. Екатерина Александровна, конечно, писала о любви, но… от лица мужчины, чтобы никто не догадался.

Мы друг друга любим, что ж нам в том с тобою?Любим и страдаем всякой час,Боремся напрасно мы с своей судьбою,Нет на свете радостей для нас.С лестною надеждой наш покой сокрылся,Мысли безмятежные отняв:От сердец разжженных случай удалился,Удалилось время всех забав.Зрю ль тебя, не зрю ли, равну грусть имею,Равное мучение терплю:Уж казать и взором я тебе не смею,Ах! ни воздыханьем, как люблю.Все любовны знаки в сердце заключенны,Должно хлад являти и гореть:Мы с тобой, драгая! вечно разлученны;Мне тебя осталось только зреть.Жизнь мою приятну пременил рок в злую,Сладость обращенна в горесть мне:Только ныне в мыслях я тебя целую,Говорю с тобою лишь во сне.Где любови нашей прежние успехи,Где они девалися, мой свет!О печально сердце! где твои утехи!Все прошло, и уж надежды нет.

Однако некоторые ее стихотворения все же написаны от лица женщины:

Тщетно я скрываю сердца скорби люты,Тщетно я спокойною кажусь.Не могу спокойна быть я ни минуты,Не могу, как много я ни тщусь.Сердце тяжким стоном, очи током слезнымИзвлекают тайну муки сей;Ты мое старанье сделал бесполезным,Ты, о хищник вольности моей!Ввергнута тобою я в сию злу долю,Ты спокойный дух мой возмутил,Ты мою свободу пременил в неволю,Ты утехи в горесть обратил;И, к лютейшей муке, ты, того не зная,Может быть, вздыхаешь о иной,Может быть, бесплодным пламенем сгорая,Страждешь ею так, как я тобой.Зреть тебя желаю, а узрев, мятусяИ боюсь, чтоб взор не изменил;При тебе смущаюсь, без тебя крушуся,Что не знаешь, сколько ты мне мил.Стыд из сердца выгнать страсть мою стремится,А любовь стремится выгнать стыд.В сей жестокой брани мой рассудок тмится,Сердце рвется, страждет и горит.Так из муки в муку я себя ввергаю,И хочу открыться, и стыжусь,И не знаю прямо, я чего желаю,Только знаю то, что я крушусь;Знаю, что всеместно пленна мысль тобоюВображает мне твой милый зрак;Знаю, что, вспаленной страстию презлою,Мне забыть тебя нельзя никак.

Сумарокова вышла замуж за поэта Якова Борисовича Княжнина, автора той самой тираноборческой трагедии «Вадим Новгородский», которая поссорила Екатерину II с Екатериной Дашковой. Современники утверждали, что Княжнин, будучи еще женихом Екатерины Александровны, уговорил композитора Германа Раупаха сочинить музыку к любовным стихам своей невесты и издал стихотворный сборник с нотами, в который вошли песни «Сокрылись те часы, как ты меня искала…», «В какой мне вредный день ты в том меня уверил…», «Мы друг друга любим, что ж нам в том с тобою…», «Позабудь дни жизни сей…», «Уж прошел мой век драгой…», «Тщетно я скрываю сердца скорби люты…». Узнав о поступке дочери, Сумароков рассердился и перепечатал эти шесть песен в «Трудолюбивой пчеле», как принадлежащие ему самому. Однако скандал в поэтическом семействе закончился примирением и свадьбой. Княжнины жили достаточно скромно, однако у них был «открытый дом» — один из первых литературных салонов, где бывали Ф. Г. Карин, Г. А. Потемкин, И. А. Дмитревский и др.

Писала стихи и сестра личного секретаря Екатерины II А. В. Храповицкого — Мария Васильевна Храповицкая, в замужестве Сушкова. Она занималась и переводами с французского, в частности, она перевела популярный роман Жана Франсуа Мармонтеля «Инки, или Разрушение Перуанской империи» и написанное им либретто оперы Гретри «Земира и Азор»; драму Луи Себастьена Мерсиера (Мерсьера) «Беглец»; драму «Эрисия, или Весталка»; «Щастливое похищение, повесть гишпанская» и другие произведения. Она переводила на французский язык поэмы Хераскова, сотрудничала в журналах «Собеседник любителей русского слова», «Вечера», «Живописец».

Мария Васильевна вышла замуж за симбирского губернатора Василия Михайловича Сушкова. В семье было шестеро детей. Старший сын Михаил писал и переводил стихи, как и его мать. К сожалению, Михаил рано умер — в 17 лет: написав роман «Российский Вертер», отпустив на волю всех своих крестьян и раздав деньги нищим, он покончил с собой.

Дочерью другого сына — Петра, также занимавшегося сочинительством вместе с братом Николаем, была знаменитая поэтесса и романистка XIX века Евдокия Сушкова-Ростопчина. Значительно менее известны как поэты были еще два внука Сушковой — Сергей и Дмитрий.

Ученицей Хераскова называла себя Екатерина Сергеевна Урусова, дочь вологодского губернатора С. В. Урусова, приходившаяся поэту двоюродной сестрой. Первые ее стихи, очевидно, распространялись среди друзей в рукописном виде. В 1772 году Н. И. Новиков, перечисляя русских поэтов, сообщал, что Урусова «писала прекрасные елегии, песни и другие мелкие стихотворения, которые за чистоту слога, нежность и приятность изображения достойны похвалы».

Позже ее стихотворения публиковались в журналах «Старина и новизна», «Сын Отечества», «Аониды», «Новости», «Иппокрена, или Утехи любословия» и др. В 1774 году Урусова опубликовала поэму «Полион, или Просветившийся Нелюдим», в которой призывала наставников юношества «младых людей не жесточить» и приучать их к светскому обращению.

О впечатлении, произведенном на читающую публику поэмой, современники отзывались так: «В Москве и Петербурге тотчас зашумели о таком необыкновенном труде женщины, обратившем на себя особенное внимание современных ей писателей и Екатерины».

В 1777 году, когда Екатерина Сергеевна жила в Петербурге в доме генерал-прокурора А. А. Вяземского, его жена Е. Н. Вяземская, двоюродная сестра поэтессы, сватала ее замуж за Г. Р. Державина, который отшутился: «Она пишет стихи, да и я мараю, то мы все забудем, что и щей сварить некому будет». Тем не менее их отношения оставались вполне дружескими. Урусова, так и не вышедшая замуж, написала позднее «Надпись к портрету Е. Я. Державиной».

Своей же Музе, бывшей единственной и верной спутницей Урусовой, поэтесса посвятила следующие строки: