Читаем без скачивания Заколка от Шанель - Ирина Андросова

– А на Мотькиной «девятке», – быстро нашлась я.

– Дура, у нас же ключей нет!

– Да ладно, какие ключи?.. – отмахнулась я. – Там дверцы ногтем открываются, а зажигание соединяется напрямую проводками, я видела. Всем спокойной ночи, – культурно попрощалась я. – Мы поехали догонять Люськину тачку. Дядя Веня, так просто, на всякий случай... Если не найдем Матвея, пробейте номера его машины, я вам сейчас их на бумажке напишу.

И, царапая на салфетке буквы и цифры, я похвалила себя, что запомнила номера «девятки», когда гаишники выкрикивали их в микрофон, призывая нас остановиться.

А потом мы с Люськой вышли во двор, ковырнули дверцы «Жигулей», загрузились в разболтанный салон и, дребезжа деталями, двинули в сторону «Зурбагана». Всю дорогу подруга меня пилила, но я не сдавалась и огрызалась, как могла.

– Хоть бы менты нас не остановили, – причитала Люська. – Только ты могла такое отмочить...

– А я-то здесь при чем?

– Вы с этим твоим Матвеем два сапога пара, – зудела Криворучко. – И где ты его только выкопала... Ну зачем вы этот дурацкий спектакль учинили?

– Чтобы раскрыть тебе глаза на твоего алчного Гарика, – бесхитростно ответила я.

– Да-а, с гнильцой попался крендель. А вот Володя был не алчный, – тоскливо проговорила подруга. – Он меня просто так любил.

Люська замолчала и задумалась. Наверное, вспоминала своего африкановедческого Джонни Деппа. Я, конечно, могла бы открыть ей глаза на истинную причину роковой страсти, неожиданно обуявшей доцента Куракина, но не стала. Зачем окончательно рушить Люськину веру в мужскую половину человечества? Подруга горестно сопела носом всю дорогу до своего дома, и уже на въезде в жилой комплекс подала голос, проворчав:

– Небось на территорию на такой развалюхе не пустят, объясняйся теперь с охранниками.

Но напрасно Люська волновалась. Бравые молодцы не только беспрепятственно пропустили разрисованный «жигуль» на территорию «Зурбагана», но и приветливо с нами поздоровались, как будто признали своих. А прямо у КПП нас ждала и Люськина машинка. Рядом с «мазератти» туда-сюда прохаживался Матвей и неотрывно смотрел на въезжающие под шлагбаум автомобили. Заметив знакомую «девятину», парень радостно замахал руками, и подруга подрулила к нему.

– Я не знал, в каком корпусе ты живешь, – принялся пояснять мастер розыгрышей, – но подумал, что перехвачу вас на въезде.

– Ну все, забирай свою колымагу и проваливай, а то небось родители заждались, – надменно ответила Люська, выбираясь из «жигуленка». – Нечего на территории околачиваться.

– А я уже приехал, – посильнее хлопая дверцей своей машины, чтобы закрылась, ответил Матвей. И повернулся ко мне: – Саш, пойдем, я тебя с предками познакомлю.

Сказать, что я удивилась внезапному предложению, было бы неправдой. Отчего-то я воспринимала происходящее отстраненно, как во сне. А во сне, сами знаете, всякое может случиться. Может петух затрубить по-слоновьему, а может оборванец на ржавой «девятке» оказаться жителем «Зурбагана». Права была Наташка Перова, ох как права!

– Пошли, – легко согласилась я и, сделав Люське ручкой, двинулась за своим новым парнем.

Жил Матвей в соседнем корпусе с Криворучко. По дороге мне мечталось, что вот сейчас мы взлетим на скоростном лифте аж на самый пентхаус и я вволю налюбуюсь на вечернюю Москву. Море огней, подсвеченный Кремль, залитая иллюминацией Манежная площадь и все такое прочее. Но этаж, на котором обитал Мотька, оказался не самым высоким. Я с любопытством вертела головой по сторонам и слушала, как парень рассказывает про свою семью. Батя Матвея занимал какой-то большой чин в серьезной секретной организации, мачеха работала на телевидении визажистом, а младшая сестренка ходила в среднюю группу детского сада.

Слушать все это было, конечно же, безумно интересно, но смотреть по сторонам было еще интереснее. В этом корпусе, так же как у Люськи, на этаже располагались по три квартиры. Везде цветы и зеркала, красота, да и только! Живут же люди. Мы прошли по длинному извилистому коридору и остановились в самом его конце. Матвей достал связку ключей, отпер сейфовую дверь и подтолкнул меня в прихожую. Расшнуровывая высокие гриндерсы в просторной гардеробной, где неприхотливый человек, такой, например, как я, вполне мог бы поселиться и жить себе припеваючи, я вдруг услышала голос, доносящийся из кухни.

– ...из министерства пешочком, Николая отпустил и иду себе, гуляю, – рассказывал флегматичный баритон. – И тут смотрю – стоит на остановке троллейбус, а на проводах его буквально повисла девчонка в оранжевой водительской тужурке. Вот, Оль, не вру, такая крохотная, что тебе до подбородка не достанет.

– Не может быть, – недоверчиво отвечал женский дискант.

– Честное слово, не вру! – уверял некую Ольгу флегматичный баритон. – И вот представь себе, эта девчонка мне кричит: «Подержите, мол, канаты, я искру в кабине проверю». Ну, я как последний идиот и взялся ей помочь. Представь себе, держу я канаты, и вдруг откуда ни возьмись налетает на меня здоровенная рыжая тетка и таким трехэтажным матом меня поливает, что я прямо даже и не понял некоторых слов. Насилу ноги унес.

– Ну, ты развязала свои бутсы? – принялся торопить меня Матвей, но мне отчего-то уже расхотелось знакомиться с его родителями.

– Еще один остался, – пробубнила я, мечтая только об одном – убраться отсюда подобру-поздорову.

– Прихожу в управление, – оживленно продолжал повествование флегматичный баритон, который, как я уже поняла, принадлежал тому самому усатому типу, моему давешнему подопытному флегматику, – а там новый сюрприз. Представь себе, идет навстречу мне по коридору Веня Криворучко. Живой и здоровый, отлично выглядит и замечательно одет. Ну что ты на меня так смотришь, тот самый Криворучко, про которого я тебе рассказывал, помнишь?

– Это тот, у которого вся семья в горах погибла? – уточнила неведомая Ольга.

– Ну да. Веня тогда подразделением «Мангуст» руководил, которое напрямую министерству подчинялось. На него московская братва и организовала покушение. Криворучко с женой и сынишкой на Домбае отдыхал, так эти сволочи фуникулер взорвали. Светку Венину и Юрика в ущелье отбросило, и все это на глазах у самого Криворучко. Так Вениамин один целую неделю, когда уже спасатели прекратили поиски, снега в ущелье прочесывал. Ранен он был здорово, но от госпитализации отказывался. Все семью свою искал. Никого, конечно, не нашел, только и без того изуродованные взрывом ноги отморозил. По госпиталям примерно около года провалялся. После этого никто ничего про Вениамина Палыча не слышал. Говорили разное. Кто-то говорил, что беспробудно пьет, кто-то – что умом поехал.

– Сами вы умом поехали! – выскочила я из своего укрытия, так и не расшнуровав до конца один башмак и держа, как топор, в руке второй. – Да наш дядя Веня пятерых таких, как вы, стоит!

Тот самый усатый тип, до моего внезапного выхода лениво раскинувшийся в кресле и попыхивающий трубочкой, резко подался вперед, приподнялся с места, глядя на меня, и потрясенно провел по лицу рукой, как бы отгоняя наваждение. После секундного молчания он ткнул в меня пальцем и замороженным голосом проговорил:

– Оля, это она!

– Кто «она»? – не поняла коротко стриженная, похожая на мальчика блондинка, рассеянно листающая «Вог», сидя на диване и закинув ногу на ногу.

– Да та самая пигалица, которая надурила меня с троллейбусом!

И глядя за мою спину, подопытный флегматик с несвойственной его темпераменту живостью заорал:

– Матвей! Это снова твои штучки?!

Мотька, не подозревая худого, выглянул из-за моего плеча и приветливо проговорил:

– Познакомься, батя, это Саша, моя подруга.

На что усатый, свирепея, гаркнул:

– Кто бы сомневался, что эта хулиганка твоя подруга! И давно вы сдружились?

– Да нет, недавно, – скромно потупился парень. – Просто дельце одно вместе распутывали, – добавил он.

– Поняяятно, – недобро протянул Мотькин родитель.

– Да что тебе понятно? – разгорячился Матвей. – У нас знаешь какая команда подобралась? Следак Козелок, участковый мент Свиридов, врач-раздолбай Аркашка, гламурная штучка Люська, мужик один мировой, тоже, между прочим, Вениамин Палыч, ну и мы с Сашкой. Частное детективное агентство создадим, будем дела всякие прикольные разруливать и бабки рубить немереные!

Блондинистая Ольга отложила в сторону журнал и, смерив нас обоих с головы до ног внимательным взглядом, насмешливо спросила:

– Как называется то, чем ты занимаешься по ночам, разгоняясь на машине, отпуская руль и тормозя юзом?

– Контролируемый занос, – гордо ответил Мотька.

– А вот если два таких отвязных создания, как вы с Сашей, соберутся вместе, то тут уж ни о каком контролируемом заносе не может быть и речи. «Неконтролируемый занос» – так я советую назвать ваше будущее детективное агентство.