Читаем без скачивания Миссия выполнима - Андрей Ильин

Шла война. Нормальная война. Масштабная война. Третья мировая война. Начало которой, по странному недоразумению, никто не заметил.

На трибуну поднимались и с трибуны спускались докладчики… Но главное происходило не здесь, не в зале заседаний, главное происходило в кулуарах. Где заинтересованные друг в друге лица сбивались кучками и оживленно болтали о насущных проблемах. Здесь тоже все было очень культурно, никто не говорил — у тебя кистень, у нас финка, подкараулим его в темном переулке, оглушим, пырнем в бок ножом, вывернем карманы и честно поделим барыш, — но все равно говорили о чем-то похожем. Мы сбрасываем акции, вы играете на понижение, обваливаем рынок, после чего мы… короче, выворачиваем у жертвы карманы.

Немалого внимания на этом форуме удостаивалась российская делегация. Ее обихаживала группа известных западных экономистов и политологов.

— Рыночные отношения не могут совмещаться с привычным вам командно-административным стилем руководства. Вы пытаетесь соединить невозможное — лед и пламень. Хотите командовать рынком, который по сути своей есть свобода! Разве можно командовать свободой? Абсурд! Именно поэтому ваша экономика пробуксовывает на месте.

— Нет, это не так! Это раньше экономикой страны единолично руководила партия, теперь тысячи собственников!

— Да бросьте вы! То, что у вас теперь нет Госплана, ничего не меняет. Вопрос не в названии, а в сути. Суть — попытка тотального контроля государства через механизм естественных монополий. Что с того, что вы отпустили цены, если можете продолжать влиять на них, используя политику энергетических и транспортных тарифов? Пока государство монополист в энергетике и транспорте, пока владеет землей, вы не застрахованы от отката назад в ваше коммунистическое прошлое.

— Вы зря пугаетесь, это невозможно, так как частный капитал владеет значительной частью основных фондов и так просто отказаться от приобретенных капиталов не пожелает.

— А если тарифы вырастут втрое? Или в десять раз? Как вы будете конкурировать с западным производителем? А если в сто? И почему бы государству не поднять цены в сто раз? Ведь оно монополист.

— Типун вам на язык! С наших точно станется…

— Единственная возможность продолжить реформу и укрепить положение вашего среднего класса — это заставить государство отказаться от поддержки так называемых естественных, а на самом деле неестественных монополий… — втолковывали экономисты. — Только приватизация окончательно добьет коммунизм…

Эксперты от политики говорили еще откровенней.

— Кто владеет энергетикой и транспортом, владеет страной. Вы — не владеете, значит, вы в ней гости. Которых, возможно, просто используют.

Вспомните ваш НЭП, где тоже разрешили все, а потом все забрали. Так, может, и в этот раз…

Поздно вечером и в гораздо более узком кругу разговор шел совсем понятный.

— Под реструктуризацию энергокомплекса и железной дороги международные финансовые клубы будут готовы списать проценты по долгам. И, возможно, списать сами долги за право приобретения интересующих западных инвесторов пакетов акций.

— Вряд ли теперь это будет возможно.

— Теперь, может, и нет, но после ряда шагов с нашей стороны и определенной работы внутри…

Через неделю российская делегация много лучше разбиралась в рыночной экономике и готова была внедрять передовые технологии в жизнь. Кто-то потому, что искренне верил в то, что Россию может спасти только дальнейшая и форсированная ее капитализация. Кто-то потому, что понял больше, чем услышал, понял, что Запад намерен, руководствуясь какими-то своими соображениями, продавливать приватизацию. И увидел прямые выгоды в том, чтобы «пробить» их заказ. Кому-то было плевать на «интерес» Запада, но, подыгрывая им, он надеялся получить свои политические и финансовые дивиденды.

Но лучшими проводниками новых экономических веяний должны были стать не они, а те первые, потому что в отличие от прочих они готовы были работать не за выгоду — за идею. А такие, если надо, бесплатно на штыки полезут…

Глава 30

В кабинет вошел среднего роста, среднего возраста, неприметной внешности, в никакой одежде мужчина. Он не улыбался, не суетился, не топтался на месте, не озирался растерянно по сторонам, как это часто делают увидевшие «живьем» Хозяина страны посетители — он просто зашел в кабинет, остановился и, выждав несколько секунд, сказал:

— Здравствуйте, я ваш новый Посредник.

Новый Посредник был очень похож на прежнего Посредника и даже не лицом, фигурой или отдельными чертами, а общей безликостью — отвернись на мгновенье, и не вспомнишь, как он выглядел, не узнаешь при встрече.

— Вы нас искали?

— Ну, вообще-то, не вас… С большим удовольствием я бы встретился с вашим начальством. Может, устроите, уж коли вы называетесь посредник? — на всякий случай, то ли в шутку, то ли всерьез, спросил Президент.

Посредник покачал головой.

— Для связи с вами выделен я. Но если по каким-то причинам я вас не устраиваю, вам может быть предложена другая кандидатура.

«Точно такая же, потому что все они на одно лицо, как инкубаторские цыплята, — подумал Президент. — Менять их, только время терять».

— Нет, вы меня вполне устраиваете.

На этот почти комплимент Посредник тоже никак не прореагировал. Что Президент, привыкший к признательным полупоклонам, заискивающим улыбкам, взглядам, выражающим собачью преданность, сразу же отметил. И почувствовал, что это ему неприятно.

Стоящий перед ним человек не прогибался, потому что ничего не собирался выпрашивать. Он не был обычным просителем, просителем был Президент! Что было необычно. Непривычно. И злило привыкшего к своему всемогуществу Главного Чиновника страны. Который был нормальный, волею случая выбившийся из низов в «монархи» люмпен и потому особенно болезненно воспринимал чужую силу.

Взять бы его, скрутить в бараний рог и!..

Но взять-то можно, а вот скрутить… Того, прежнего, не скрутили, не смогли. И этот наверняка такой же. Таких силой не переломить, таких можно взять только лаской.

— Ваш предшественник утверждал, что я могу обращаться к вам с конфиденциальными, которые останутся между мной и вами, просьбами?

Посредник кивнул.

— Какого характера работу вы можете выполнять?

— Любую в рамках нашей компетенции.

— А точнее?

— Сбор и анализ информации, оперативная разработка…

— Что еще?

— И в том числе силовые операции, — пришел на помощь Президенту Посредник. Что тоже неприятно резануло по самолюбию.

Ходить вокруг да около дальше смысла не имело. Пора было формулировать задачу.

— Есть человек — назовем его «объект», деятельность которого входит в противоречие с интересами государства. Решить проблему, используя существующие возможности, в силу различных причин не представляется возможным. Но не решить нельзя.

Хочу попросить вас подготовить ряд мероприятий по проверке деятельности и контактов «объекта» и созданию предпосылок положительного решения данного вопроса.

Президент завершил фразу энергичным жестом, который был выразительней слов и показывал истинное значение слов «положительное решение вопроса». Отдельно фраза и отдельно жест были довольно безобидными, вместе приобретали новый смысл.

Даже в своей резиденции, в своем защищенном от прослушки кабинете Президент предпочитал выражаться туманно. Потому что имел дело с незнакомой, непонятной ему силой. Потому что знал, что слово не воробей… Слово произнесенное есть улика.

Скольких политиков, которые не ему чета, суды и история притягивали к ответу за много лет назад оброненные и сто раз забытые ими слова.

Это сегодня ты бог и царь, а завтра тебе даже чего не было припомнят…

— Все, что вам может понадобиться, находится здесь, — передал Президент дискету с фотографией и всей необходимой информацией. И даже теперь он не произнес фамилию «объекта» вслух.

Посредник не без уважения взглянул на своего высокопоставленного заказчика. А Президент-то не прост! И, похоже, большой дока в подобного рода делах… Очень грамотно выстроил и провел встречу, так что, дав заказ фактически на зачистку «объекта», никак не обозначил ни себя, ни цель задания. Тут, даже имея диктофонную запись разговора, что-либо доказать будет затруднительно. Он не давал никаких прямых указаний, а жест к делу не притянешь. Если что, виновен во всем будет что-то не так понявший исполнитель.

Ай да Президент!..

Но, наверное, Посредник смог бы оценить конспиративные способности Президента гораздо выше, если бы знал чуть больше. Если бы знал, что никакого урона стране порученный ему «объект» не нанес, потому что никакого «объекта» нет. В принципе нет! А заказ он получил на совершенно случайное, выбранное «методом тыка», то есть наугад, физическое лицо — обычного, хотя и небезуспешного бизнесмена. Что ему просто-напросто, используя терминологию спецов — «зарядили болвана». Не для того чтобы узнать, с кем тот встречается и какие противозаконные деяния совершает, а для того, чтобы вытащить на свет божий таинственную, желающую остаться в тени, организацию, чтобы посмотреть ее в деле, оценить ее возможности и связать ее запротоколированным компроматом.