Читаем без скачивания Я знаю, что будет завтра - Мартин Уиллоу

— Делайте ваши ставки, господа, — очередное приглашение испытать удачу, и шарик закрутился по колесу рулетки. Взоры игроков приникли к мелькающим перед глазами числам, пока не стал известен результат. Вздохов разочарования оказалось гораздо больше, чем счастливых возгласов, но это не помешало посетителям остаться на прежних местах и продолжить спор с её величеством Фортуной.

Выждав положенное время, Джимми сделал максимальную ставку на число, которое назвал ему неудачник.

— Ставки сделаны, ставок больше нет, — предупредил крупье.

— Давай же. Давай же, — как какое-то заклинание, с маниакальным упорством повторял одну и ту же фразу игрок, стоящий рядом с плохим парнем.

Раздался характерный щелчок, ознаменовавший попадание шарика в одну из тридцати восьми ячеек.

— Тринадцать, чёрное! — донеслось до слуха Джимми. Он настолько был уверен в победе, что ему понадобилось не менее пятнадцати секунд, прежде чем он сообразил — его ставка не сыграла. Салли сказал, что удачу принесёт тридцать два, красное.

Плохой парень медленно отошёл от стола, выбрался на улицу и нервно закурил. В данную минуту ему больше всего на свете хотелось проучить студента за подобную выходку. Никто не смеет безнаказанно потешаться над Джимми Хантом!

«Салливан, я раздавлю тебя, как жалкого клопа», — с ненавистью подумал он.

Двигатель «Понтиака» взревел, подобно сошедшей с гор каменной лавине, и красная тачка сорвалась со стоянки, оставив две полосы от задымившихся шин. Джимми не соблюдал скоростного режима, но это его ничуть не беспокоило. По лобовому стеклу мелькали отсветы уличных фонарей, сменяя друг друга с удивительной быстротой, а мимо проносились огни ночного города. Несколько раз плохой парень был близок к тому, чтобы зацепить какую-нибудь машину, и тогда ему сигналили, а то и высовывались вслед из окон с грубой бранью. Джимми Хант не обращал внимания ни на что, кроме закипающего внутри гнева. Если бы Салли попал ему в руки именно теперь, то у него не осталось бы никаких шансов выжить, потому что сознание Джимми окончательно помутилось.

«Ты пожалеешь о том, что обманул меня! — стиснул руль неудачливый игрок. — И ты омоешь эту ошибку собственной кровью».

Теперь Джимми даже не потрудился соблюдать меры предосторожности. Он подъехал почти вплотную к входу в подвал и поспешно спустился вниз, вынув из кармана приготовленный фонарик.

— Покажись мне, ублюдок! — выкрикнул он в темноту, отыскивая лучом света фигуру пленника. Салливан сидел в дальнем углу с опущенной головой и никак не отреагировал на появление гостя. — Вздумал водить меня за нос, да? Решил повеселиться за мой счёт? Только учти, что это не сойдёт тебе с рук так легко!

Салли по-прежнему не отзывался на возмущение Джимми Ханта.

— Подними голову и посмотри на меня! — приказал плохой парень. — Думаешь, что я поверю, будто ты спишь? Или ты хочешь, чтобы я открыл дверь и как следует проучил тебя?

— Мне плевать, — наконец-то проронил студент.

— Посмотрим, как ты запоёшь, когда я надеру твою тощую задницу.

— Это был обыкновенный спор, верно?

— Что? — Джимми Хант был сбит с толку последним вопросом неудачника.

— Оливия пришла ко мне и выкрала мой дневник в качестве доказательства, потому что это был обыкновенный спор? — поднял голову Салливан. — Она должна была сходить на свидание с неудачником?

Плохой парень тут же вспомнил вечеринку у Рональда, конкурс на раздевание и поражение Оливии Пеннингтон, после которого они поссорились. Кажется, у него появился отличный повод причинить неудачнику боль, и Джимми не преминул этим воспользоваться.

— Ты всё правильно понял, — заговорил он. — Во время вечеринки эта сучка приняла участие в конкурсе. Должен заметить, отличное получилось шоу. Она сняла с себя почти все шмотки, так что ребята сумели по достоинству оценить её сиськи.

Салли испытал болезненный укол сожаления, и Джимми с наслаждением проследил за его реакцией.

— Согласно условию конкурса, она должна была пойти на свидание с неудачником, то есть с тобой, после чего представить какое-нибудь доказательство того, что свидание действительно состоялось. Извини, не хотел тебя расстраивать.

— Значит, вы все были заодно… — не обращаясь ни к кому в частности, произнёс Салливан Траск. — Вы в очередной раз хотели посмеяться надо мной.

— Вроде того, — ухмыльнулся Джимми Хант.

— А ведь я доверился ей, — сокрушённо проговорил Салливан. — Мне казалось, что она искренне хотела со мной общаться. Какой же я был глупец!

— Сучки часто так поступают, — утвердительно кивнул Джимми. — Оливия просто использовала тебя.

— Просто использовала… — отстранённо повторил пленник.

— Ты всё правильно понял, а теперь поговорим о моей сегодняшней ставке. Не знаю, преднамеренно ли ты назвал мне неверный номер ячейки, или нет, но моя ставка не сыграла, и я хочу получить разумные объяснения по этому поводу.

— Просто использовала… — взгляд Салли упёрся в единственную точку, словно он ослеп и перестал видеть яркий луч фонарика, направленного прямо ему в лицо.

— Мы уже выяснили это, — с нетерпением перебил его плохой парень. — А что ты скажешь по поводу неправильного числа? Ты сказал, чтобы я поставил на тридцать два, в то время как сыграл номер тринадцать.

— Тринадцать? — равнодушно переспросил студент.

— Вот именно, и я хочу знать, какого чёрта!

— Наверное, я ошибся.

— Это я уже понял, и тебе повезло, что ты не попался мне на глаза сразу, потому что тогда тебе пришлось бы действительно туго. Но с настоящего момента ты будешь получать еду только после того, как названные тобой номера позволят получить мне выигрыш. Есть деньги — есть еда, нет денег — останешься с пустым желудком. Тебе ясны мои условия?

— Можешь оставить меня здесь и больше никогда не возвращаться.

— Ты до сих пор не можешь успокоиться из-за какой-то девки? — прищёлкнул пальцами Джимми Хант.

— Тебе никогда этого не понять.

— Конечно, потому что я не стану распускать нюни по поводу сучки, которая поимела меня. Это я имею их, а не они — меня! Надеюсь, что завтра твои мозги встанут на место, а дар предвидения не подведёт тебя снова.

После разговора с Джимми Салливану сделалось ещё хуже.

(Сучки часто так поступают).

Студент с сожалением вспомнил о тех минутах, которые провёл рядом с Оливией. Почему ему казалось, что она понимает его? Неужели ей была нужна лишь его тайна? А что, если разговор, произошедший в «Счастливой корове» и так удачно подслушанный плохим парнем, оказался заранее спланированным? Может быть, Оливия поведала Джимми Ханту о том, что Салли способен видеть будущее, а тот отказался в это поверить, и тогда девушка уговорила его убедиться во всём самостоятельно?

А вдруг Салливан ошибается, и Оливия ни в чём не виновата? Его охватили сомнения. Чтобы узнать правду, ему требовалось вернуться в прошлое и проверить, что именно произошло на вечеринке в честь дня рождения Рональда. Почему-то у пленника возникло внезапное чувство того, что он приближается к чему-то важному. Поистине важному. Более того, он ощутил, что вот-вот наткнётся на Истинную Причину.

Внезапно Салливана охватило необъяснимое волнение. Нечто похожее с ним происходило, когда он впервые, ещё будучи ребёнком, вошёл под своды церкви и сразу же погрузился в особую атмосферу божественного присутствия. Возможно, тогда на него такое впечатление произвела церковная служба с песнопениями, от которых по его коже пробежал мороз. Но это был даже не страх, а осознание того, что он стал свидетелем непонятного и значительного обряда.

В углу опять началась крысиная возня, только Салли уже не слышал её, потому что его сознание медленно выскользнуло из объятий реальности навстречу непредсказуемому миру причудливых сновидений. А за несколько мгновений до погружения в крепкий сон у него в мозгу вспыхнула отчётливая мысль об очевидной необходимости. Необходимости чего? Ответ поглотила темнота.

Сколько времени он провёл в этом мрачном подземелье? Салливан постарался определить количество ночей в подвале по количеству визитов Джимми Ханта, но у него ничего не получилось. Казалось, что пленник сидит здесь целую вечность, а плохой парень, как посыльный из ада, приходит к нему, чтобы напоминать о том, что впереди его ждёт такое же тёмное будущее.

Салли вспомнил «Божественную комедию» Данте, в которой описывался лимб — первый круг Ада, где обитали души некрещёных младенцев и добродетельных язычников. Их наказанием, по мнению итальянского поэта, была безболезненная скорбь в полнейшей темноте. Вечность в темноте! Он словно угодил в этот самый лимб, и наказание в первом кругу не такое уж и безобидное, как ему показалось во время первого прочтения бессмертной поэмы. А если вдуматься, то возможность навсегда остаться в темноте и тишине наедине с собственными мыслями и вовсе представляется самой страшной карой для человека.