Читаем без скачивания Команда ликвидаторов - Валерий Рощин

Грохочущая музыка доносится из ночного клуба.

Поднявшись на следующую палубу, хорват попадает в гудящий улей веселящихся пассажиров. Большинство пьяны и еле держатся на ногах, но проводники и обслуга корректны – здесь допускается все. Или почти все.

Заглянув в ресторан, он направляется в клуб. Сумасшедшее разноцветье прожекторов нормального освещения не дает – приходится медленно обходить весь танцпол и внимательно изучать каждую компанию, вглядываться в каждое лицо.

Русского с Хеленой он не находит, однако решает сделать второй круг – уж слишком подвижна в огромном зале людская масса, немудрено и пропустить нужного человека.

Не те. Не тот. Не та…

На середине второго круга его взгляд случайно цепляет выход из клуба. А точнее, миниатюрную фигурку девушки, медленно идущей к двери.

Анчич останавливается и пристально глядит вслед…

Рост, фигурка, сложение, цвет волос, прическа – все точь-в-точь как у Хелены. И все же стопроцентной уверенности нет. Необходимо увидеть лицо.

– Обернись. Прошу тебя, обернись, – повторяет он, словно заклинание. – Обернись же, ну!..

Перед широкими дверьми она на миг притормаживает и поворачивает голову. Слегка. Наполовину.

– Она! – ревет Анте и, подобно ледоколу, движется сквозь толпу.

Он очень быстр. Но в зеркальном вестибюле перед клубом ее уже нет.

Коридор уходит в разные стороны. Молниеносный взгляд влево. Толстый расхристанный мужик в обнимку с двумя бесформенными тетками. Дальше никого.

Взгляд вправо. Четверо мужчин разного возраста курят и над чем-то смеются. За ними виднеется несколько удаляющихся фигур.

Туда!

Страйк! Мужчины разлетаются в стороны, как кегли в боулинге. Впереди чинно двигает ягодицами толстуха; зато в конце коридора он снова замечает тонкую фигурку дочери.

Ударившись об стену и падая, толстуха визжит, матерится.

Добежав до поворота, Анчич бросается к трапу – других вариантов выбора пути здесь нет. Поднявшись, он оказывается в следующем вестибюле.

Прямо – бар. Левый «рукав» коридора ведет в носовую часть лайнера, правый – в кормовую.

В «рукавах» Хелены не видно. Генерал не раздумывая врывается в бар…

Спустя пару минут он возвращается в холл. Растерянность на лице сменяется озлобленным оскалом; в одной руке дымящая сигарета, другая то и дело ныряет под полу пиджака и нащупывает рукоятку пистолета-пулемета.

Хорват в отчаянии: Хелена бесследно исчезла, а корабль огромен, и он не знает, в каком из направлений продолжить поиски…

Жадно затягиваясь сигаретным дымом, он внезапно настораживается. Динамики судовой трансляции настойчиво повторяют приятным женским голосом одно и то же объявление, в котором звучит знакомое имя:

– Уважаемые дамы и господа, прошу внимания! Хелену Анчич ожидают в зале кинотеатра. Повторяю: Хелена Анчич срочно приглашается в зал кинотеатра.

Победно усмехнувшись, Анте тушит в пепельнице сигарету и жестом останавливает молодого стюарда:

– Кинотеатр. Где судовой кинотеатр?

– По этому коридору все время прямо, – указывает в сторону носа парнишка. – А дальше увидите афиши, анонсы фильмов и вход в зрительный зал…

В холле перед кинотеатром – ни души. Это на руку. Незачем лишний шум и свидетели.

Подойдя ко входу, генерал прислушивается… Сквозь толстую дверь с хорошей звукоизоляцией едва проникают звуки: стрельба и чьи-то выкрики.

Дверь легко поддается слабому усилию. В образовавшуюся щель вместе с прохладным воздухом тотчас устремляется темная портьера и ничем не сдерживаемое звуковое сопровождение фильма.

Анчич проскальзывает внутрь, делает шаг влево и медленно отводит пальцем в сторону край плотной портьеры…

Вначале привыкшие к яркому коридорному свету глаза различают лишь прямоугольник экрана с быстро сменяющимися сценами динамичного сюжета. Но вот из мрака проступают очертания ближних кресел; через секунду он видит середину зала и даже первые ряды. Зал относительно небольшой – мест на двести; два входа, разнесенные по задним углам.

По мере привыкания к темноте Анчича охватывает беспокойство: здесь что-то не то.

Ах вот в чем дело – зал пуст!

Впрочем, нет. Ряду на третьем или четвертом сидит одинокий зритель. Это молодой длинноволосый мужчина в белой рубашке. Свет от экрана хорошо освещает его лицо, профиль которого виден генералу.

– Матич?.. – ошеломленно произносит он фамилию ненавистного серба. – Марко Матич? Но откуда?.. Почему он здесь?!

Правая рука машинально ныряет под полу пиджака, указательный палец привычно ложится на спусковой крючок, а большой переводит переключатель из положения «предохранитель» в режим «автоматический огонь».

Все готово. Анчич с медленной осторожностью, словно боясь спугнуть удачу, поднимает ствол. «MP-7» – не простой пистолет-пулемет, а особенное оружие, сделанное гениальными немцами под новый патрон уменьшенного калибра с остроконечной высокоскоростной пулей с повышенной пробиваемостью. Это, конечно, не «АК-47» и даже не «АК-74М», но и не трещотка для ближнего уличного боя.

Линия прицеливания плавно совмещается с головой ненавистного Матича. Еще секунда, и он наконец-то будет нашпигован пулями…

Глава 10

Черное море; борт «Sea Dream»

18 августа

К двери кинотеатра приближается колоритная пара. Оба очень в годах. Дама ворчит:

– На могилу чаще цветы приносят, чем даришь мне их ты…

Спутник в долгу не остается:

– И что ты предлагаешь?..

– Тихо! – командует дама. – Третий раз уже объявляют. Слышишь?

Мужчина поворачивает ухо к встроенному в стену динамику…

– Уважаемые дамы и господа, прошу внимания! Хелену Анчич ожидают в зале кинотеатра. Повторяю: Хелена Анчич срочно приглашается в зал кинотеатра…

– Что бы это значило? – с негодованием глядит она на спутника.

– Откуда мне знать?!

– Прошу прощения, – появляется галантный стюард, – последний сеанс по техническим причинам отменен. От имени дирекции туристической компании приношу извинения.

Дама трагично вздыхает:

– Какая жалость! Я так хотела насладиться мелодрамой!.. Пойдем, Иннокентий, ты должен сделать мне массаж…

Приоткрываю толстую дверь, оббитую звукоизолирующим материалом, и гляжу на молодого парня, только что спровадившего пожилых зрителей.

– Ушли, – замечает он мой вопросительный взгляд. – Больше никого не видно.

– Молодец. Теперь сам мотай отсюда подальше.

– Как?! Но я же отвечаю за порядок в зрительном зале…

– Мы приняли у тебя вахту на ближайшие полчаса.

– А капитан в курсе?

– Само собой. Все – проваливай, я сказал!

Парнишка торопливо семенит по коридору, а я прикрываю дверь и возвращаюсь в зал. А точнее, становлюсь в самый угол за последней складкой плотной темной портьеры, висящей на стальном карнизе – другой металл вряд ли выдержит такую тяжесть. Георгий Устюжанин скрывается за похожей портьерой у второй двери – на тот случай, если отец Хелены решит проникнуть в зал там, а не здесь. Наша приманка – Марко Матич – сидит в середине четвертого ряда и как ни в чем не бывало смотрит захватывающий боевик.

Идея пригласить его для просмотра хорошего фильма принадлежит мне. Как, впрочем, и мысль сделать объявление по судовой трансляции с ненавязчивым упоминанием имени Хелены Анчич.

– Полагаешь, он клюнет? – засомневался Горчаков, выслушав мой план.

– Он фанатик и уже не остановится.

– Тебе лучше знать. А почему кинотеатр?

– Подходящее место. Там нашу беседу на повышенных тонах никто не услышит – слишком толстые стены…

Сергей Сергеевич одобрил задумку, поставил в известность капитана Горского и пожелал нам успеха.

Ждем, приготовив пистолеты.

Проходит десять минут с момента первого объявления. Пятнадцать. Двадцать…

Неужели не слышит? Или слышит, но не понимает?

А может быть, почуял ловушку и готовится ударить из-за угла?

Черт бы его побрал…

Стоп! Рано паниковать. Дверь немного приоткрывается, разбавляя мрак тонкой полоской света. Полоска становится шире…

Чья-то рослая фигура на миг заслоняет свет, после чего дверь мягко возвращается на место.

Он здесь. Вот только хорват ли это? Мы оба прячемся за одной портьерой. Он – за левым краем, я – за правым.

Пользуюсь тем, что мои глаза давно привыкли к темноте, – осторожно выглядываю из-за складки и вижу белеющий кончик орлиного носа. Сомнений все меньше и меньше. А когда на уровне пояса из-за той же портьеры появляется короткий ствол пистолет-пулемета, их не остается совсем. Это точно Анчич.

Пора действовать, иначе он расстреляет нашу приманку.

Аккуратно покидаю убежище и быстро перемещаюсь вдоль портьеры. Останавливаюсь на дистанции полутора метров и бью ногой снизу вверх по короткому стволу автоматического оружия.

Удар выходит на славу – ойкнув одиночным выстрелом, пистолет-пулемет вылетает из рук хорватского генерала. Второй удар наношу без паузы правым кулаком – бью наугад в область головы, так как цели не вижу.