Читаем без скачивания Тайный путь - Андрей Посняков

– Много? – Феодор невесело усмехнулся. – По правде сказать, пока еще ничего не получили. И получим ли – неизвестно. Филимону-то все равно… уж не знаю, на что он и живет? Дочки прядут, верно…

– У вас тоже семья?

– Четверо! – Феодор с гордостью выпятил грудь. – Две дочки и два сына – мал-мала меньше. Каждого – обуй, одень, накорми… – Он вдруг погрустнел. – А на что, спрашивается?

– Ну… вы служите в таком… э-э-э… месте… – осторожно начал Лешка. – Где, при желании…

– На что вы намекаете, господин?! – оскорбился тюремщик. Оскорбился насквозь фальшиво, так, что это было заметно.

– На то, – юноша мягко улыбнулся, – о чем вы подумали. И подумали вполне здраво. Взгляните только, что делается вокруг? Чиновники берут взятки, казна пуста, дороги разваливаются, да что там дороги – прекраснейшие дворцы – в запустении и превращены в уборные! Кое-как наскребают лишь на Святую Софию. Кое-как! С чего ж вы хотите, чтобы платили вам? А пройдитесь-ка ближе к вечеру по Амастридскому форуму! Что вы там увидите? Золотую молодежь – богатых бездельников, сынков важных государственных шишек, одна фибула тянет больше, чем все ваше полугодовое жалованье? Откуда у них деньги? Это ваши деньги, Феодор! Ваши, и таких же, как вы. Просто их присвоили себе алчные чиновники. В казне нет денег? Конечно – нет. А откуда им там быть? Вон они, ваши деньги, в лаковых колясках молодых богачей, в их балах и праздниках, в оргиях с проститутками, во всем этом пире во время чумы! И вот это все вы защищаете, Феодор? Не поверю – вы же умный человек.

Лешку несло – он высказывал сейчас все то, что накипело, о чем наслушался от солдат в дальнем гарнизоне, что говорили на улицах…

– Постойте. – Видя, как Феодор несмело пытается перебить, юноша махнул рукой. – Выслушайте, я еще не все сказал… Вы считаете, что бедно живете? А вы спросили, как живут – вернее, жили – каппадокийские парики? крестьяне-воидаты из Фессалоники? Зевгараты из окрестностей Адрианополя? Вам сказать, сколько они платили? И сколько платят теперь султану? Уверяю вас, намного, намного меньше… Что Константинополь? Осколок некогда великой но теперь, увы, обреченной империи, у которой нет денег даже на ремонт улиц. Хороша империя – один город… Турки захватят его рано или поздно. Что будете делать тогда? Впрочем, у вас и сейчас жизнь не слаще… А ведь вы, Феодор, могли бы… Не ради себя, ради ваших детей…

– Я… – Тюремщик оглянулся на дверь.

– Ну, ну! – подзадорил Лешка.

– Я за тем и пришел, – наконец, прошептал Феодор, ударив по столу…

Глава 15

Сентябрь—октябрь 1441 г. Константинополь

Лавочник

Раз у тебя на столе фаршированный был поросенок,

Острый, дерущий гортань, фигами Кипра набит.

Сам я теперь фаршированный: можешь меня ты зарезать…

…кулаком.

Феодор оказался человеком хитрым, себе на уме. Хотя, как уже позже догадался Лешка, план побега важного узника был у тюремщика наготове, однако он не спешил претворять его в жизнь, действуя по известному принципу – «утром деньги, вечером стулья». Деньги. Феодору нужны были деньги! А где их взять? Лешка лишь мог важно надувать щеки да обещать, ссылаясь на какие-то туманные «милости султана». Нужно было как можно скорее вбить в голову тюремщика одну мысль – если узник томится за решеткой – откуда тогда возьмутся деньги?

– Ты встретишься со своими людьми под моим присмотром, – настаивал Феодор, они как-то быстро стали с Лешкой на «ты».

– Хорошо, – устало соглашался «шпион». – Только имей в виду – потом я в узилище не вернусь.

– А это уж мои проблемы, – почесав рыжую бороду, хохотнул тюремщик.

Филимон Гротас узника пока не навещал, видать, был чрезвычайно занят, даже Феодор как-то с неприкрытым уважением обмолвился, что «старая лиса роет носом землю и скоро чего-то нароет».

– Ну и пусть себе роет, – ухмыльнулся в ответ Лешка. – Нам то на руку. Ты сможешь вывести меня из камеры завтра с утра?

– Завтра… А деньги когда?

– Завтра и деньги, – клятвенно заверил юноша. – Ну, или чуть позже. Как свяжусь со своими.

Феодор промычал что-то недовольное и, скривившись, махнул рукой – завтра так завтра. И в самом деле, выжидать было слишком опасно – Филимон мог что-то заподозрить, или вдруг да нагрянула бы какая-нибудь проверка, или… в общем, любое изменение сложившейся ситуации было бы очень опасно. Надо, надо решать как можно скорее. Не подвел бы Феодор.

Тюремщик не подвел, явился с утра, едва забрезжило.

– Одевайся! – Он сунул узнику коричневый шерстяной плащ. – Да не вздумай бежать – стражники, естественно, не знают, что мы с тобой в сговоре.

Стражников – в серебристых панцирях и кольчугах – оказалось четверо, все, как на подбор, дюжие молодцы при палашах и с короткими копьями. У одного за плечами висел арбалет. Да уж, что и говорить – все по серьезному.

– Филимон выделил людей, – пояснил Феодор. – Сказал, что, может быть, и сам к нам вскоре присоединится, если успеет… Лишь бы не успел! Придет – ничего не делаем, отложим на следующий раз.

– Понял, не дурак, – усаживаясь на облучок длинной телеги, юноша кивнул и поморщил нос. Телега была затянута рогожей, из-под которой весьма специфически пахло… нет, не гнилью, а… застоявшейся кровью, что ли…

– Что у тебя там? – Лешка кивнул на рогожу.

Полностью проигнорировав вопрос, Феодор взял в руки вожжи:

– Н-но!

Телега неспешно покатила по узенькой, мощенной булыжником улице, застроенной высокими доходными домами. Позади загрохотала стража.

«Доходные дома… – думал Лешка, – значит – окраина».

Он оглянулся, бросив быстрый взгляд на покинутое узилище. Обычное здание, трехэтажное, вытянутое, с крытой красной черепицей крышей. Простое, но не без претензий – портик с мраморными колоннами и статуями. Ага… значит, вот оно как выглядит – сыскное ведомство! Или – лучше назвать – контрразведка? Впрочем, кто его знает, как это все здесь именовалось, наверняка что-то типа «секрет государственной службы имени святого Георгий Победоносца». Во главе секрета, конечно, стоит какой-нибудь важный чиновник – протокуратор или доместик, а то – и сам городской голова – эпарх. Впрочем, нет, эпарх – вряд ли.

– Куда мы едем? – покрутив головой, осведомился Лешка.

– Никуда. – Феодор усмехнулся и сплюнул. – Отъезжаем подальше от секрета. Тут одна дорога. Говори, куда заворачивать.

– К Феодосийской гавани, – вспомнил шпионскую «явку» юноша. – Улица Банщиков у площади Быка.

– Улица Банщиков? – переспросив, возница довольно ухмыльнулся. – Хорошее место – развалины одни кругом да кусты. Только не вздумай улизнуть раньше времени! Помни, мои стражники…

– Не вздумаю, – раздраженно бросил Лешка. – И предупреждение твое – помню. Вообще-то, ты мне понадобишься не меньше, чем сейчас я – тебе. Мы ведь оба рассчитываем на долгосрочное взаимовыгодное сотрудничество, так?

Тюремщик не ответил, лишь, натянув вожжи, свернул в какую-то подворотню. Развалины какого-то дворца, заросли акации и вербы, резкий противный запах – как видно, развалины использовались в качестве общественной уборной. Да-а… Великий город…

– Вон она, улица Банщиков, – останавливая повозку, Феодор кивнул вперед, где, за деревьями, тянулись небольшие двухэтажные дома с лавками. – А вон, – он показал рукой, – баня.

Баня была так себе – убогонькая, с облупившимся фасадом и выщербленной от множества ног лестницей, помнившей, еще, вероятно, времена императора Юстиниана. Несмотря на ранний час, у входа уже толпился народ, все больше совсем уж бедно одетые люди, большинство полуголые, в рубищах. Некоторые ругались, потрясая посохами. На что нищему посох? Хотя, с другой стороны – очень удобная в потасовке вещь.

Лешка прислушался: недовольные крики становились все громче.

– Нет воды? – забравшись на постамент опрокинутой статуи, гневно вопрошал какой-то нервный всклокоченный тип. – А куда же он делась? Дожили! В цистерне Феодосия нет воды! А может она есть, да не про нашу честь?

Народишко волновался, полностью поддерживая оратора. Впрочем, особо смотреть на желающих помыться у юноши не было, как не было и времени. Миновав баню, тюремщик остановил телегу на углу улицы у старого платана и обернулся:

– Долго еще?

– Кажется, вон тот дом. – Лешка кивнул на скобяную лавку, за настежь распахнутыми дверями которой виднелся немудреный товар – хозяйственные ножи, гвозди, петли, подковы – и сам хозяин, толстенький крючконосый мужчина с обширной лысиной.

– Ждите напротив бани, – обернувшись к стражникам, распорядился Феодор. – Да смотрите не высовывайтесь – спугнете.

Воины послушно кивнули и, повернувшись, зашагали к бане, где и расположились прямо под вербами.

– Идем. – Вздохнув, юноша решительно соскочил с повозки.

– Обожди, еще не все… – загадочно ухмыльнулся тюремщик.