Читаем без скачивания Любовь на темной улице (сборник рассказов) - Ирвин Шоу

Мартин приехал из Калифорнии сегодня вечером. Перед этим он прислал телеграмму, сообщая в ней о том, что бросает работу и едет в Европу, и спрашивал не может ли рассчитывать во время этого транзита на постель и сносную еду. Линда встретила его в аэропорту, и она, по его мнению, нисколько не изменилась за два года их разлуки. Они заехали к Уилларду на работу, пропустили с ним по паре стаканчиков, как следует пообедали и добавили потом бутылку дорогого вина, чтобы отметить приезд Мартина. Была пятница, и Уилларду не нужно было идти на работу на следующий день, поэтому они отправились в ночной клуб, где послушали певицу в белом платье, исполнявшую французские песенки. Мартин с Уиллардом по очереди приглашали на танец Линду, а она все время только повторяла: ну разве здесь не мило? Если бы ты только предупредил меня заранее, я бы обязательно нашла для тебя девушку, и тогда мы веселились бы вчетвером, и вечер не был бы испорчен. Тебе не нравится цифра четыре?

Мартин, ее любимый брат, был на семь лет моложе Линды. Когда он учился в колледже, то обычно проводил летние каникулы в компании Линды с Уиллардом, играя роль третьего лишнего на вечеринках, сражаясь на теннисной площадке с ее мужем и постоянно подвергая опасности жизнь их двух маленьких сыновей, когда обучал их плаванию и нырянию, езде на велосипеде, демонстрировал, как нужно правильно ловить баскетбольный мяч, и без ущерба для себя падать с высокого дерева.

— Боже мой, — сказала Линда, когда автомобиль проскочил через заросшие каменные ворота, — два года — это очень большой срок, Мартин. Что же мы будем делать без тебя, когда ты уедешь в Европу?

— Ничего. Приезжайте ко мне, увидимся, — предложил Мартин.

— Вы только посмотрите на него, — вздохнула Линда.

— А что здесь особенного? Всего одна ночь на самолете.

— Может, ты знаешь такого человека, который организует тебе такой перелет бесплатно? — Она махнула рукой в сторону темного леса. — Покуда мы все выплатим за эти чудовищные акры, пройдет лет десять, никак не меньше.

— Здесь очень приятно, — сказал Мартин, пытаясь разглядеть сквозь пелену тумана темный мокрый лес. — По-настоящему чувствуешь, что ты — в деревне.

— Куда там, — сказала Линда. — Ты только представь себе — семнадцать акров непроходимого подлеска.

— Разве нельзя расчистить хотя бы часть, — спросил Мартин, — и посадить что-нибудь на этом участке?

— А налоги? — коротко бросил Уиллард, вырываясь из лесу на крутую дорожку перед большим кирпичным домом с белыми колоннами, выплывающим из туманного плена.

Внизу, на первом этаже света не было, только из зашторенного окна на верхнем пробивалось бледное свечение. Весь дом был погружен в кромешную темноту, и это не могло не производить мрачного впечатления.

— По крайней мере, Линда, можно было оставить хотя бы одну лампочку над входом, — упрекнул ее Уиллард.

— Это все новая горничная, — оправдывалась Линда. — Сколько раз я ей говорила, но все без толку, она просто какая-то дьяволица, свихнувшаяся на экономии.

Уиллард остановился, и все они вышли из машины. Мартин взял свою сумку с заднего сиденья.

— Обратите внимание на эту изысканную архитектуру, — сказала Линда, когда они, поднявшись по ступенькам крыльца между колонн, подошли к входной двери. — Отдаленное, бледное, как привидение, сходство с греческой.

— Погодите, вы еще не видели, что там внутри, — сказал Уиллард, открывая перед ними двери и включая свет. — Ради этого можно примириться со всем остальным. К тому же здесь на участке возле дома очень удобно играть детишкам.

— Но у этого дома есть еще одно достоинство, — сказала Линда, снимая пальто и бросая его на спинку стула в оклеенной обоями передней.

Они прошли в гостиную, Линда включила там все лампы, Уильям разлил всем по стаканчикам виски, — с выпивкой Мартину будет легче восхищаться их домом. Гостиная — большая, приятная для глаза, просторная комната, с беспорядочно развешанными на стенах картинами, с кучами разбросанных повсюду книг, журналов и другими едва ли полезными предметами, которые тоже лежали не на своих местах. Мартин улыбался, глядя на все это. Как ему знакома безалаберность сестры, ее беззаботное пристрастие к ярким краскам, к изобилию всевозможных ваз и вазочек, к цветам, античным безделушкам. Вся комната предстала перед ним в час ночи в своем обычном, удобном для хозяев беспорядке. Весь вечер в доме царила мертвая тишина, так как здесь до их приезда не было ни души.

Линда, сняв туфли, сидела, положив ноги на угол большой кушетки, держа обеими руками стаканчик с виски. Мужчины сидели напротив, чувствуя, как их одолевает сон, но все же они боролись с ним, так как им пока не хотелось завершать эту ночь, отмеченную дружеской встречей.

— Послушай, Мартин, — сказала Линда, — ты на самом деле не останешься с нами хотя бы на неделю?

— Мне нужно быть в понедельник в Бостоне, — ответил Мартин. — И оттуда я вылетаю в Париж через день, в среду.

— Мальчики просто не вынесут такого разочарования, — убеждала его Линда. — Может, ты на этот уик-энд подцепишь кого-нибудь и изменишь свои планы? Мы приглашены сразу на три вечеринки.

Мартин засмеялся.

— Мне повезло с поездкой в Бостон, — ответил он. — Я там смогу прийти в себя.

Линда крутила виски в стаканчике.

— Джон, — обратилась она к мужу, — как ты считаешь, можно в столь поздний час прочитать ему нотацию, а?

— Уже ужасно поздно, Линда, и ты прекрасно знаешь об этом, — отозвался Уиллард, чувствуя себя неловко.

— Какую еще нотацию? — подозрительно спросил Мартин, заранее чувствуя отведенную ему роль младшего брата.

— Видишь ли, — начал Уиллард, — после того, как мы получили от тебя телеграмму, мы с тобой поговорили по телефону и начали размышлять с Линдой, складывая все воедино. — По-моему, это твоя третья работа после окончания колледжа?

— Четвертая, — поправил его Мартин.

— Первая была в Нью-Йорке, — продолжал Уиллард, исполняя свой долг перед свояком, перед другом, долг уважающего себя солидного гражданина, который вот уже пятнадцать лет после окончания юридического колледжа работает в одной и той же фирме. — Потом работа в Чикаго. Потом в Калифорнии. И вот теперь — Европа. Ты ведь давно уже не мальчик, и определенная стабильность в жизни могла бы…

— Ладно, не слишком напирай на него, — сжалилась над братом Линда, видя, как его лицо становится все более непроницаемым. Он молча сидел, слушая их и вертя в руках свой стаканчик. — Не стоит вести себя так, словно ты обращаешься с речью по поводу начала учебного года в Массачусетском технологическом институте, или, как генерал Паттон, — с призывом к своим войскам. Мы между собой говорили только о том, — продолжала она, поворачиваясь теперь к Мартину, — что в один прекрасный день ты вдруг осознаешь, что тебе уже тридцать, и жизнь проходит мимо…

— Ну а ты, ты сама обнаружила, что тебе уже тридцать и твоя жизнь проходит мимо? — широко улыбнулся ей Мартин.

— Да, сыплется как песок между пальцами, — хихикнула она, и лицо Мартина вновь стало таким же открытым, как прежде.

— Но все же это — очень важный вопрос, — сказала Линда, на сей раз вполне серьезно, — как просто таким смазливым парням, как ты, превратиться в бродяг. Особенно там, во Франции.

— Я не слишком хорошо знаю французский, поэтому никак не смогу стать бродягой, — озорно возразил ей Мартин. Он встал, погладил сестру по волосам и подошел к низенькому столику, служившему им баром, чтобы бросить еще пару кубиков льда в свой стаканчик.

— Чего мы добиваемся, Мартин, — сказала она, — мы добиваемся только одного, — разумно предостеречь тебя, только и всего. Мы не хотим…

— Послушайте, — сказал Мартин, выглядывая в окно, — вы что, ждете гостей?

— Гостей? — недоуменно переспросил Джон. — Каких гостей? В такой поздний час?

— Вон там стоит какой-то человек и старается заглянуть к вам, — сказал Мартин. Он вытянул шею, пытаясь взглянуть за угол дома. — К тому же к балкону приставлена лестница… Ну вот, теперь он исчез…

— Лестница! — резко вскочила на ноги Линда. — Дети! — Она бросилась вон из гостиной, вверх по лестнице, за ней помчались мужчины.

В холле перед детской горела лампочка, и Мартин увидал двух малышей, которые спокойно спали в своих кроватках, у противоположных стен спальни. Через полуприкрытую дверь в соседнюю комнату до них доносился ровный храп горничной. Линда с Уиллардом убедились, что с детьми все в порядке. Мартин обследовал окна. Они были распахнуты настежь, но вход с балкона был закрыт ставнями. Никто их не потревожил, все крючки были на местах. Мартин, откинув крючки, открыл ставни, вышел на балкон, который возвышался над входом в дом, поддерживаемый двумя колоннами на крыльце. Какая темная, сырая ночь. Туман все сгущался, а свет из окон первого этажа, отражаясь во мгле, едва достигал балкона. Мартин, подойдя вплотную к перилам, посмотрел вниз. Откуда-то слева, ближе к дому, послышался неопределенный звук, и он посмотрел в этом направлении. Он увидел какое-то белое, размытое пятно, которое быстро двигалось на темном фоне деревьев. Развернувшись, Мартин вбежал в детскую и прошептал Уилларду: «Он там, внизу. С той стороны».