Читаем без скачивания Охотник за смертью - Наталья Игнатова

– Чтобы получить что-то лично для себя, – помог ему Хельг.

– Да, – Орнольф поморщился, – именно так. Ты все еще хочешь помочь мне?

– Тебе и моей сестрице Эдит? – улыбка Хельга была шальной и немножко сумасшедшей. – Конечно, рыжий. Я помогу. Я же сказал, что верю тебе.

Вот он – гляди – уставший от чужбин,

Вождь без дружин.

Вот – горстью пьет из горной быстрины —

Князь без страны.

Там всё ему – и княжество, и рать,

И хлеб, и мать.

Красно твое наследие, – владей,

Друг без друзей! [19]

Орнольф попросил помощи, и Альгирдас не смог бы отказать, даже если бы захотел. Он отправился в Новый Свет, передав организацию намеченной на зиму охоты в Нихон тамошнему командиру охотников. Свирепому пареньку по имени Кайн, Дикий Гусь.

В том, что касалось первоначальной подготовки, на Кайна можно было положиться, так что Альгирдас особо не беспокоился. Да и охота предстояла плановая, и Паука попросили помочь только потому, что у самого Гуся опыт был невелик, а наставник его подался в монахи. Лет на двести, как он сам говорил, подлечить расшатанные нервы и создать несколько шедевров живописного искусства.

Нихонские братья вели себя, порой, преудивительно.

Орнольф встречал его в порту. Правда, разглядел не сразу. Альгирдас увидел и учуял брата куда раньше, и ему хватило времени поразмыслить: кого это высматривает рыжий в толпе забивших трап пассажиров третьего класса. Наконец, Орнольф догадался проследить направление натянутой между ними нити. И Альгирдасу не понравилось, как изменилось выражение его лица, когда они, наконец, встретились взглядами.

Приказав рабам ожидать, Паук пошел навстречу Касуру.

– Ты стал еще красивее, – Орнольф крепко пожал его руку.

– Отличное начало! – заметил Альгирдас. – Продолжай в том же духе, и я сбегу раньше, чем ты скажешь «как дела»? Что-то не так, рыжий? Ты как будто ждал кого-то другого.

– Да нет, – Орнольф снова недоверчиво оглядел его, – я не ожидал, что ты… будешь выглядеть, как денди.

– И высматривал дикаря в волчьей шкуре?

– Не преувеличивай, Хельг. Пойми меня правильно, ты столько лет провел среди японцев…

– Нихондзин.

– Еще не лучше, – отмахнулся Орнольф, – ладно, в любом случае я был готов ко всему и приготовил тебе гардероб соответствующий здешним… хм, обычаям.

– Здешней моде, рыжий, – вздохнул Паук. – У меня все с собой.

Его рабы тут же появились, словно из воздуха. Отлично выученные, они стоили даже больше, чем заплатил за них Альгирдас. А глаза Орнольфа округлились при виде золотокожих, синеглазых красавцев в шелках, нагруженных таким количеством поклажи, какое пристало путешествующему аристократу.

Восемь их было, рабов. Ну и поклажи, соответственно.

– Ты хотел экзотики, – пожал плечами Альгирдас, – вот тебе экзотика. Кем ты там представил меня своим новым друзьям? Магараджей? Расхитителем гробниц? Арабским принцем?

– Но они же не люди, – не слыша его, пробормотал Орнольф.

– Они – рабы, – отрезал Альгирдас.

Ситуация не нравилась ему чем дальше, тем больше. Он боялся встретиться с Касуром, но реальность оказалась хуже всех ожиданий.

– Пойдем, – Орнольф опомнился и повлек его за собой к экипажу. – Я так понимаю: твоим слугам транспорт не нужен.

– Не нужен.

– Жить ты будешь в моем доме, – крытая коляска мягко качнулась на рессорах, когда датчанин встал на ступеньку выдвижной лесенки, – никаких отелей… – он с неудовольствием проследил, как, легче перышка, скользнул в экипаж Альгирдас. – Хельг, не делай так прилюдно, хорошо? Постарайся вести себя как человек. В тебе сто семьдесят фунтов веса, и коляска должна качаться и скрипеть, когда ты в нее садишься.

– Хорошо, – согласился Альгирдас и улыбнулся: – я запомню. Извини.

– Не извиняйся. Правил не так уж много, а учишься ты легко. К тому же, на случай, если у людей все-таки возникнут вопросы, у тебя есть вполне сносное оправдание. Все наши знакомые думают, что ты – русский, из России. Из Петербурга. Здесь трепетно относятся к титулам, так что я решил: чем больше, тем лучше. И сделал тебя князем. Все формальности уже завершены, тебе осталось только сыграть роль.

– Орнольф… – Альгирдас посмотрел с недоумением, чуть склонил голову, словно прислушиваясь. Он все еще улыбался, но уже растерянно. – Орнольф, я русский, а в Петербурге живут московиты. Я их на дух не переношу.

Встретив укоризненный взгляд Орнольфа, Альгирдас ухмыльнулся и откинулся на мягкую спинку сиденья.

Слова «на дух» и «московиты» определенно не отвечали нынешним представлениям рыжего о лексиконе, приличествующем настоящему князю. Тяжело будет Касуру, ох тяжело. Каждую секунду прислушиваться и приглядываться, и напряженно ждать, как бы невоспитанный приятель не выкинул какую-нибудь шутку, неуместную даже для русского.

– Кроме того, я и так князь.

– Да, разумеется, – подтвердил Орнольф с легкой досадой, – ты – Старейший. Но в наше время, Хельг, такие способы землевладения уже не считаются законными.

– Здесь? Не сомневаюсь. Однако те, кто жил на этих землях раньше, все равно не дают вам спокойно спать по ночам.

– О чем ты говоришь?

Несколько секунд Альгирдас сверлил датчанина взглядом, и глаза его становились все светлее. Потом он тряхнул головой, и из-под ресниц вновь сверкнуло темной океанской зеленью.

– Ты спишь мирно, рыжий. Это хорошо. Хочешь, на моей земле прямо сейчас случится восстание, московитов вышвырнут в пределы их прежних границ, а я стану править открыто? Твои друзья прочтут об этом уже в сегодняшних газетах. И никому не придется врать.

– Хельг, – Орнольф вздохнул и покачал головой, – ты не меняешься. Не прошло и пяти минут, а я уже устал от тебя. Не нужно ничего делать. Ничего… такого, понимаешь? И еще, пожалуйста, не называй меня рыжим при свидетелях.

– О! Прости. Об этом я не подумал. Прикажи остановиться!

Альгирдас выглянул в окно коляски и поморщился, заслоняя глаза рукой: они только что проехали христианский храм, и сияние, невидимое обычным людям, слепило сильнее, чем прямой солнечный свет.

Не задавая лишних вопросов, Орнольф дернул шнурок, подавая груму знак остановить лошадей.

Как же, не задавая! Прежде чем Альгирдас открыл дверцу, датчанин поймал его за рукав:

– Что такое?

– Чары.

Обычно этого объяснения было достаточно. Ну да, его было достаточно триста лет назад. Все меняется.

– Это кафедральный собор Сен Луи, – терпеливо объяснил Орнольф, – здесь завтра состоится свадебная церемония. Какие тут могут быть чары?