Читаем без скачивания Дитя мертвых Богов - Маргарет Уэйс

Темный луч ударил Крелла в спину, окутав его пурпурно-белым светом, а затем погас.

Крелл судорожно передернулся и едва не уронил костяной шип. Он покачал головой, скрытой шлемом, словно удивляясь, что с ним такое было, и подозрительно посмотрел на Мину.

Девочка лежала все там же, связанная магическими лентами. Она перестала плакать и смотрела на Паслена расширенными от удивления глазами.

— Только молчи! — одними губами приказал ей кендер. — Прошу тебя, хоть раз в жизни придержи язык! — И он, скрючившись, заполз подальше под скамью.

Крелл, очевидно, решил, что ему показалось. Он поднял кость и перехватил ее поудобнее, готовясь пронзить Рису грудь. Паслен понял, что колдовство не удалось, и в отчаянии заскрежетал зубами. Он уже собрался броситься на Крелла, чтобы своим маленьким телом заслонить Риса или погибнуть вместе с ним, но тут злодей внезапно пошатнулся. Сделал несколько неуверенных шагов. Костяной шип выскользнул у него из рук.

— Есть! — радостно вскричал кендер. — Ты устал. Очень, очень устал. А доспехи очень, очень тяжелые…

Крелл упал на колени. Он попытался было подняться, но латы тянули его к земле; он беспомощно рухнул на пол и остался лежать на спине, скованный тяжелыми доспехами, и лишь слабо шевелил руками и норами, словно перевернутая черепаха.

Паслен выкарабкался из своего укрытия. Времени было мало. Заклинание действовало не очень долго.

— Помогите! — заорал кендер, кашляя. — На помощь! Мне нужна помощь! Рис ранен! Аббат! Кто-нибудь! Ну помогите же!

Но никто не пришел. Жрецы вместе с Аббатом были на улице, участвуя в сражении, которое, судя по звукам, еще продолжалось и становилось все яростнее. Огонь, казалось, уже распространялся по Храму, террасу совершенно заволокло дымом, над верхушками деревьев взметнулись языки пламени.

Паслен схватил острую кость. Крелл яростно уставился на кендера из-под забрала, не переставая осыпать противника проклятиями. Паслен принялся искать на теле врага открытое место, куда можно было бы вонзить шип, но костяные латы скрывали рыцаря с ног до головы. В отчаянии кендер ударил Крелла по шлему. Тот моргнул, прорычал мерзкое ругательство и принялся махать руками, пытаясь добраться до Паслена. Однако негодяй все еще находился под воздействием заклинания и был слишком обессилен, чтобы шевелиться. Он безвольно повалился обратно на землю.

Паслен снова стукнул рыцаря по голове, и тот застонал. Кендер принялся бить Крелла, и делал это до тех пор, пока тот не перестал стонать и шевелиться. И продолжал бы бить, если бы шип не сломался. Паслен осмотрел врага. Он не думал, что убил его. Скорее всего, злодей просто потерял сознание от ударов, а это означало, что скоро он придет в себя. И когда это случится, настроение у него будет необыкновенно плохое. Паслен опустился на колени рядом с Рисом.

Мина извивалась на полу, пытаясь привлечь его внимание, но он решил, что примется за нее попозже.

— Как ты это сделал? — спрашивала Мина. — Откуда взялся этот красный свет?

— Не сейчас! — рявкнул кендер. — Рис, очнись!

Паслен потряс друга за плечо, но тот не шевельнулся. Кожа его приобрела пепельно-серый цвет. Кендер схватил его суму, намереваясь использовать ее в качестве подушки. Но, приподняв голову монаха, он увидел на полу лужу крови и отдернул руку. Пальцы были в крови. Кендер знал еще одно заклинание, помогающее залечивать раны, и сейчас попытался его вспомнить, но он был слишком расстроен и взволнован, поэтому слова не шли ему на ум. В голове лишь проносились строчки заклинания Темного Луча, подобно навязчивой песне, которую, раз услышав, невольно повторяешь, сам того не желая.

Надеясь, что стих сам всплывет в памяти, если подумать о чем-нибудь другом, Паслен обернулся к Атте, которая лежала на боку с закрытыми глазами. Он положил руку ей на грудь и почувствовал сильные удары. Собака подняла голову и перекатилась на живот. Хвост застучал по полу. Кендер обнял Атту, затем сел на корточки и горестно посмотрел на Риса, отчаянно пытаясь вспомнить свое лечебное заклинание.

— Паслен… — начала Мина.

— Замолчи! — довольно-таки грубо приказал ей кендер. — Рис серьезно ранен, а я не могу вспомнить заклинание, а ты… это ты во всем виновата!

Мина заплакала.

— Эти ленты давят! Сними их.

— Сама сними, — коротко ответил Паслен.

— Я не могу! — рыдала Мина.

«Нет, можешь, ты же Богиня!» — хотел было крикнуть ей Паслен, ноше стал — один раз он уже говорил ей об этом, и его слова не помогли. Должен быть другой путь…

— Разумеется, ты не можешь! — презрительно хмыкнул он. — Ты же из людей, а люди такие жирные и глупые. Любой кендер смог бы выпутаться. Я бы в момент сбросил эти ленты! — Он щелкнул пальцами. — Но поскольку ты человек и к тому же девчонка, думаю, ты попалась.

Мина перестала плакать. Паслен понятия не имел, чем она там занята, да это его и не волновало. Он был слишком озабочен состоянием Риса. Тут ему показалось, что Крелл пошевелился или фыркнул. Паслен в страхе оглянулся, опасаясь, что враг сейчас очнется. Рыцарь по-прежнему лежал на земле, как огромная каменная глыба, покрытая костью, но это было ненадолго. Кендер схватил друга за плечо и позвал его.

— Рис, — встревоженно воскликнул он, — ты слышишь меня? Прошу тебя, очнись!

Раненый застонал. Ресницы его дрогнули, и Паслен ощутил прилив бодрости. Рис открыл глаза. Он моргнул и зашипел от боли, затем снова сомкнул веки.

— О нет! — вскричал Паслен, вцепившись в рясу. — Не уходи! Останься!

Рис слабо улыбнулся и посмотрел на друга, хотя глаза: его выглядели странно: один зрачок был больше другого. Казалось, ему трудно было сфокусировать взгляд.

— Как ты? — волновался Паслен.

— Боюсь, не слишком хорошо, — слабым голосом произнес Рис. — Где Мина? С ней все в порядке?

— Я здесь, Рис, — тихо ответила Мина.

Паслен так и подпрыгнул при звуке ее голоса, донесшегося у него из-за спины. Его уловка сработала. Спутанные золотистые ленты были все там же — лежали на земле, но Мины в них не было.

Она стояла, печально глядя на Риса. Мокрое, покрытое пятнами сажи лицо опухло от слез.

— Ты прав, Паслен, — сказала она. — Это я во всем виновата.

Она выглядела такой несчастной и испуганной, что Паслен почувствовал себя последним негодяем.

— Мина, я не хотел тебя обидеть… — начал было он.

Но девочка не слушала. Она опустилась на колени и поцеловала Риса в щеку.

— Тебе скоро станет лучше, — тихо произнесла она. — Мне так жаль. Очень жаль. Но тебе больше не придется со мной мучиться.