Читаем без скачивания Побег из школы искусств - Даниэль Клугер

– Себе тоже… – пробормотал Виктор. Наталья отвернулась. Двигаясь автоматически, Черноусов проследовал в кухню. Больше всего ему хотелось сейчас оказаться либо в самолете на высоте десяти тысяч метров, либо на тель-авивской набережной в кафе. Но только не здесь. Не в этом городе и не в этой квартире. Он неловко подсел к столу. Лисицкий и Синицын расположились друг напротив друга. Со стороны казалось, что они собирались вести светскую беседу. Сейчас, разглядывая вблизи дорогого шефа, Виктор заметил, что тот почти не изменился. Даже не полысел. По обе стороны растянутого в гостеприимной улыбке рта пролегли жесткие складки. На Черноусова Лисицкий взглянул только раз, мельком.

Наталья молча поставила на стол тарелочки с нарезанными сыром и копченой рыбой, блюдце с лимоном. Следом появилась бутылка «Джонни Уокера», какие-то диковинные пузатые рюмки.

Они сидели молча, до тех пор, пока хозяйка не удалилась, всем своим видом показывая сдержанное возмущение. Когда она ушла, Лисицкий заговорщически подмигнул и быстро разлил виски по рюмкам.

– Разбавляете? – спросил он, указывая на сифон. Синицын отрицательно качнул головой. – И правильно, – вздохнул Степаныч. – А я разбавляю. Возраст, здоровье… – он долил в рюмку содовой. – Ну, за встречу.

Они выпили. Вернее, выпил только Лисицкий. Синицын равнодушно вертел в пальцах рюмку с красноватой жидкостью. Черноусов сидел неподвижно. Да и сам Николай Степанович, сделав глоток, неторопливо поставил свою рюмку на стол.

– Что, не ожидал? – негромко спросил он Виктора. – Так вот получилось. Я через три года после твоего отъезда овдовел. А потом… – он не договорил, повел глазами в сторону двери, за которой скрылась Наталья.

– Уж не затем ли вы меня отправили тогда? – Черноусов криво усмехнулся – главным образом глупости вопроса. – Боялись соперника, что ли?

– Я тебя спасал, дурака, – беззлобно ответил Лисицкий. – Или забыл?

– Нет, не забыл, – сказал Черноусов. – А и хотел бы забыть, так не дали. Напомнили сразу же, стоило только приехать.

– Да? – спросил Лисицкий безо всякого интереса. – Действительно, столько лет прошло… – он поднялся. – Извините, ребята, мне надо позвонить.

Черноусов тоже поднялся было, но увидев, что Володя остался на стуле, снова сел. Николай Степанович сделал вид, что ничего не заметил, быстро вышел, не забыв прикрыть дверь из кухни.

– И долго мы будем здесь сидеть? – мрачно спросил Виктор. – Честно говоря, никакого желания общаться с ним у меня нет. Чего мы ждем?

– Звонка, – коротко ответил Синицын. Он расстегнул свою широченную куртку и извлек из недр ее сотовый телефон. Черноусов недоуменно посмотрел на черную узкую коробочку и протянул было руку. Он делал это машинально. Синицын легонько хлопнул его по руке.

В ту же минуту телефон ожил.

– Кто это? Твои друзья? – спросил Черноусов.

Синицын не отвечая, подождал немного. Трель повторилась. Володя молча послушал и снова положил аппарат на стол перед собой.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Виктор. – Теперь идем?

– Нет, – ответил Синицын. – Теперь-то как раз самое интересное и начнется.

Вернулся Лисицкий. Он явно был чем-то озабочен и не пытался этого скрывать. Наблюдавший за ним без особой охоты Черноусов, увидел, что на лице его бывшего шефа вдруг четко обозначился страх. Виктор проследил за взглядом Лисицкого и удивленно отметил, что испугал его лежавший на столе мобильный.

А вот Синицына, похоже, такая реакция нисколько не удивила. Он явно ждал чего-то подобного.

Виктор снова посмотрел на телефон. Что-то показалось ему странным. Ах да, у Синицына была старая «Нокиа» в потрепанном коричневом футляре, стертом по краям до белизны. А тут на столе лежал узкий изящный «Эриксон», затянутый в черную кожу, с откинутой нижней панелькой. Черноусов нахмурился. «Эриксон» тоже был ему знаком. Причем именно такой, с серебряной клепкой на боковой грани, совсем недавно он видел его в руках какого-то человека. Этот человек разговаривал, прижимая аппарат к уху и глядя на него, Черноусова…

– Смирнов… – выдохнул Виктор внезапно севшим голосом.

Синицын и Лисицкий одновременно посмотрели в его сторону. Оба промолчали. Виктор откашлялся.

– Это же Смирнова телефон, да? – спросил он мнимо-задумчивым голосом. – И вы, Николай Степанович, только что по нему звонили. Вы что же – знакомы с ним?

– Слава Богу, – проворчал Синицын. – Дошло до тебя. Все-таки от спокойной жизни народ тупеет. Я уже два дня назад понял, что наш уважаемый хозяин – человек в компании отнюдь не из последних… Собственно говоря, – сказал он, обращаясь уже к Лисицкому, – у нас не так уж много вопросов. Вы бы ответили нам на них. И наш визит на том бы завершился.

Лисицкий пожал плечами с деланным равнодушием.

– Если вы настаиваете– Но вы, по-моему, и сами уже знаете. Верно? Так что– он послушно сел на свое место. – Что вас интересует?

– Кое-что мы уже знаем, – сказал Синицын. – Кое-что. Например, что некто Смирнов и его люди убили художника Ефима Мардера в октябре восемьдесят второго года. Они должны были помешать Мардеру встретиться с Семеном Левиным и рассказать тому о «школе искусств». Но убийцы опоздали. Им пришлось убрать уже и самого искусствоведа. Вместе с женой. Но тут возникло подозрение, что сведения, – Синицын сделал небольшую паузу, – сведения о Покровском музее были оставлены покойным кому-то из друзей. Подозрения подтверждались неожиданным известием о приезде Светланы Василенко… Ну, дальше рассказывать неинтересно. Могу лишь заметить, что я тогда был очень удивлен той бесцеремонностью, с которой были совершены убийства.

Лицо Лисицкого было неподвижно.

– Я не очень понимаю, какое отношение это имеет ко мне, – сказал он. – Для чего вы это рассказываете?

– Ну-ну, – сказал Синицын. – Бросьте, бросьте, господин Лисицкий, – он постучал указательным пальцем по телефону. – Как верно заметил наш общий друг и ваш бывший подчиненный, вы только что звонили этому самому Смирнову. Человеку, организовавшему упомянутые мною убийства. Если не ошибаюсь, вашему заместителю, – Синицын поднял телефон, нажал комбинацию кнопок, указывающую номер, с которого был сделан последний звонок. – О, видите? Ваш номер. А хотели вы у него спросить, каким образом он упустил Виктора. Интересно, а что вы собирались сделать со спасенным вами десять лет назад Виктором Михайловичем Черноусовым? А?

– Он хотел меня убить… – сказал вдруг Виктор растерянно. – Слушай, он же приказал этому подонку меня прикончить! – Черноусов резко поднялся, потянулся к Лисицкому. Николай Степанович испуганно отпрянул, едва не упав со стула.

Синицын силой усадил друга на место.

– Слушай, – возбужденно говорил Черноусов, – этот тип, Смирнов, он же звонил – ему звонил, точно, ей-Богу! А потом вытащил пистолет, если бы не твои… – он задохнулся от негодования и снова попытался вскочить.

– Помолчи, – сказал Синицын. – Успокойся. Все в порядке. Садись. Нам уже недолго осталось.

Черноусов в конце концов послушался, правда неохотно.

– Это чушь! – нервно заговорил бывший редактор «Коммунистической молодежи». Лицо его покраснело и покрылось мелкими шариками пота. – Господи… что он говорит? Я… Да я понятия не имею, что там у него произошло!

– Прекратите, – резко оборвал его Синицын. Голоса он не повышал, но в его словах Лисицкий, видимо, почувствовал скрытую угрозу и послушно замолчал. – Вы – президент компании «Юг-Финансы-2000». Согласно документам. Смирнов – ваш непосредственный подчиненный. Никакой инициативы он не стал бы проявлять. Он ждал ваших указаний.

Лисицкий молчал. Черноусов вытаращил глаза.

– Он – президент?!. С чего ты…

Володя извлек из кармана листок.

– Из сейфа, – коротко объяснил он.

Теперь Лисицкий побледнел. В другой ситуации Виктору бы показалась очень смешной эта смена колоритов на лице бывшего начальника. Сейчас – нет. Он развернул лист. Свидетельство о регистрации компании «Юг-Финансы-2000». Учредитель и президент Совета директоров Лисицкий Н.С.

– Что же до вашего заместителя, то о нем вы можете узнать у командира отряда «Беркут», – сообщил Синицын. – Гончаренко его фамилия. Леша. То есть, Алексей Григорьевич. Возможно, господин Смирнов уже в СИЗО. Возможно, еще нет… Так давайте расставим все точки над i…

– У вас нет никаких доказательств… – выдавил вдруг Лисицкий.

– Доказательств чего? Того, что вы руководите компанией? Или того, что хотели убить своего бывшего сотрудника – кстати, действительно, вами же спасенного десять лет назад? Так они мне не нужны, – благодушно заметил Синицын. – Я ведь не официальное лицо. И мы с вами не в суде и не в кабинете следователя. Мы на кухне, у вас в квартире. И главное – мы-то знаем – и мы, и вы, – что все, сказанное мною чистая правда. И никакие доказательства я представлять не собираюсь. Просто так – интересуюсь. По-настоящему меня заботит только одно: судьба моего друга Виктора… Могу рассказать, что произошло до этого, – предложил Володя. – Хотите?