Читаем без скачивания Последняя загадка Ивана Грозного - Наталья Александрова

– А я примету знаю, – ответил Коряга.

Никола вынул из сундука очередную книгу, поднял, чтобы показать ее Коряге – и вдруг закашлялся, выронил книгу из рук и схватился за грудь. Лицо его побагровело, глаза вылезли из орбит, и он рухнул на пол рядом с Афоней.

– Отравленная книга! – проговорил Коряга. – Еще один секрет… интересно, последний ли?

Он подозрительно посмотрел на сторожа, но тот мелко закрестился и воскликнул испуганным голосом:

– Вот те крест, ничего про это не знаю! Это только тот дьяк знает, царем приставленный! Только библиотекарь!

Коряга скрипнул зубами и повернулся к татарину:

– Ну, давай теперь ты! Твоя очередь…

– Нет! – татарин шагнул к двери. – Моя помирать не хочет!

– Ничего с тобой не случится! Ты парень фартовый, удачливый! – Коряга встал на пути татарина и достал нож. – Давай-давай, время дорого!

Татарин покосился на него, пробормотал что-то по-своему и подошел к сундуку.

– Не та… – говорил Коряга, – и эта не та… клади на пол… и эта тоже не та…

Вдруг он подскочил к татарину и выхватил у него из рук небольшую книгу в синей кожаной обложке. В верхнюю часть корешка был вделан бледно-голубой камень с прожилками, похожий на человеческий глаз.

– Она! – радостно воскликнул Коряга. – Она, матушка! Голубиная Книга! Нашли мы ее!

Татарин облегченно вздохнул и захлопнул крышку сундука.

– Ну все, – протянул он, повернувшись к Коряге, – коли нашли, что искали, пошли отсюда поскорее, моя здесь не нравится, дурное здесь место, шайтан живет…

– Шайтан не шайтан, – отозвался Коряга, – а уходить надо… а где же старик?

И правда, пока воры возились с сундуком, старик успел улизнуть.

– Ушел, старый пень! – разозлился Коряга. – Надо и нам утекать, а то как бы он стрельцов не кликнул! Мы тут ровно мыши в мышеловке, прибьют нас запросто…

Коряга взбежал по лестнице, огляделся. Старика нигде не было видно, но молодой белобрысый парень очухался и сидел на полу перед образами, растерянно пялясь на незнакомцев.

– Ты же говорил, что он только к утру очухается! – попенял Коряга татарину.

– Видно, очень здоровая! – отозвался тот. – Моя хорошо била, крепко!

– Вы кто ж такие будете? – удивленно спросил парень, пытаясь встать на ноги.

– Мы ребята – ежики, в голенищах ножики! – ответил Коряга. – А где старик?

– Библиотекарь, что ли?

– Чего? – насторожился Коряга. – Ты про кого это говоришь? Про того деда бородатого, что здесь с тобой обретался?

– Ну да, – кивнул парень, – про царева дьяка, господина библиотекаря… он тут при книгах неотлучно находится.

– Ох, хитрый старикан! Обманул нас! Говорил, что ничего не знает, что человек маленький…

Коряга мигнул татарину, тот снова ударил парня по голове, и тот отключился.

– Ну, теперь точно до утра будет лежать!

– До утра – не до утра, а нам хватит, – одобрил Коряга. – Бежим, Ахметка, пока стрельцы не появились!

Воры выбрались из дома, огляделись по сторонам и нырнули в темноту.

Какое-то время Ахмет и Коряга бесшумно пробирались по ночному городу, пока не оказались в темных глухих переулках Стрелецкой слободы.

– Постой, татарин! – проговорил вдруг Коряга, схватив спутника за плечо. – Обожди, притомился я!

– Уходить надо! – отозвался татарин. – Царская дом воровали, боится моя!

– Боится, боится! – передразнил его Коряга, еще крепче сжимая плечо Ахмета. – Не того ты боишься, татарин! Тебе не стрельцов, не царевых людей бояться надо…

И вдруг вытащил из-за голенища нож, воткнул Ахмету в бок.

– Ты чего? – выдохнул тот, оторопело глядя на Степана. – За что, шайтан?

– А за то, мил-человек, что делиться не люблю! – Коряга выдернул нож и еще раз воткнул в плоть. Ахмет охнул, упал на колени, вцепился в одежду Коряги, прохрипел:

– Будь… проклят… – и завалился лицом в грязь.

– Вот так, – проговорил Коряга удовлетворенно, – теперь все хорошо, теперь делиться ни с кем не придется.

Коряга вытащил нож из мертвого тела, вытер его о пожухлую траву и спрятал обратно за голенище.

И тут из темноты выступила высокая худая фигура с длинной седой бородой.

– Не все еще хорошо, – проговорил знакомый голос. – Вот отдашь мне книгу – тогда будет хорошо.

– Ты, дед? – изумленно воскликнул Коряга, узнав старика библиотекаря. – Ты еще тут что путаешься? Ты еще зачем меня в соблазн вводишь?

Он потянулся за ножом, но старик с удивительной ловкостью подскочил, ударил своим посохом по руке – и нож выпал, отлетел в темноту, а рука повисла, как плеть.

– Отдай книгу! – повторил старик и еще раз ударил Степана посохом, на этот раз попал по голове. В голове загудело, перед глазами замелькали искры, по щеке потекло теплое. Коряга покачнулся, упал на колени. Перед самым его лицом на земле лежал большой круглый булыжник. Коряга схватил этот камень здоровой рукой и изо всех сил метнул в старика. Старик перехватил булыжник, но не удержал равновесия, упал. Коряга поднялся на ноги, шагнул было к старику, но тот тоже поднимался, опираясь на посох. Внезапно Коряга почувствовал небывалый страх, как будто перед ним был не человек, а высшее, бессмертное существо. Он вскрикнул и бросился наутек.

Так он бежал долгое время, но в голове бухало, глаза заливало кровью, ноги подкашивались. Коряга перешел на шаг – но позади в темноте почудилась ему знакомая высокая фигура, послышались шаркающие шаги старика. Он снова побежал, собрав последние силы.

Когда силы подходили к концу, услышал впереди скрип колес, негромкое всхрапывание лошади. Пробежав еще несколько шагов, увидел телегу, на передке ее – мужика в справном зипуне, с намотанными на руку вожжами. На подгибающихся ногах добежал до телеги, ухватился за край и перевалился в душистое сено. И тут же наступила темнота, глубокая и бесконечная.

На Миллионной улице, неподалеку от здания Нового Эрмитажа, стоял грузовой фургон с надписью «Перевозка мебели». Стоял он здесь уже давно, не привлекая внимания случайных прохожих. Однако попадались иногда и неслучайные.

В четвертом часу около фургона остановилась неприметная темная машина, из нее вышли двое мужчин, подошли к фургону, постучали условным стуком. Задняя дверь фургона открылась, двое вновь прибывших вошли внутрь.

Внутри фургон выглядел необычно: вдоль стен были установлены приборы и устройства непонятного назначения, тускло мерцали разнообразные экраны и индикаторы. В самом центре перед большим экраном сидел человек в наушниках, второй, тот, который впустил прибывших, наливал кофе в пластиковый стаканчик.

– Ну, чего сидишь? – окликнул один из прибывших, мужчина лет сорока с седой прядью, человека в наушниках. – Смена кончилась!