Читаем без скачивания Темная луна - Ян Ирвин

— Твои идеи, Шанд, кажутся мне интересными, — произнес Мендарк, теребя бороду. — Но я не понимаю, зачем ты рассказал нам все это? Что ты задумал?

— Ничего, — тихо ответил Шанд. — Я просто хочу вернуться домой, в Туллин.

— Я не верю тебе, ты слишком осторожен. Но мы будем рады, если ты снова присоединишься к нам, даже после столь долгого перерыва.

— Нет, спасибо, — ответил Шанд. — Я ушел в отставку.

— Именно такого ответа я и ждал. — Отказ Шанда явно не огорчил Мендарка. — Возвращаясь к нашему вопросу, можем ли мы научиться обращаться с флейтой?

— Я часто думала, зачем Ялкара так долго держала Зеркало, — задумчиво сказала Малиена.

— Говорят, будто с его помощью она шпионила и затуманивала глаза своим врагам, но это неправда, — ответил Шанд. — Рульк, Кандор и многие другие именно так бы и поступили. Но только не Ялкара! Она была гордой, властной, жестокой… — В его голосе звучало восхищение. — Но она не стала бы шпионить таким способом, доносить или предавать. Нет! Все эти сплетни расползлись после ее исчезновения. Эта ложь была придумана, чтобы что-то скрыть.

— Ближе к делу, Шанд, — сказал Мендарк.

— Времени у нас предостаточно, и я буду излагать свои соображения так, как считаю нужным. Я долго изучал Предания, засиживался в старинных библиотеках, исследовал пещеры Парнги, в которых хранятся глиняные таблички, исходил все земли от Тар-Гаарна до покрытого льдом моря Кара Агель на Южном полюсе, прошел от лесов и фьордов Гаспа на востоке до болотистых берегов Ларна. И клянусь, я прочел надписи на всех стенах и камнях по дороге.

«Наверное, ты немного преувеличиваешь», — подумала Карана с нежностью.

— И все же ответ я нашел случайно. Это случилось семь или восемь лет назад, если правильно помню, в чантхедской гостинице.

Лиан внезапно подался вперед.

— В городе тогда выступали молодые сказители из Школы Преданий, которые оттачивали свое мастерство. Их слушателями были в основном путешественники и женщины, но я долгое время провел в пути наедине со своими мыслями, и даже такое незатейливое развлечение было мне в радость. Сказители повторяли давно известные истории, и вскоре мое внимание начало рассеиваться. Однако через некоторое время я заслушался странной песней, это был отрывок предания, которое какой-то юноша декламировал на старинный манер. Ни мне, ни окружающим не доводилось слышать его раньше. Это были стихи, исполнявшиеся под музыку, они заканчивались любопытными строками. Я запомнил смысл, но не рифму:

То был темный, недобрый день,Когда стон ШутдараПотряс время и пространство Тара-Лаксуса.Он исчез во вратах,Как сотни раз до того,Усмехаясь, ибо вел их на смерть.Но флейта знала, что произойдет,Она предала своего игреца,Субстанция мира разорвалась.Легионы пали, но поздно, произошел сбой,И Кривое Зеркало наблюдало со стены.

— Что за бессмыслица! — проворчал Мендарк.

— Тара-Лаксус, — озадаченно пробормотал Иггур.

— Когда я услышал это название, меня словно громом поразило, потому что Тара-Лаксус — это древний город в Довадоло, неподалеку от Огненной горы. Это место было последним пристанищем Шутдара.

— Сбой означает возникновение Непреодолимой Преграды, не так ли? — воскликнул Лиан, захваченный рассказом.

— Скорее всего да. Хотя мало вероятно, что Зеркало на самом деле отразило возникновение Преграды. Это случилось не в Тара-Лаксусе, а в башне на берегу Долгого озера несколько дней спустя, — ответил Шанд.

— Если Зеркало было там, когда Шутдар воспользовался флейтой, чтобы скрыться от погони, возможно, оно запечатлело этот момент! Тогда мы узнаем, как он это сделал! — взволнованно воскликнул Мендарк. — Тензор!

Тензор медленно поднял на него взгляд.

— У тебя есть шанс искупить свои грехи, — сказал Мендарк. — Что ты думаешь об этой песне?

— Мои преступления могут быть смыты лишь кровью, — прохрипел Тензор. Он перевел глаза на Лиана, который вновь забился в свой угол. — За все нужно платить.

— Тензор! — вновь окликнул его Мендарк.

— Тара-Лаксус? Так мы называли Сницерлис. Думаю, мой предшественник, Квинлис, некоторое время жил там. Он был хранителем Зеркала и всюду носил его с собой.

— Вполне вероятно, что Квинлис встречался с Шутдаром, — сказала Малиена.

— Вот почему Ялкара украла Зеркало, — заключил Иггур. — И почему Феламора так яростно сражалась за него. С его помощью Ялкара и нашла брешь в Преграде.

— Когда песня закончилась, я поговорил со сказителем, — продолжил Шанд. — Мне хотелось узнать, от кого он ее услышал или где прочел и нет ли продолжения. Но ты сам можешь продолжать эту историю. — И Шанд кивнул Лиану.

— Ну давай, — подбодрил его Мендарк. — Отрабатывай деньги, потраченные на твое обучение, летописец!

Лиан не шевельнулся. Карану удивила такая реакция, ведь Предания были делом его жизни. Но за последнюю неделю Лиан сильно сдал, его единственным желанием теперь было заползти в темный угол и спрятаться.

— Все так и было, — произнес юноша. — Тогда я еще не знал, что такое Кривое Зеркало. Любопытно, что оно не описано ни в одном из Преданий. По крайней мере в тех, которые мне были доступны в Чантхеде. Я уже успел забыть эту песню, но теперь, когда Шанд напомнил, могу продекламировать весь отрывок. — Он умолк. И снова скрылся в тени.

— Во всяком случае, я убежден, что Зеркало нужно было Ялкаре именно для этого, — сказал Шанд. — Затерянный среди тысячи тысяч воспоминаний и секретов древности, в нем хранится образ Шутдара, играющего на флейте.

— Чтобы сделать флейту, нужно золото! — раздался из темноты голос Тензора. — Арканское золото.

Его голова снова упала на грудь. Карана заметила, что Иггур смотрит на Тензора, его рука дрожала. Лицо Мендарка стало задумчивым. Было неясно, размышлял ли он над участью, постигшей его бывшего друга, или над открывавшейся перед ними перспективой.

— Но здесь нет этого металла, — продолжил Тензор замогильным голосом. — Субстанция, благодаря которой возможно делать из него такие инструменты, как флейта, враждебна вратам. Золото нельзя проносить из мира в мир. Некоторые из нас этого не знали и сбились с пути, прежде чем поняли…

— Ты уверен, что нам не удастся достать арканское золото? — спросил Мендарк.

Но Тензор потерял интерес к разговору, и его веки сомкнулись. Все в пещере не сводили с него глаз.