Читаем без скачивания Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны - Александр Помогайбо

Надо сказать, о двигателях Суворов-Резун упоминает. На странице 42 он пишет:

«Александр Микулин, создавший двигатели для ТБ-7, был полностью уверен, что советской промышленности такой заказ по плечу».

Вот как. Сталин хотел провести всех, а Суворов-Резун его ущучил. Привел мнение самого Микулина, что советской промышленности такой заказ по плечу.

Ссылки, конечно, нет. А зря. Именно с двигателями Микулина в 1941 году произошел кризис. Не хватало этих моторов — так не хватало, что пришлось снять с производства МиГ-3 — самый скоростной советский истребитель. На МиГ-3 ставился микулинский АМ-35А, а на Ил-2 стоял однотипный двигатель АМ-38 того же Микулина. Фронт срочно требовал Ил-2 для уничтожения немецких танков, и потому пришлось заводы по производству моторов для АМ-35А для МиГов отдать для производства однотипных АМ-38 для Илов.

Так вот. Не было больших мощностей для производства двигателей Микулина.

«Но кто мешал эти мощности нарастить?» — спросит меня какой-нибудь вдумчивый читатель.

Да никто не мешал. Проблема была вот в чем: АМ-35А в 1939 году только начали выпускать массово. Для некоторого числа МиГ-1 и МиГ-3 этого хватало, но — не больше. Больше заводов построить не успели.

Теперь посчитаем число двигателей для тысячи ТБ-7. Четыре тысячи двигателей! А в первой половине 1941 года в СССР было выпущено 4177 боевых самолетов. Это как раз те самолеты, что и сдержали фашистов. Если бы строились ТБ-7, все моторные мощности пришлось бы бросать на обеспечение этих самолетов и современной авиации у СССР в 1941 году попросту не было бы.

Было ее в 1941-м мало и без ТБ-7: из-за нехватки двигателей.

Катастрофически мало!

Директор завода М. С. Ковалев, где выпускались двигатели АМ-38, вспоминал:

«Я был в сборочном цехе, когда диспетчер сообщил мне, что нужно срочно позвонить АН. Поскребышеву. Вернувшись в кабинет, я набрал номер телефона, который дали мне. Поднял трубку Поскребышев и сказал: «С вами будет говорить товарищ Сталин, подождите у телефона, я доложу». Хотя я и ждал разговора, но голос Сталина прозвучал как-то неожиданно.

— Здравствуйте, товарищ Комаров, — сказал Сталин, — можете ли вы в ближайшее время увеличить суточный выпуск хотя бы на один мотор?

Я ответил:

— Трудно и даже вряд ли возможно.

Сталин отозвался:

— Подумайте. Нужно это сделать. Очень необходимы фронту штурмовики Ильюшина.

Под впечатлением разговора я пошел в цех коленчатых валов, где до недавнего времени работал начальником цеха. Выпуск моторов лимитировали коленчатые валы. «Узким местом» при их изготовлении была операция шлифовки центральных шеек. Операция тяжелая и сложная, выполняли ее высококвалифицированные рабочие, которых я хорошо знал. Обратился к шлифовальщикам Горбунову и Абрамову с просьбой увеличить обработку за смену (11 часов) хотя бы на полколенчатых вала.

— Мы бы это сделали, товарищ директор, — отозвался Горбунов, — но покормите нас хотя бы хорошими щами. Видите, как мы опухли, еле ноги таскаем.

Посовещавшись с работниками ОРСа, я принял решение забить несколько свиней, имевшихся на откормочной базе комбината питания. По внутренним талонам организовали питание этих рабочих. Через неделю завод повысил сдачу моторов на один в сутки…» (Шахурин А.И. Крылья победы. С. 194).

Пришлось предпринимать особые меры, чтобы увеличить производство двигателей всего на один в сутки!

Так говорят очевидцы и историки. Их мнения Суворов-Резун не знает.

И потому он в недоумении.

«Почему никто из историков не пытается высказать предположение о мотивах Сталина?» — возопил он на весь мир.

Молчат историки, как скифские курганы. Молчат, как ночная степь.

И тогда Суворов-Резун приводит свою замечательную догадку:

«Во второй половине тридцатью Сталин все более склоняется к сценарию такой войны, результатом которой будет не уничтожение экономического потенциала Германии, а его захват».

Так вот в чем дело!

Вот почему такой славный самолет, как ТБ-7, не строился! Сталин готовил иного рода удар — ТБ-7 ему был не нужен!

Если бы Сталин готовил оборонительную войну, он создал бы тысячу самолетов, и Гитлер не посмел бы напасть, поскольку тысяча самолетов с бомбами в пять тонн бомб подлетела бы к Берлину и…

А раз не хотел оборонительной войны, значит, хотел наступательной.

Все логично, все сходится. Хотел Сталин на Гитлера напасть. Прав Резун Суворович!

Но… Все же еще раз обратимся к историкам, которые якобы «молчат». У Резуна в Англии нет той литературы, что есть у нас, так что историки у нас не молчат и многое нам могут разъяснить.

В книге АС. Яковлева «Советские самолеты» на странице 232 есть утверждение, что Пе-8 (такое название получил в войну ТБ-7) появился в 1937 году, а на странице 85 в графе «год выпуска» для самолета Пе-8 стоит «1939». Это значит, что самолет проходил испытания, был принят на вооружение и был готов к выпуску только в 1939 году.

Только с 1939 года можно было начать его массовое производство! На 1 сентября 1939 года самолетов ТБ-7 было всего два (Моделист-конструктор. 1996. № 11).

Суворов-Резун никак не может понять, почему летом 1939-го, перед самой мировой войной, Сталин не грозил Гитлеру тысячью самолетов ТБ-7.

Объяснить ему, что ли? Нет, пусть это останется для него страшной тайной.

Пусть Суворов-Резун гордится тем, что открыл историческое решение Сталина — самое важное в XX веке — его отказ от производства ТБ-7. Я лучше опишу опыт боевого применения ТБ-7 (по книге Д. Гая «Профиль крыла»). Самолеты ТБ-7 были применены в 1941 году против целей в Берлине. Что из этого получилось?

«Путь предстоит неблизкий — 2700 километров… Экипаж в кислородных масках — высота около 6 тысяч метров…

Пора набирать высоту — бомбить приказано с 8 тысяч метров… Через несколько секунд внизу вспыхивают исполинские огненные цветы — следы разрывов сорока стокилограммовых бомб…

— В правом крайнем двигателе давление масла упало до нуля, — докладывает бортинженер…

— Выключить мотор…

— Сколько осталось горючего, бортмеханик?

— Часа на четыре.

— А лететь семь с половиной. Слышишь, штурман?

— Слышу… Придется лететь по прямой.

Что ж, решение рискованное, но единственно верное. Прежний кружной маршрут, более безопасный, невозможен…

На подлете к Кенигсбергу начинается бешеный обстрел зениток.

— В одном баке течь! — докладывает бортинженер… Машина тяжело планирует, круша все на своем пути, сворачивая вековые сосны, и садится на землю…

Какова же судьба остальных экипажей ТБ-7, бомбивших Берлин? Пятеро из них: Видный, Лисачев, Асямов, Чурилин и Макаренко — успешно отбомбились, возвратились на свой аэродром. Много раз они находились на волоске от гибели и все же выполнили боевой приказ.

Были и жертвы. Сразу после взлета на самолете К. Егорова отказали два дизеля, и он упал на аэродром. Подвели дизели и экипажи А. Курбана и М. Угрюмова. Им пришлось совершить на обратном пути вынужденные посадки. Самолет А. Панфилова, возвращаясь домой, был сбит над Финляндией зенитками врага. Сумев приземлиться, мужественный экипаж вырыл окоп, снял с машины пушки и пулеметы и принял оборону. Четверо суток сражались советские летчики с превосходящими силами противника. В живых остался только стрелок-радист. Последний патрон он приберегал для себя, но в пылу боя израсходовал и его… Поработав четыре года у финского помещика, он смог рассказать о том неравном бою только после Победы!

Трагичной оказалась судьба А. Тягунина и его товарищей. Их сбили собственные зенитки. Как выяснилось позже, произошла ошибка. Кто-то не сообщил зенитным частям и истребителям ПВО о пролете дальних бомбардировщиков. Выбросившись на парашюте, члены экипажа приземлились в лесу».

Итак: один вылет — и потеря пяти самолетов из десяти. Три самолета было потеряно по той причине, что из-за нехватки АМ-35А пришлось выпускать самолеты ТБ-7 с ненадежными дизельными двигателями А. Д. Чаромского и В. М. Яковлева.

Но не хватало даже ненадежных дизельных двигателей! Нарком авиапромышленности А. И. Шахурин писал в своих воспоминаниях:

«В начале войны на самолетах с авиадизелями было совершено несколько полетов в глубокий тыл Германии, в том числе и на бомбардировку Берлина. И все же окончательно двигатель не был освоен. Когда началась война, производственные мощности заводов, производивших авиадизели, переключили на изготовление танковых дизельных двигателей…» (Шахурин А. И. Крылья победы. С. 190).

Снова срыв серии! И снова Суворов-Резун недоумевает, почему Сталин решил не выпускать Пе-8.

Молчат историки. Молчат, как скифские курганы. Молчат, как ночная степь. |

Единственный завод танковых дизелей В-2 до войны был в Харькове. Когда немцы захватили Харьков, выпуск танков KB и Т-34, на которые ставились В-2, оказался под угрозой срыва. На KB начали ставить другой мотор, М-17, из старых запасов, но запасы были невелики. И тогда было решено использовать завод, на котором производились дизельные авиадвигатели. Производство же ТБ-7 снова прекратилось.