Читаем без скачивания Бабочка на запястье (СИ) - Ромазова Анель

Таксист останавливается в нескольких метрах. Ускоряю шаг. Сбоку затяжным ходом едет черная ауди. Из-за последних событий напрягают замедленные движения авто. Серые тела в моих мозгах, контролирующие безопасность, вопят, прекратить. Дурные мысли лезут в голову. Я совсем спятила.

Ауди жмется очень близко к тротуару и ко мне. Оглядываюсь в разные стороны, срываюсь на бег. Машина тормозит, дверца хлопает, а я боюсь обернуться.

Гул в голове разрастается. Не мигая, держу по центру красные фары такси. Глухой стук тяжелых подошв за спиной отдает в такт моему сердцебиению.

Бах. бах… бах…

На улице дубак. А под одеждой меня обливает липкой испариной. Еще немного и окажусь в салоне.

глава 37

— Красивая, копейкой не угостишь? — дергаюсь, когда меня прихватывают за плечо. По инерции отлетаю и бьюсь ребрами о кузов убера, — Че, напугал малек? Ну, прости, милая. Так что насчет мелочи? Помоги, трубы горят, сбрызнуть бы.

Попрошайка буравит меня взглядом. Молча соплю, в предынфарктном состоянии, даже слова не могу издать. В другое время послала бы искать работу. Сковавшая немота запускает аттракцион невиданной щедрости. Подрагивающими пальцами достаю из кармана несколько купюр и отдаю не глядя.

— Благодарствую, — клянется и убирает деньги за пазуху, — Может тебя это… проводить. — не дослушав до конца, как ошпаренная, влетаю в салон такси.

Тоже мне проводник. Напугал до усрачек. Назвав адрес, поворачиваюсь и в заднее стекло, разглядываю приливающийся под фонарями, капот Ауди. Машина трогается, элитный седан едет за нами.

— Притормози, — командую водителю.

— Еще ж не доехали, — отзывается он.

— А вы слегка, — слушается, сбавляет скорость и Ауди, моргнув габаритом, обгоняет нас. Облегченно вздыхаю и усаживаюсь поудобней. Нам телепаться почти в другой конец города.

— Ревнивый супруг? — иронично подкалывает водитель.

— Тайный поклонник, — отзываюсь и пишу Нине, чтобы выслала на встречу Алихана, минут через сорок.

Руки тянутся набрать Дамиру. Эта мысль совсем ненадолго поселяется в голове, а потом ее сносит довольной улыбкой Софы. Требует одуматься и не позволять, так унизиться.

Стоит только представить, как увижу его, после того что он сделал. Меня разрывает в ошметки. Жалкие кусочки остаются от собственного я. Видеть не хочу. Слышать и чувствовать его. Неужели, в нем нет ни капли элементарного уважения.

Хотя к кому. Назойливому обязательству, которое вешается на шею, при малейшей возможности.

Закусываю губы и внутренне перегораю, как спичка под холодными каплями серых глаз. Заставляю себя собраться. Скапливаю запасы стойкости и выживания. Тело, следуя импульсам, действует четко автоматически.

Стаскиваю шапку, укладывая волосы по плечам. Щелкнув подсветкой, достаю зеркальце. По пути успеваю нанести легкий макияж.

Краситься в дороге дело привычное, но не безопасное, когда ты за рулем. Для этого и существуют пробки.

В Питере никогда не трачу время на всякую ерунду. Сплю до последнего, а остальное уже доделывается в рафике. Благо, вместительный салон позволяет. Знал бы Вавилов, что у меня там творится, охренел. Не машина, а женская сумочка, только размером побольше. Один фиг, ничего не найдешь, когда надо.

— Приехали, — от грубого голоса таксиста подскакиваю и вытряхиваюсь из воспоминаний. Прошло же всего, чуть больше месяца, как я не была дома. А словно в далеком прошлом.

Как я и думала Алик стоит на парковке, мелькая тлеющим огоньком сигареты.

Расплачиваюсь, и выставив ногу, делаю шаг с обрыва. По всем ощущения я лишилась защиты. Примерно, как голая, на глазах у толпы.

С этим тоже надо бороться. Патологически быстро развивается зависимость от присутствия Дамира. Смогу и сама. В этом нет ничего страшного.

Не смотря на то, что твердо решила. Приступ паники все же скатывается в солнечное сплетение. На миг теряюсь и забываю, как вести диалог дружеского формата.

Я Ева. Арина еще жива. И мне не надо спасаться от маньяка. Делаю мнимый якорь за него и цепляюсь.

Невольно сравниваю двух мужчин, окинув глазами Алихана. Тоже с примесью азиатских кровей. Высокий, подкаченный. Модно упакован в total black. Черная водолазка, джинсы, пальто — пиджак. А вот аморальный шарм в нем отсутствует. Даже небритость — искусно подчеркивающая сексапильную мужественность, оставляет глубоко равнодушной.

— Евка, соскучился жутко, — выхлестывает Алихан и тянет под полы пальто. Аромат сандала, со сладковатой примесью, действует негативно раздражающе. Хочется выбраться поскорей из тисков его жадных рук.

— Привет, Алик. Напористо начал, — посмеиваюсь и вырываюсь из хватки.

— Апельсинка, я целый год на тебя облизываюсь, пора заканчивать диету, — огорченный моими брыканиями, порывается, притянуть за бедра.

— Ужасное прозвище. Напоминает про целлюлит, не забыл, что я тренер по пилатесу. Это как оскорбление.

— Да без проблем, рыжик, солнышко, — тут же вываливает набор прозвищ.

К белке я уже привыкла. А ласкательное бельчонок из чувственных губ Вавилова воспринимаю, как комплимент, до пульсирующих спазмов. В эти моменты кровь превращается в сгустки патоки и протекает по венам с болезненной сладостью. Остальные клички вызывают во мне революцию.

— Евы достаточно, — отрезаю резковато. Алик, нахмурив брови, прищелкивает языком.

— Жаль, я не Адам, — произносит сипло, не бросая попыток, притиснуть к стенке лифта.

— И мы не в раю, так что руки прочь, — снова отбиваюсь и держу на вытянутых кистях, наглеющего на глазах мужчину.

Глубоко вздохнув, ставлю на стоп процесс самоликвидации в организме, а вслед за ним и паническую атаку. Алик слишком агрессивно настроен. Создается впечатление, что гонит меня, как жертву в ловушку. Тактильно ощущаю, его горящий животным голодом взгляд.

— Уже и забыл, как меня от тебя кроет, — в кабине становится мало воздуха. Он укладывает ладони на перекладину, прижимаясь впритык, — Поехали ко мне.

— Нет! Нет! И еще раз нет! — пылко выбиваю браваду. Он отстраняется, позволяя вернуть, хоть чуточку личного пространства.

— Ну, Ев, сколько можно динамить.

— Ты сейчас о чем? Я тебе даже намека не давала, — ехидно улыбаюсь, а у самой дрожь по коленям разливается. Алихан мысленно перемещается в папку, под названием «потенциально опасен», ни в коем случае, не оставаться с ним наедине.

— Ева, я на полном серьезе. Хочешь прорекламирую, — манерно распахивает пальто и задрав свитер, афиширует достоинства, — Не урод, обеспечен, эрекция — подростки обзавидуются.

— Ооо до чего дошло. Я думала зрелые мужчины повыносливей. Две минуты так себе перспектива, — нарочно язвлю и давлю мужское эго. Чтобы как-то охладить пыл внезапно нарисовавшегося поклонника.

— Грубиянка ты моя золотая. Вот прикушу твой язычок, тогда посмотрим… Две минуты… Хех …обидела, как извиняться собираешься.

— Никак, — ловко избегаю очередного объятия и захожу в квартиру.

Студия заполнена звуками лаунджа. Атмосфера лайтовая. Все свободные поверхности уставлены напитками. Компании, по три — четыре человека, грудятся кучками, что-то обсуждают.

Поддаюсь этому хиповому настроению. Мимолетно отвлекаюсь, коснувшись знакомой обстановки. Весь сюр остается за порогом.

Коллекционеры, бабочки, убийства. О них здесь не знают, можно представить, что всего этого не было. Кроме Дамира. Его как ни старайся, я забыть не хочу.

— Что будешь пить? — активизируется над ухом Алихан.

— Пиранью, — вряд ли убойная смесь водки, ликера и колы, заставить выкинуть из головы аморального подлеца, но может ненадолго расслабит.

— Тебе подходит. На вид безобидная, а кусает за живое, — не удержавшись, стискивает за талию и жмет к себе, — Намек поняла, золотая рыбка. Кусь тебя, — клацает зубами перед носом.

Кое — как оторвавшись, ищу глазами Нину и спасения. У Алика совсем крышку сорвало, раньше такого не позволял. Начинаю жалеть, что пустилась в эту авантюру без поддержки.