Читаем без скачивания Крик ворона (ЛП) - Буссе Морган Л.

Огонь все еще горел, но части его уже не было.

Рейдин оказался рядом с флягой и сухарем.

— У меня есть еще отмеченный ручей, — сказал он, отдавая еду Дамиену.

Дамиен просто кивнул, пока пил из фляги и грыз сухарь. Он был прав: Рейдин был готов к моменту его пробуждения. Может, вера леди Брирен в него передалась ее мужу.

Они взлетели минуты спустя, устремились к западной стороне пожара. С каждой рекой они проверяли место, а потом опускались. Солдат и разведки не было видно. Может, империя верила, что они убрали Дамиена. Это было им на пользу.

Дамиен встал перед источником воды. Он поднял воду и рассеял ее на ближайшие горящие деревья, потушил, что мог, пока вода не кончилась. Они делали это снова и снова. Дни проходили, время между полетами, едой и поднятием воды стало размытым. Он еще никогда так не давил на тело и силу. Он знал, что не выдержит, но до этого отдавал все, что мог.

Огонь отступил с наступлением ночи, остался лишь небольшой участок красного. Они опустились у небольшого озера, и Дамиен встал у края воды. На миг все расплылось перед глазами. Да, его энергия почти кончилась. Он боролся, поднял руки и послал воду к огню. Пар поднимался в ночное небо.

Все потемнело вокруг него. В нем ничего не осталось. Он был опустошен.

Он отшатнулся, и руки поймали его. Тэгис? Нет, не Тэгис. Тэгис умер.

— Хорошая работа, лорд Дамиен, — сказал Рейдин. — Вернемся в Сурао.

Дамиен просто кивнул, и его голова покачнулась. Он не мог даже идти.

Тьма охватила его, но ощущалась иначе. Его сила уже не была связана в нем, на него не давили прошлое и сожаления. В этот раз он потратил все, каждую каплю сил, и он закончил миссию.

Огонь погас. Сурао был спасен. Еще одна победа над империей.

36

Лицо лорда Харука осунулось сильнее и постарело за год после собрания. Из юного в нем остались только ярко-зеленые глаза, глядящие из-под капюшона. Селена сидела рядом с Дамиеном с одной стороны небольшого стола, леди Аяка и ее отец сидели с другой стороны. Леди Брирен уже полетела на юг к своим воинам. Дым все еще висел в воздухе, но свет солнца стал его пробивать.

— Да, я знал о предательстве великих домов во время первого нападения, — сказал лорд Харук, когда Селена и Дамиен описали все, что успело случиться. — Это передавали поколениям семьи Рафель как напоминание о том, что мы сделали, и предупреждение, что нельзя подписывать соглашения с другими домами.

Горечь наполнила рот Селены, и она сцепила ладони под столом. Он знал? Когда больше никто не знал до того, как лорд Ренлар обнаружил скрытые записи в Шаналоне?

Леди Аяка уставилась на отца, тот избегал ее взгляда.

— Почему мне не сказали об этом? — спросила она своим мягким музыкальным голосом.

— Твое время еще не настало.

— Почему вы не поговорили об этом с другими домами? — спросил Дамиен.

— Потому что каждый дом выбирает, как поступать с историей. Ваш дом, — лорд Харук посмотрел на Дамиена, — выбрал скрывать то, что они сделали. Как и дом Люцерас. Дом Вивек не хотел, чтобы знания умерли, записал это и спрятал. Но мой дом помнит, чтобы не повторить ошибки.

— И вы все еще останетесь нейтральными, хотя империя сделала такое с вашей землей?

Лорд Харук вздохнул, капюшон зеленой мантии бросал тень на его глаза. В комнате стало тихо, лишь птица пела за открытым окном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Одно решение их домов сотни лет назад повлияло на многое: ненависть ее дома, недоверие среди других домов, бремя и страхи дома Рафель. Их предки понимали, что они сделали, чтобы спасти себя от империи? Это того стоило?

Леди Аяка протянула руку к отцу.

— Отец, возможно, пора оставить прошлое в прошлом и допустить возможность, что каждый дом изменился. И нам нужно измениться. Мы не можем биться с империей одни. Командир Орион сотрет наш дом. Он не принимает нейтралитет, а теперь убивает наш народ.

Лорд Харук поднял голову.

— Как мне поверить, что вы не сделаете так же? Нейтралитет сохранял дом Рафель во время первой войны с империей. Зачем мне объединяться с домами, что бьют в спину другому?

— Я тоже думала об этом, — Селена подняла голову. — Когда только узнала о произошедшем четыреста лет назад. Предательство моего дома, почти истребление предков заставило меня задуматься, могу ли я доверять хоть кому-то, — она оглядела комнату, посмотрела на леди Аяку, а потом на Дамиена.

Дамиен посмотрел на нее с пониманием и кивнул продолжать.

Селена выдохнула.

— Но я знаю, что не хочу, чтобы империя победила. Я не хочу, чтобы меня лишили гор, которые я люблю. Я не хочу, чтобы умирал народ, который я клялась защищать. Но я не буду жертвовать жизнями тех, кто не знает, за что умирает.

Она подумала о тех, за кем приглядывала, когда их души угасали. Они знали, за что боролись. И они были готовы заплатить цену.

— Я обещаю это всем вам. Моих предков отдали империи, чтобы дома могли победить в войне. Их не просили, им не сообщили. Я так с вами не поступлю. Мы все должны знать, с чем столкнулись, и чего это стоит.

— И что вы сделаете, леди Селена? Откажетесь использовать силу, как ваш предок?

Селена напряглась.

— О чем вы?

— Была сновидица, которая могла ходить по снам многим. Своим даром она вдохновляла великие дома. Но когда ей предложили использовать дар против империи, она отказалась. Каждый дом просили использовать дар, чтобы победить. Но если использование дара против вашей веры? Вы испачкаете руки кровью, как остальные?

— Лорд Харук, вы предлагаете мне убивать солдат империи во сне?

Он смотрел на нее.

— Так мы бы завтра уже победили.

Она могла завершить войну своим даром. Селена взяла себя в руки. В словах была капля искушения сделать так, как предлагал лорд Харук. Но это было неправильно. Искаженно и неправильно. Так она стала бы похожей на свою мать.

— Я не буду использовать дар так. Даже если мой дом сотрут снова. Это может спасти нас сейчас, но в конце всех нас уничтожит.

— Леди Розвита Рейвенвуд верила в то же. И ваш дом стерли.

— Леди Розвита Рейвенвуд?

— Она была великой леди дома Рейвенвуд во время первой войны с империей, и она погибла при нападении. Я верил, как и все, что тогда дом Рейвенвуд умер. Но ее дочь Рабанна, видимо, выжила, сохранила дар, но исказила его. И этот искаженный дар передавался с тех пор, и вы видим это по вашей матери.

Она покачала головой, с трудом веря, что лорд Харук предложит такое. Так она окажется на пути, с которого так старалась уйти, и ее потомки будут страдать от этого бремени.

— Нет, я не смогу так сделать. Это перечит пути Света, — она прижала кулак к сердцу. — Это против причины, по которой у меня есть этот дар.

Впервые тень улыбки появилась на его губах.

— Рад слышать от вас такое, леди Селена.

Селена нахмурилась. Лорд Харук проверял ее?

— Так вы присоединитесь к нам?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лорд Харук медленно встал.

— Леди Селена, вы дали много тем для размышлений. Из всех домов ваш пострадал больше всего. Я знаю о ненависти вашей матери и бабушки. Но ее нет в вас. Это дает мне надежду. Но мне нужно больше времени.

Дамиен тоже встал.

— Но времени нет. Даже сейчас империя может идти по вашей земле.